съезда приступили к реализации его решений.

Есть сведения, что Владимиру Штейнгелю удалось эмигрировать в Париж, где он

работал швейцаром.

Старожилы Новокубанска хорошо помнят роскошный особняк барона Штейнгеля,

который стоял на месте нынешнего здания районной поликлиники. К сожалению, этот

дом, похожий на дворец, стал жертвой бомбежки времен Великой Отечественной

войны. Но еще долгие годы останки этого дома напоминали о былом величии владельца

имения...

Так выглядел дворец барона Штейнгеля в Новокубанске.

Династия предпринимателей

Судьба предусмотрительно распорядилась, связав с Краснодарским краем не

только жизнь отца "нашего" барона - Рудольфа Васильевича, но также его дядей - Леон-

гарда и Максима. Оба были предпринимателями, крупными акционерами Владикавказ-

ской железной дороги. Леонгард заведовал материальной частью строительства Ново-

российской ветки, но гораздо больше был известен как владелец маслобойного и чере-

пичного заводов в Екатеринодаре. Так что уместно говорить о целой династии пред-

принимателей Штейнгелей, заложивших фундамент экономики Кубани.

Род Штейнгелей был славен многими его представителями. И о некоторых из них

хотелось бы рассказать немного подробнее.

Популярный киевский миф гласит, что одно из самых романтических зданий го-

рода, напоминающее средневековый замок, увенчанное остроконечным шпилем соору-

жение на Ярославовом Валу, где над въездными воротами нависли две устрашающие

химеры, - когда-то принадлежало барону Штейнгелю - еще одному родному брату Ру-

дольфа Васильевича и дяде нашего Владимира Рудольфовича.

77

Хотя из других источников известно, что при всей заманчивости версии о "замке

барона", Максим Васильевич, он же Магнус-Карл-Александр Вильгельмович Штейн-

гель, на самом деле владел не этим домом, а соседним двухэтажным особняком. Нам

все же приятнее первая версия.

Хозяин усадьбы справа к дому пристроил одноэтажное помещение с подвалом -

специально для того, чтобы разместить здесь винный магазин и винный погреб. Инте-

ресно, почему барон вдруг стал торговать у себя на дому вином? Дело в том, что во

второй половине XIX в. Штейнгели вообще не чуждались бизнеса. Как нам уже из-

вестно, Рудольф разбогател на железнодорожном строительстве, производил спиртные

напитки в имении "Хуторок" на Кубани. Что же касается Максима, то он был биржеви-

ком, сахарозаводчиком, пайщиком металлоткацкой фабрики на Жилянской улице. А

еще владел обширным виноградником на склоне горы Туишхо близ Туапсе. Оттуда, с

Черноморского побережья Кавказа, в торговые дома Юго-Западного края поступали

вина разных сортов и шампанское " Туишхо".

Вот фирменный магазин барона-винодела и находился при его собственном особ-

няке. Напитки Штейнгеля пользовались немалым спросом, судя по тому, что вина "Ту-

ишхо" брали призы и медали на выставках, а рекламные объявления систематически

предостерегали от подделок. Вина можно было покупать на месте или заказывать на

дом по телефонному номеру - хоть бутылками, хоть бочками. Здесь же продавали кав-

казский мед и сухофрукты.

Стоит отметить, что в круг интересов барона Максима Штейнгеля входили не

только коммерческие предприятия. Он был известен как меломан, помогал субсидиями

Киевскому отделению Императорского Русского музыкального общества, не один год

входил в число его директоров... В годы революции барон навсегда расстался с Киевом,

со своим особняком и винными погребами.

Знаменитый замок "Ласточкино гнездо" в Крыму тоже связан с баронами Штейн-

гелями. К сожалению, мне не удалось выяснить, кем нашему барону доводится один из

владельцев замка. Но его история заслуживает хотя бы короткого внимания.

Над пропастью у скалы, названной в честь римской богини утренней зари Авроры,

словно парит изящный замок с причудливой круглой башенкой. Ласточкино гнездо уже не-

сколько десятков лет называют визитной карточкой Южного берега Крыма. Размеры дворца

поражают - но не в смысле размаха, напротив, они удивляют своей миниатюрностью. Ши-

рина здания 10 метров, длина - 20, а высота - только 12. Трудно припомнить еще один такой

же маленький замок. Наверняка придворный врач императорского дворца в Ливадии, пото-

мок немецких переселенцев Адальберт Карлович Тобин не предполагал, какая роль угото-

вана ему в истории России и Украины.

В конце XIX века по Российской империи прокатилась мода на загородные дома.

Дворяне, купцы, люди искусства и представители зажиточной интеллигенции срочно

обзаводились земельными участками неподалеку от городов или на престижном мор-

ском побережье. Там возводились первые российские дачи. Среди тысяч собратьев дача

Тобиных под названием Ласточкино гнездо решительно ничем не выделялась. Ну, разве

что стояла на краю мыса с татарским именем в честь греческого православного святого;

Ай-Тодор при переводе на русский превращался в "Святого Федора". В 1901 году по-

рядком разрушенное "гнездышко" пришлось по вкусу еще одному немцу - нефтяному

магнату барону Штейнгелю.

В том же году к барону приехал погостить известный российский художник Лаго-

рио. Вдохновившись развалинами на краю обрыва, он пишет первую картину "Ласточ-

кино гнездо". Богатый барон поспешил вложить немалые средства в восстановление

78

дачи, и уже в 1903 году все тот же Лагорио пишет картину с изображением обновлен-

ного дома. У дачи теперь претенциозное немецкое имя "Генералиф": замок любви. В

1910 году деятельному Штейнгелю приходит в голову очередная экстравагантная идея.

Он приглашает из Москвы архитектора-модерниста Александра Шервуда, чтобы воз-

вести на узкой скале нечто особенное. Александр Владимирович происходил из знаме-

нитого рода архитекторов Шервудов. Его отец, Владимир Осипович, был автором про-

екта Исторического музея на Красной площади. Старший брат, Владимир Владимиро-

вич, спроектировал, пожалуй, самые яркие образцы московских доходных домов

начала XX века в стиле модерн. Поэтому и от Александра ждали архитектурной сенса-

ции.

Через два года крымская публика ахнет. Над морем возвысится миниатюрный

немецкий рыцарский замок в стиле поздней готики. Непонятное крымчанам название

"Генералиф" тут же было забыто, замок снова стал Ласточкиным гнездом.

Послесловие

Несмотря на то, что предки барона Владимира Рудольфовича Штейнгеля получили

свой титул в державе Габсбургов, мы можем считать нашего соотечественника настоя-

щим русским человеком. Не потому, что еще в 1720-е годы, при Екатерине I, один из

баронов поступил на российскую службу, а потому, что династия Штейнгелей смогла

оставить яркий след в истории Кубани, род баронов прославился в России и на Украине.

А что бы случилось с семьей барона, если бы не произошла революция? Что бы мог

еще сделать для Новокубанского района, Кубани и России род Штейнгелей?

До сих пор живут люди в барачных домах, построенных для работников виноку-

ренного завода. При бароне даже баня была в "Хуторке"! А сегодня ее нет. Из рассказов

старожилов известно, что и сам Владимир Рудольфович и его супруга были людьми

очень добрыми и не скупились на подарки работникам "Хуторка" и дела благотвори-

тельности. Но как были унижены эти благородные люди в дни революции! Обидно

узнать о том, что просвещеннейший человек своего времени, грамотный специалист

остался не у дел и был вынужден работать швейцаром! А сколько таких баронов от-

вергла новая власть! Скольких светлых умов лишилась Россия!