– А где вы работаете? – немедленно набросилась на него с вопросами Барбара.

– Я служу в армии.

– В какой армии вы служите?

– В армии Великобритании.

– Но вы же не англичанин! Вы и говорите с другим акцентом.

Дот почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. Стыд-то какой! Нет, все же ее лучшая подружка может быть порой очень несносной.

– Это правда! Я не англичанин. Я родился и живу на острове Сент-Люсия. Но наш остров является частью Британской Империи, и у нас с вами даже одна королева.

– Да что вы говорите! – совершенно искренне удивилась Барбара и с некоторым вызовом подбоченилась, взглянув на Сола с откровенным недоверием.

Тот лишь весело рассмеялся, глянув на ее немного воинственный вид.

– Правду! Я говорю вам истинную правду. Я военный и служу, защищая и вашу страну, и королеву. Хотя в ближайший год воевать точно не собираюсь. Я приехал сюда в составе военной миссии от острова Сент-Люсия как сотрудник военного атташе.

О том, что вся военная миссия состоит из одного человека, который одновременно является и его начальником, тем самым военным атташе, и его отцом, Сол благоразумно умолчал.

– Понятно! – несколько растерянно бросила Барбара. – Ну и дела! Не сойти мне с этого места, Дот! Но этот парень умеет запудрить мозги, когда захочет!

– Еще раз напоминаю, Барбара, что «этот парень» тебя отлично слышит! – вконец разозлилась Дот.

– Барбара! – окликнул девушку Сол. – А вы нам не поможете? Мы бы хотели купить немного ткани. Вот этой! Такой красивый небесно-голубой цвет…

– На что конкретно вам нужна эта ткань? – поинтересовалась у него уже профессиональным голосом Барбара, слегка наморщив носик.

Сол глянул на Дот и по умоляющему выражению ее глаз, по тому, как она едва заметно качнула головой, понял, что своей заветной мечтой Дот не поделилась даже с лучшей подружкой.

– Да так, ни для чего конкретно! Просто иногда хочется иметь рядом хоть что-то, что напоминает тебе о ясном летнем небе. Вам так не кажется?

Барбара разразилась громким смехом.

– Мало ли что, кому и как кажется! Ну и дела, Дот! Да он у тебя самый настоящий поэт, не сойти мне с этого места!

– Барбара! Прекрати немедленно! Сол тебя прекрасно слышит!

– Хорошо-хорошо! Прекращаю! Только не кричи на меня, пожалуйста!

Она положила рулон голубого ситца на прилавок и выровняла края ткани металлическим метром.

– Куда сейчас путь держите?

Дот бросила взгляд на Сола. Как-никак, а сегодня он – ее гость. Ведь Лондон – это ее родной город.

– Еще точно не решили. Может, совершим небольшую прогулку по парку.

– Отличная идея! – обрадовался Сол.

– А вы быстро ходите? Бегаете-то вы наверняка очень быстро!

Сол слегка склонил голову набок, видно, пытаясь уразуметь, в чем суть подвоха в том вопросе, который задала ему Барбара.

– Понятия не имею, как я хожу. Вполне возможно, что и быстро. А вот бегаю я действительно быстро. Но почему вы спрашиваете?

– Мой отец говорит, что у всех черных в ногах имеются дополнительные кости и мускулы. Вот поэтому они все такие отличные бегуны.

Барбара начала разматывать рулон с тканью, а Сол всецело ушел в созерцание процесса. Он тяжело дышал, уткнувшись носом в свой носовой платок. Видно, боялся, что сорвется и нагрубит подружке Дот.

Дот же не могла дождаться, когда все наконец закончится и они смогут уйти.

– Ну как вам она? – поинтересовалась она у Сола на обратном пути. – Немного бесцеремонна, да?

– Прелестная девушка! Настоящее сокровище!

Прогулка по Гайд-парку сопровождалась самыми разными разговорами. Они проговорили всю дорогу, не чувствуя взаимной неловкости или скованности. Говорили свободно, без обиняков, как два человека, которые давно знают друг друга. И у которых за плечами не просто крепкая дружба, но и совместно нажитый житейский опыт. Ну неудивительно ли это, размышляла про себя Дот. Такое стремительное сближение… Совместная прогулка по Лондону завершились традиционным чаепитием и поеданием пирожных в кафе отеля Лионс-Корнер-Хаус. Над городом уже сгущались сумерки. Последние всполохи уходящего дня освещали небо, окрашивая его в розоватый цвет. Но ноги стыли, ибо тротуар оставался холодным и даже слегка подмерз. Сол между тем с интересом разглядывал ярко-красные автобусы, снующие по улицам города, пытаясь определить по табличкам конечный пункт их назначения. Многие названия были ему знакомы по книгам, по кинофильмам. Трафальгарская площадь, например. Или Гринвич, или Хайгейт, фешенебельный жилой район, расположенный в северной части Лондона. Или тот же Эмбанкмент, как называют район вокруг набережной Темзы. В принципе, можно садиться в любой из этих автобусов, и он довезет тебя до нужного места. Огромный город! Что сразу же напомнило Солу о том, как же крошечно мал его родной остров Сент-Люсия, всего каких-то двадцать семь миль из одного конца острова в другой.

Дот поглубже упрятала подбородок в ворот пальто. Холодно!

– А как вы относитесь к кинам?

– К чему-к чему?

Дот рассмеялась.

– Ну в кино вы любите ходить? Смотреть всякие там фильмы?

– Ах, фильмы! Конечно, люблю! Еще как люблю! А что показывают?

– Да какая разница! Просто мне еще не хочется возвращаться домой.

Дот, как всегда, была честна и предельно правдива.

– Какое приятное совпадение! Представьте себе, и мне тоже не хочется!

Дот побежала вперед. Сол рассмеялся, мысленно повторяя слова, только что сказанные девушкой. Так удивительно, что их мысли и желания совпали! Поплотнее запахнув пальто на груди, он заторопился вслед за Дот.

По завершении сеанса они вышли из кинотеатра и, прошагав Керзон-стрит, свернули в сторону станции метро «Лаймхаус», что в восточном районе Лондона. Время близилось к десяти вечера. Родная улица Дот, Роупмейказ-Филдс, утопала в темноте. Чему лично Дот была только рада. Еще не хватало, чтобы Сол лицом к лицу столкнулся с миссис Харрисон и та бы испепелила его своим ненавидящим взглядом. Но это в том случае, если Сол вызовется провожать Дот до порога дома, то есть потащится вместе с ней в самый дальний конец улицы. Легкая морось витала в воздухе, то ли дождь, то ли просто туман. Влажные камни мостовой поблескивали в тусклом свете уличных фонарей. Ночные шторы в большинстве домов были уже опущены, и лишь кое-где пробивался свет из-за неплотно задернутых драпри. И эти крохотные лучики, отбрасывающие световые дорожки на мокрую мостовую, казались ослепительно яркими на фоне окружающей тьмы. Сол небрежно прошелся рукой по бледно-голубому капоту припаркованной машины возле дома номер двадцать девять. «Остин Мини», седьмая модель. Единственная машина на всей их улице, хозяин – очень умный мальчишка, живущий в этом доме. Но сейчас, согласно сведениям, полученным от миссис Харрисон, его дома нет. Учится в каком-то университете, грызет гранит науки, да и сам, по ее словам, собирается заниматься науками. Сол машинально заглянул внутрь салона, посмотрел на обтянутые кожей сиденья и представил себе, каково это – мчаться на таком автомобиле по песчаному бездорожью на какой-нибудь самый дальний пляж, раскинувшийся на юго-западе Сент-Люсии.

Сол проводил Дот только до ворот дома, как она сама о том и попросила, и ни шагу дальше. Он напустил на себя абсолютно равнодушный вид, старательно отводя глаза от созерцания окружающего пейзажа. Узкая улочка, вереница крохотных домиков, буквально прилепившихся друг к другу вдоль тротуара. К тому же в воздухе явственно ощущается слабый запах серы. Да! Нищета! Бедность так и прет из всех углов. И пахнет бедностью. Нет, совсем не это ожидал он увидеть в Лондоне. Конечно, и у них на Карибах полно нищих. Многие даже обитают прямо на улицах. Но все же такая убогость, и где… в столице Великобритании!

На какое-то мгновение Сол вдруг представил родительский дом Жасмин-Хаус, выстроенный на самой вершине холма с видом на воды залива и бухты Родни-бей. А там, на горизонте, виднеется горная гряда Питонов. Он представил себе густые заросли жасмина, благоухающего по ночам своим дивным ароматом. Широкая терраса, окольцовывающая их дом со всех сторон, утопает в кустах жасмина, отчего воздух в доме, особенно в ночные часы и рано утром, всегда напоен сладковатым, немного пьянящим запахом цветущего жасмина. Этот запах волнами проникает через окна и распространяется по всем комнатам, он пробивается через плотные створки белоснежных, только что выкрашенных ставен, он окутывает своим благовонием занавески на окнах, которые едва колышутся под слабыми порывами бриза. Этим запахом уже успел пропитаться тончайший французский муслин, из которого изготовлены балдахины над массивными кроватями из красного дерева. Кажется, стоит только провести пальцем по простыням, и запах жасмина с новой силой заполнит всю комнату. Наверное, впервые в своей жизни Сол вдруг по-настоящему осознал все преимущества роскоши, среди которой он вырос.