— Патрик! — воскликнула старушка, опомнившись от страха. — Патси, мой мальчик!

— Я во всем виноват сам, я мало заботился о мальчике, — всхлипнул старик, и слезы потекли у него по щекам. — Теперь я наверстаю потерянное.

Миссис Ушерс успокоила взволнованных стариков и переключила свет. Теперь в зеркале появился Тэдди Бернс, бывший жених молодой девушки.

Грэс Кэммингс была той самой свидетельницей, которая привела трех преступников на электрический стул. Она раскаялась, когда было уже поздно…

— Грэс, — сказала мать Тэдди, обращаясь к девушке. — Грэс, какое счастье, что все окончилось благополучно. Тэд искупил свою вину и искупил тяжелой ценой. Посмотри — его черные волосы совсем побелели!..

Мать нередко прощает все. Она простила Грэс даже то, что та предала ее сына. Дряхлая, согбенная горем женщина нежно обняла Грэс за плечи и прижала к своей груди голову рыдающей девушки.

Третья женщина не вскрикнула, когда увидела в зеркале своего сына. Голова ее лихорадочно работала. Хорошо ли поступает эта докторша? Старуха мало надеялась на исправление сына. Много лет назад, в Новой Мексике, петля была уже у него на шее, но в последний момент пришло помилование и спасло его от виселицы. Это не исправило преступника. Убежав из тюрьмы, он совершал преступление за преступлением. Мать он бил и угрожал ей смертью, когда она не хотела давать ему денег. Да, она хорошо знала, что он не переменится. Когда к ней пришли тайные агенты доктора Сарры Ушерс и сообщили ей о намерении доктора, у матери явилось желание указать им на дверь и сказать, чтобы оставили ее сына, Майка Дергана, мертвым, так как исправить его нет надежды. Она смолчала только ради двух соучастников сына, зная, что он увлек их за собой, и дала согласие на выдачу трупа доктору Сарре Ушерс. Она наполовину успокоилась, когда ей сказали, что, если казненные оживут, их отправят в такое место, откуда они никогда не смогут вернуться.

Свет в третьем зеркале погас…

IV. Второе рождение.

Спустя два месяца три человека с совершенно седыми головами и бородами сидели на палубе «Сальватора», который держал курс из Сан-Франциско на Валь-парайсо.

Они просили матроса перенести их кресла в самое уединенное место палубы под тент; здесь они чувствовали себя защищенными от посторонних взглядов и развлекались чтением газет, журналов или книг, но никогда не разговаривали ни между собой, ни с другими пассажирами. Если кто-либо обращался к ним с вопросом, они отвечали односложно и немедленно отходили в сторону.

Пассажиры ломали себе голову, стараясь разгадать, кто эти беловолосые люди, но узнать не могли ничего. Спустя три дня на море начался шторм, и внимание любопытных было отвлечено собственными переживаниями в связи с морской болезнью.

Доктор Сарра Ушерс находилась также на пароходе вместе с двумя своими спутницами: одна из них была Грэс, невеста Тэдди Бернса, а другая — сестра милосердия.

Грэс не показывалась Тэдди на глаза. На палубе она гуляла, закрыв лицо густым зеленым вуалем, и большую часть времени проводила в обществе миссис Утере. Последняя казалась очень утомленной — на ней отразилось напряжение предыдущих недель. С Тэдом и Патриком Роджерсом ей пришлось пережить очень тяжелые часы, между тем как самый жестокий из преступников, Майк Дерган, оказался самым спокойным.

Наиболее ответственными для Сарры Ушерс были не минуты оживления казненных, а те минуты, когда возвращенные к жизни открывали глаза. Воспоминание об ужасных переживаниях перед казнью всплывало в памяти почти вслед за пробуждением. Были случаи, когда казненных охватывало безумие, переходившее в буйное помешательство. Выздоровление этих несчастных наступало очень редко; им постоянно мерещилось, что их ведут на казнь…

Когда Тэд, спустя три дня после своей казни, впервые открыл глаза, он с глубоким удивлением взглянул на сидевшую подле него сестру милосердия. Его голова напряженно работала. Внезапно в ней вспыхнуло воспоминание о последних часах и минутах. Дрожь пробежала по всему телу юноши. Где он? Что с ним случилось? Ему приснился тяжелый сон? Все живее работал мозг, все яснее становились воспоминания, и вдруг перед его внутренним взором предстало орудие смерти — широкое черное кресло с блестящими металлическими контактами и бесчисленными ремнями. И он вновь ощутил жгучий удар первых восемнадцати тысяч вольт, пронизавших его тело. Испустив дикий вопль, Тэд рванулся с постели, но ноги его оказались предусмотрительно привязанными к кровати. С расширенными от безумного ужаса глазами, юноша вновь упал на постель, меж тем как сестра подавала тревожный сигнал…

Дни и ночи напролет кричал и рвался Тэд. Доктор Ушерс уже начала опасаться, что рассудок не вернется к нему. Она почти не спала и перебегала от Тэда к Патрику н обратно. Патрик тоже сначала кричал и метался, но два впрыскивания усыпили его на двенадцать часов, а когда он вновь открыл глаза, в них застыло выражение панического страха. Его взгляд неотступно следовал за миссис Ушерс и сестрой. Тело его безостановочно дрожало. Тэд успокоился лишь на четвертый день. Он впал в состояние апатии и впервые после пробуждения к жизни заснул на несколько часов…

Майк Дерган пробудился последним. Он долгое время лежал молча и неподвижно. Его блуждающий взгляд скользнул по мисс Ушерс. Он с изумлением посмотрел на нее и стиснул зубы, когда она поднесла ему микстуру. На следующий день он сам заговорил:

— Как я попал сюда?

— Вы не должны разговаривать. Вы тяжело больны.

— Нет, я совсем здоров. Вероятно, я был болен.

Майк вновь замолчал. Его примитивное мышление не могло справиться с поставленной перед ним задачей. Когда спустя несколько часов миссис Ушерс, в белом халате, опять вошла в комнату, он повернул к ней голову.

— Алло, кто вы? Доктор или старшая сестра? Развяжите мне руки, я хочу почесаться…

Миссис Ушерс освободила левую руку Майка. Он сначала пошевелил кистью, затем согнул всю руку и, наконец, протянул ее доктору.

— Ну, здравствуй! В моей голове еще полная неразбериха, но ты мне, прежде всего, должна рассказать, как тебе удалось перетащить меня с электрического кресла сюда на кровать.

Он почесал себе подбородок и почувствовал, как колется давно не бритая борода.

— Мне нужно побриться. Можно мне взглянуть на себя в зеркало?.

Доктор Ушерс подала знак сестре. Увидев себя в зеркале, Майк задумался. Его смутили белоснежная голова и борода, а глаза, в которых застыл взгляд умирающего, испугали его.

— Скажите-ка, а сколько времени прошло с тех пор, как я сидел на дедовском кресле?

— Три дня…

Майк погрузился в раздумье.

Пришедший в сознание Тэд часами истерически рыдал, и порой его рыданья переходили в судороги.

Миссис Ушерс почти все время находилась подле него. Когда рыдания, наконец, стихли, и Тэд погрузился в глубокий сон, доктор Ушерс облегченно вздохнула. Она знала теперь, что он был спасен и опасность безумия для него миновала. Тэд проспал несколько часов. Когда он проснулся, миссис Ушерс немедленно решила испытать его умственные способности.

— Тэд Бернс! — обратилась она к юноше. — Вам теперь необходимо вооружиться спокойствием и благоразумием, иначе мне не удастся спасти вас. — Тэд начал снова дрожать, но миссис Ушерс схватила его за руки, присев на край его постели.

— Послушайте, я своей энергией вернула вас к жизни. Вы были мертвы, Тэд Бернс, а теперь вы живете снова. Вам ничто не угрожает. Вы здесь в полной безопасности. Поняли вы меня?

Его взгляд беспокойно блуждал по комнате и остановился, наконец, на миссис Ушерс и на сестре милосердия.

— Скажите мне правду. Разве я, разве я… был действительно казнен?

— Вы не должны больше, думать об этом. Вы живы и будете здоровы, если согласитесь подчиняться всем моим приказаниям.

Когда Тэд Бернс впервые увидел себя в зеркале, он снова начал волноваться и позвал сестру.