– А кубинцы?

– А на них магия Темных действует. Правда, этой ночью я влила в твой амулет дополнительную Силу, чтобы увеличить радиус его действия. И судя по тому, что ты рассказал мне о том, как проходили переговоры сегодня, у меня получилось.

Михаил с минуту помолчал, обдумывая услышанное, а потом спросил:

– Почему ты мне сразу все не рассказала?

– Я знала, что если скажу, то ты очень… бурно отреагируешь. И это сильно осложнило бы тебе и без того непростые переговоры.

– Да ничего бы мне это не осложнило! – возмутился Михаил.

– Неправда, – спокойно парировала Вика. – У тебя к этим ведьмам вон какая неприязнь, – кивнула она в сторону Темной, флиртующей с юношей в баре, – а ведь они в отличие от американских Иных тебе вообще ничего не сделали!

Михаил поджал губы. Признавать, что его жена права, ему не хотелось, но и не согласиться с ее доводами он тоже не мог.

Утром Михаилу сообщили, что переговоры вновь переносятся на завтра – американцы попросили дополнительную отсрочку, сославшись на необходимость поставить в известность свое руководство о вносимых изменениях. И хотя это означало, что Михаил может провести весь день с семьей, новостям он совсем не обрадовался.

– Как бы они не встретились с кубинцами за моей спиной! Ни меня, ни амулета не будет, и американцы беспрепятственно получат что хотят, – строил он мрачные догадки.

Попытки дозвониться до кубинских партнеров и узнать хоть какие-то подробности не увенчались успехом, и это превращало подозрение Михаила в уверенность, что Темные что-то проворачивают втихую.

После завтрака Яся заявила, что такой солнечный день не должен пропадать зря и что они просто обязаны погулять по городу и поваляться на пляже.

Первую часть ее плана они с удовольствием выполнили, побродив по Старой Гаване – погуляли вокруг Капитолия, заглянули в музей революции, прошлись по проспекту де Марти, а потом, сойдя с туристических маршрутов, углубились в лабиринты старинных улиц. Поплутав по ним, вышли на симпатичную уютную плазу с небольшой церковью. Зайдя в нее, полюбовались на архитектуру и украшения, постояли перед алтарем. Именно за ним на небольшом возвышении Яся заметила старый деревянный ящик с полустертой надписью «Florida Oranges».

– Мама, а зачем они поклоняются ящику из-под апельсинов? – не поняла она.

Ни Михаил, ни Вика не знали, что на это ответить. И толком расспросить было некого; попытки пообщаться со старым кубинцем у входа ни к чему не привели – как они ни пытались объясниться жестами, как ни показывали на ящик, кубинец лишь улыбался во весь свой беззубый рот и бормотал на испанском что-то непонятное про San Ernesto de La Higuera. Вероятно, это было имя святого, давшего название церкви.

После обеда в «Насьонале» Михаил позвонил Антону, и тот с готовностью отвез их за город, на пляж Санта-Мария-дель-Мар – с белым песком, прозрачно-голубой водой и пальмами, словно сошедшими с картинок туристических рекламных плакатов.

Не успокоившись на этом, Антон прошел на пляж вместе с ними, вполголоса потолковал о чем-то с местными торговцами, и через несколько минут им уже установили три новеньких шезлонга под пальмами и принесли небольшой столик с прохладительными напитками.

– Э-э… спасибо. Сколько это стоит и где я могу заплатить? – спросил Михаил, зная, что шезлонги на пляжах платные, но Антон только взмахнул руками.

– Даже не думайте об этом. Для вас – все самое лучшее и только бесплатно.

– Честное слово, не надо, – подхватила Вика. – Неудобно же!

– Никаких неудобств! – все так же экспрессивно ответил Антон. – Отдыхайте, а когда надумаете возвращаться, позвоните мне – я тут же подъеду.

Яся немедленно побежала купаться в океане. Вика с Михаилом в воду пока не торопились – устроились на шезлонгах, попробовали приготовленные для них коктейли.

– Вика, – нерешительно спросил Михаил, – а ты не умеешь… ты не сможешь посмотреть, что там на самом деле происходит? С американцами?

Он практически никогда не обращался к жене за такого рода помощью. И эта его просьба нагляднее всего свидетельствовала о том, как он обеспокоен.

– Могу попробовать, но на успех особо не рассчитывай, обычно у меня это плохо получается, – сразу предупредила Вика, закрыла глаза, сосредоточилась и попыталась просмотреть линии вероятностей.

Как и в предыдущие разы, будущее скрывалось в клубящемся тумане, разобрать в нем хоть что-то конкретное не получалось. То ли Вике не хватало опыта и умений, то ли Силы. Зато она снова ощутила угрозу. И на этот раз даже разобрала в ней отголоски Силы. Точно не Светлой Силы. Но и не Темной…

– Ничего, – открыв глаза, покачала головой она – и попыталась скрыть тревогу под солнечными очками. Присутствие неясной угрозы было очень ощутимым, а то, что она не могла понять, откуда она исходит и кому конкретно грозит, только ухудшало ситуацию.

– Жаль, – вздохнул муж и отыскал взглядом дочку. Увидев, что возле Яси стоит и напористо ее в чем-то убеждает плутоватого вида парень со связкой ожерелий в руках – дешевых сувениров, которые продают на всех пляжных курортах туристам, Михаил начал подниматься с шезлонга, готовый вмешаться.

– Акула, настоящий зуб! – тем временем на ломаном русском объяснял Ясе продавец, видя, что она с интересом разглядывает яркие ожерелья. Выудил из связки одно, приложил девочке к груди и восхищенно зацокал языком: – Красиво! Пятнадцать песо!

– Извините, – виновато улыбнулась Яся, – у меня нет денег.

– Такой красивой девочке – десять песо! – немедленно понизил цену продавец.

– Не надо, спасибо, – вновь вежливо отказалась она.

– Семь! – продолжал настаивать продавец. – Настоящая акула – ам-ам! – пощелкал он пальцем по зубу.

Тут рядом с Ясей откуда ни возьмись появился худой жилистый мальчишка лет тринадцати с необычными для кубинца светлыми глазами, ярко блестящими на смуглом лице, и что-то быстро выпалил продавцу на испанском. Тот выслушал его на удивление внимательно, не отмахнулся и не стал спорить с мальчишкой намного младше себя. Более того, к удивлению Михаила, продавец даже немного покраснел. А потом протянул Ясе стремительно уменьшавшееся за последние минуты в цене ожерелье.

– Бери. Бесплатно, – предложил он.

Яся отступила на шаг, сложила руки за спиной и отрицательно покачала головой.

Продавец буркнул что-то на испанском, пожал плечами и ушел.

Михаил собрался было позвать дочку, но тут Вика положила ему руку на плечо.

– Подожди.

– Почему?

– Потому, – загадочно улыбнулась она. – Яся видела этого мальчика на днях на Малеконе, когда он катался на серфе, и он произвел на нее большое впечатление. Так что дай им немного поговорить.

Михаил как-то странно хмыкнул, но вмешиваться не стал.

– А я тебе сразу говорила, что это не так просто – быть отцом взрослеющей дочери, – совершенно верно поняла его реакцию Вика.

– Говорила, – согласился Михаил. – Но я думал, что у меня в запасе еще есть года хотя бы три-четыре, – несколько растерянно признался он.

Яся тем временем явно размышляла, как бы ей начать разговор. По-испански она не говорила, а русский язык мальчишка вряд ли знает. Может, английский?

– Это были не настоящие акульи зубы, – сказал вдруг тот на хорошем английском. – Он делает их из костей рыбы и продает туристам.

– А что ты ему сказал? – полюбопытствовала Яся, обрадовавшись, что языковой вопрос решился сам собой.

– Что не надо тебя обманывать.

– Почему?

– Не хотел, чтобы у тебя была подделка, – небрежно пожал плечами он и вдруг выпалил: – Я слышал, как ты играла вчера на набережной на своей скрипке. Это было… – Мальчишка взмахнул рукой и глубоко вздохнул: – Очень, очень красиво, – закончил он, компенсировав нехватку нужных слов неподдельной искренностью.

Яся просияла от комплимента – и тоже призналась:

– А я видела, как ты катался на серфе. У тебя это очень здорово получается!