Ни-че-го.

Проснулся я от жуткой головной боли. Моя голова раскалывалась так, словно ее били об наковальню. Вместе с головной болью я чувствовал что-то еще. Странное тепло, которое обволакивало мое тело. Причиной этого тепла была моя мама, которая лежала сзади меня. Она была в одном нижнем белье и тихо сопела, обняв меня руками и закинув на меня ногу. Ее грудь упиралась в мою спину, а ее губы были довольно близко к моему уху. Каждое ее дыхание было для меня очень громким и четким. Только я дернулся, ее руки сжали меня сильнее, а на кончике уха я почувствовал тепло и легкую боль. Она держала кончик моего уха в зубах и лениво покусывала его.

«Солнышко проснулось, но ему еще рано подниматься.» — тихий голос мамы прозвучал в моей голове эхом, и в мою шею сразу устремился легкий поцелуй. Мама была пьяна, и это было заметно по ее голосу. Она сжала меня крепче, прижавшись к моему плечу лицом, словно к плюшевому мишке. Моя головная боль стала тихо успокаиваться, пока я слушал ее тихое хихиканье. «Когда твой плач прекратился — я быстро легла к тебе. Правда я хитрая?» — она шептала это в мое ухо, пока я лежал с закрытыми глазами и не двигался. — «Ты был весь в слезках, вся подушка была мокрой, и я накрыла тебя одеялком, но тебе это не понравилось, и ты утоптал ее к ногам.» Я пытался не плакать. Она говорила это мне, как ребенку, словно совсем забыла о том, что произошло вчера. «Мам, ты ведь в курсе, что я тебя люблю?» Ее объятья стали крепче, а она нежно укусила кончик моего носа, навалившись на меня всем телом. «Конечно знаю, глупышка. Маму нельзя не любить.» — Ее руки медленно тискали мои бока, сбивая с меня любые попытки проронить слезу. — «Я уверенна, твои сестренки тоже будут рады потискать тебя. А если ты вновь уснешь, они медленно сделают тебе минетик.» — я слегка двинулся, чтобы заставить ее перестать говорить подобные вещи, но ее хватка была крепкой, не давая мне шевельнуться. — «Ни одна не постесняется. А первой будет твоя любимая сестричка Рэд.» Пока я лениво пытался вырваться из ее объятий, она посмеивалась, прижимаясь ко мне. Мне было и смешно, и стыдно, но стыда я не чувствовал, ведь меня переполняло другое чувство. «Зато вся наша большая семья выучила очень важный урок. Верно ведь?» — Я не совсем понимал, о чем она, но начал догадываться. Она обняла меня еще крепче и коснулась губами моего уха, очень тихо нежно нашептывая свои золотые слова. —

«Лучше двух литровая бутылка горькой лжи, чем сладкая зефиринка правды.»

========== Часть 11.1: Двенадцать Новогодних дней. День первый. ==========

Все забыли о невзгодах и проблемах, ведь на пороге — праздник, который не позволит загрустить. До Нового года оставалось двенадцать дней, и вся семья готовилась к нему. Украшение елки, покупка подарков и еды, прогулки и поздравления… все были по-своему заняты. Вот только я не знал, что подарить своим сестрам. Все хотели что-то свое, что-то… более экстравагантное, чем обычные подарки, вроде шоколада или одежды. И я не мог спросить их об этом напрямую, ведь это не вежливо. К счастью, сестры сами не знали, что мне подарить. Я видел это по их скромному взгляду, по стеснению на их лице. Каждый мой день был для каждой моей сестры — подарком. Я расскажу вам, как я провел с ними эти двенадцать дней. Что случилось, что я делал и что мне подарили в эти дни. Ну и про Новый год забывать не буду.

День 1.

С этого дня начались все подготовки. Сестры бегали, счастливые и радостные, помогая нам с мамой. Все готовились к Новому году, стараясь не откладывать все дела напоследок. «Так… у нас проблема.» — Мама выходила из чердака, и была чем-то расстроена. «Я не могу найти игрушки для елки. Некоторые либо разбиты, либо треснуты. Некоторые целы, но этого мало!» Это была глупая проблема, учитывая то, что наша семья может позволить себе любую вещь. Порой мне было стыдно, что все работают, а я остаюсь с младшими сестрами. Им хватало того, что я занимаюсь работой по дому и ухаживаю за сестрами в их отсутствие. Точнее… Они так мне сказали. Мой вопрос был очевиден: «А разве нельзя купить новых игрушек?» «Можно. Даже нужно!» — мама словно горела от энергичности, но судя по ее лицу, проблема на этом не заканчивалась. — «Но я не унесу одна столько, сколько нужно. А нужно нам много.» А ведь точно. Наша елка не стояла в доме, как у некоторых. Она была даже не елкой, а настоящей Елью! Она стояла на улице, и была не такой высокой, как можно подумать. Она была широкой и могла достать верхушкой до второго этажа нашего дома. Потому ее никто не срубал и не заносил домой. Ведь подобную елку в саду можно держать веками. «Я могу пойти с вами!» — Рэд была готова помочь, а значит были готовы и все остальные.

«Я тоже…» «Нет.» — строго сказала мне мама, тыкая в мое плечо пальцем. — «Ты останешься с Фиолой и Теал. У них нету теплой одежды и одежда их сестер не подойдет им по размеру.» «Но ведь без меня вам будет тя…» Меня прервала Фиола, которая расстроенно обняла мою руку, не желая отпускать. «Братик останется с нами.» — Вместе с Фиолой меня обняла Теал, которая тоже была расстроена тем, что не может помочь сестренкам. Как бы я не пытался, мне все же пришлось остаться с ними. Поцеловав нас, мама, вместе с сестрами, ушла в магазин. Я же остался с Фиолой и Теал, которые крепко обнимали меня и не желали отпускать. Я не знал, что делать. Мы сначала играли в карты, потом смотрели вместе телевизор, наслаждаясь теплым чаем. Где-то через час посиделок за телевизором, Теал уснула на моем плече. Она тихо сопела, прижавшись ухом к моему плечу, а Фиола заметила это только через пару минут. «Сестренка уснула.» — Прошептала она нежно на мое ухо. — «Наверное она очень устала от всех этих подготовок к празднику. Может отнесем ее на кровать?» Я покачал головой, отказываясь. «Не будем мешать ей. Пойдем в зал.» Медленно встав с дивана и положив Теал на диван и мы с Фиолой, на цыпочках, ушли в зал. Фиола тихо болтала со мной, спрашивая про всяческие интересные вещи и рассказывая какие-то истории про себя и сестер. Наш разговор шел гладко и тихо, пока Фиола не замолчала, и не призналась мне кое в чем, сдерживая слезы. «Я… Я разбила игрушки. Специально.» — Ее слова меня удивили. Нет, это даже не назвать удивлением… Шокировали. — «Я хотела… я…» — Она не могла ничего произнести, а из ее глаз потекли слезы. — «Мне хотелось… хотелось побыть с тобой… Чтобы никто не мешал.» Ответ был удивительнее самого признания. Я не знал, что с ней делать… Простить подобный поступок или наказать за это. «Ты ведь… накажешь меня за это?» — Фиола смотрела на меня щенячьими глазками. — «Выпорешь ремнем? Свяжешь веревками? Изнасилуешь?» Судя по ее тону, она этого и добивалась. Добивалась того, чтобы я наказал ее за разбитые игрушки. Мне не хотелось делать того, что она хотела, но и отпускать ее безнаказанно тоже не было хорошим решением. Что мне теперь делать с ней? «Закрой глаза и не открывай, пока я не скажу.» — произнес я, вздохнув. Фиола послушно закрыла глаза, а я взял ее на руки, сдерживая свою коварную улыбку. В голове мелькала небольшая мысль. Я решил наказать ее более… хитрым способом. Фиола думала, что я несу ее в спальню, но на самом деле я шел к двери в сад. Закрыв за собой дверь, я устремился к сугробу поблизости. Мне удалось одеть мои ботинки по дороге, потому я не особо боялся снега. Добравшись до сугроба, я произнес: «Открывай.» Как только Фиола открыла глаза, я прыгнул вместе с ней в сугроб. Она визжала и барахталась в снегу, пока я лежал рядом и держал ее. «Холодно! Отпусти!» — Кричала она, пыталась выбраться из сугроба. Мне не было особо холодно, ведь я был тепло одет, в отличии от Фиолы, на которой было только ее милое домашнее платье. Честно говоря, мне было обидно осознавать, что это было слишком грубо с моей стороны. Кидать ее, почти голую, в снег. Это даже было… чересчур садистским методом наказания. Через пару минут Фиола, сквозь слезы и крики взяла себя в руки, и начала бросать в мое лицо снег. Атака была неожиданной, и я отпустил ее, после чего она села в сугроб и начала яростно закидывать меня комками снега. Я хотел убежать к двери, но Фиола не хотела отпускать меня без боя. Она схватила меня за штаны, а после этого накинулась на меня, погрузив в сугроб вместе с собой. Сменив позицию, она села на мою грудь и начала закидывать мое лицо снегом. Я схватил охапку снега и мгновенно прижал промеж ее ног, от чего она вскрикнула. Наша битва продолжалась всего пару минут и от сугроба ничего не осталось за это время, а я занес Фиолу домой. Она дрожала у камина вместе со мной. Голая. «Я… я это заслужила.» — произнесла она дрожащим голосом, после чего шмыгнула носом и прижалась ко мне. Мне тоже было не особо тепло в одежде, которая была вся мокрая от снега, и я быстро снял с себя свитер и штаны. «Ты такой… теплый…» — Произнесла она, когда снова обняла меня. Ей было так холодно, что после нескольких секунд она села на мои ноги и прижалась ко мне всем телом. — «Мой братик такой теплый…» Я чувствовал, как она дрожала, каким холодным было ее тело. Мне стало жалко ее, и я начал растирать ее спину руками. «Я должен был быть с тобой помягче.» — «Это… было заслуженное наказание…» — Сказала она тихим голосом в ответ. «Давай…» — Я взглянул на ее лицо. Ее губы дрожали от холода, вместе со всем телом. — «Давай я накажу тебя… помягче, и согрею при этом?» Она понимала, что я хотел сделать и радостно, с улыбкой на лице, кивнула. «Ты ведь не будешь со мной мягким? Поступишь со мной грубо и жестко, без сожаления?» — Она спросила это так, словно ей этого очень, очень хотелось. Словно ей предлагали сходить в парк, в который она очень долго не ходила. «Я постараюсь.» От таких слов она запрыгала на мне, ерзая по мне всем телом, нашептывая негромкое «Спасибо». Когда она успокоилась, ей захотелось кое-чего попробовать. Шепотом, она попросила меня об одной услуге. Она объясняла, что хотела сделать, но это было слегка непонятно, пока я не спросил ее. «Шестьдесят девять, но вертикально?» Она сразу-же кивнула в ответ. Она хотела повторить то, что со мной сделала Джей, когда мы впервые встретились, но чтобы я стоял и… скажем так, насаживал ее лицо. Я сел на диван и дал устроиться Фиоле. Она охотно взяла в рот мой член и начала развлекаться с ним, одновременно прижимаясь к моему лицу своей промежностью. Я поправлял ее руками, наслаждаясь ее работой, а когда она обустроилась на моем лице, то я принялся баловаться с ее дырочкой языком. Нам обоим понравилась идея, но Фиоле хотелось не этого. Я оторвался от вылизывания ее влагалища и произнес неуверенное «Готова?». В ответ она громко промычала, не вытаскивая мой член изо рта. Ее ноги скрестились за моей шеей и я медленно встал на ноги. Она держалась на мне, не вытаскивая изо рта мой член, после чего ее руки медленно обхватили мою талию. Она была готова. Я крепко взял ее за ноги и слегка поднял, чтобы она расслабилась, после чего я медленно отпускал ее. Я чувствовал, как тяжесть ее тела позволяла заглатывать ей мой член полностью, практически с яйцами. Я остановился и удерживал ее на этой позиции, пока она наслаждалась, как мой «дружок» дергался в ее горле, не позволяя ей дышать. Через пару секунд она начала постанывать своим горлом, заставляя его вибрировать. Я чувствовал каждую ее вибрацию, и это меня невероятно возбуждало. Позже она остановилась и начала шлепать меня рукой по ноге. «Почти две минуты без воздуха.» — Я не поднял ее, а отпустил еще немного, не позволяя ей вынуть мой член изо рта или приподняться. — «В качестве наказания подержу тебя еще несколько секунд.» От таких слов она начала бить меня по ноге, но после пяти секунд она остановилась и начала заглатывать мой член, в попытке глотнуть хоть каплю воздуха. Мне было приятно, но она могла задохнуться, держи я ее так еще несколько секунд, и я начал поспешно поднимать ее. Сделав глубокий вздох, она моментально начала тянуть себя обратно. Я не ожидал сопротивления и резко опустил ее, буквально вонзив член в ее горло. Хорошо, что я успел остановиться в подходящий момент, не дав ей упасть. Она снова начала вибрировать горлом, а я был близок кончить. Руки уже не могли ее держать, и я положил ее на диван. Ее голова свисала с дивана, но она не хотела упускать и миллиметр моего члена и резко подтянула себя, обняв руками мою талию, сильно прижавшись лицом. Я не сдержался и начал кончать в нее. С каждой новой долей спермы мой член слегка расширялся, пытаясь расширить и горло Фиолы. Но это ее лишь больше возбуждало, заставляя ее прижиматься сильнее и сильнее в попытках задвинуть мой член глубже в ее горло. Каждая моя струя была еще сильнее предыдущей, но всему был предел. Для Фиолы же — пределов не было. Даже когда я закончил заполнять ее спермой, она продолжала держать мой член у себя в горле, не отпуская. Через пару секунд ее руки расслабились, и я медленно начал вытаскивать своего «друга» из ее рта, наблюдая, как сужается ее горло. «Я хочу держать ваш член в своем горле вечно, Господин!» — Хриплым голосом прошептала она. — «Хочу чувствовать его тепло внутри себя!» Она серьезно перевозбудилась, особенно когда назвала меня «господином». «Как сильно ты его хочешь?» На мой вопрос у нее не было ответа, но это не помешало ей взять меня за руку и увести за собой в спальню, где она достала очень длинный фаллос для двоих. Взяв его в рот, она дала другой конец мне и начала медленно прижимать к себе мои руки. Она так сильно хотела меня, что полностью заглотила его, без каких-либо проблем или неудобств. Я старался держать его в руках, чтобы она не проглотила его, но она все еще прижимала мои руки к лицу, сильнее и сильнее, желая большего. Подержав его пару минут в себе, она отпустила мои руки, и я вынул фаллос из ее рта. Я был поражен. Он был на столько длинным, что наверняка мог дойти до первой стенки кишечника. «Вот так сильно я хочу!»