Весенняя зелень мелькала в окне автобуса. То тут, то там розовым ковром раскинулся багульник. За ним пробежал сосновый бор. Следом тянулась густая полоса вязов с непролазным кустарником. Вдоль дороги кое-где виднелись желтые головки одуванчиков. Затем лес сменился редкими перелесками вперемешку со степью.
Тася отвернула голову от окна и стала рассматривать пассажиров. Слева одиноко ютился пожилой мужчина с проседью в черной бородке. Он о чем-то негромко разговаривал по телефону и улыбался.
Когда он закончил, девочка вежливо обратилась к нему с просьбой:
- Извините, пожалуйста... вы не могли бы мне помочь? - сказала она, краснея и запинаясь.
- Я вас внимательно слушаю, молодая леди.
- Я... мне... - девочка еще сильней залилась краской и замолчала.
- Ну же, смелей. Что-то случилось?
- Понимаете. Я еду к бабушке, а предупредить ее не успела... Вот я и хотела... - Тася ни как не могла решиться.
- Хочешь позвонить, а телефон забыла? - догадался он, протягивая телефон. - Номер-то помнишь?
- Спасибо огромное! Конечно, помню!
Девочка дрожащими пальцами быстро набрала заветный номер и срывающимся голосом постаралась заверить бабушку, что с ней все в порядке:
- Бабуль, привет это я... Еду к тебе... Нет, все хорошо... встреть меня, пожалуйста... Объясню, как приеду... Ну все, не могу говорить...
Поблагодарив мужчину еще раз, девочка уселась обратно на свое место.
Прямо перед ней сидела красивая женщина лет тридцати пяти и рассказывала что-то поучительное своей маленькой дочке. Большие голубые глаза с любовью смотрели на малышку. Та слушала маму с немым обожанием. Сердце Таси защемило. На глаза навернулись непрошеные слезинки: "А я не знаю маму. Совсем. И посидеть с ней рядом не смогу! Никогда!"
Девочка незаметно вытерла предательские капельки и, шмыгнув носом, отвернулась. Мама Таси, по словам отца, погибла под снежной лавиной в экспедиции в Гималаях. Это все, что ей удалось узнать. Самой девочке тогда не было и трех лет. Поэтому Тася почти ничего не помнила. Отец и бабушка обходили эту тему стороной, словно считали ее запретной.
Иногда отец упоминал о маме. Правда, бывало это очень редко. И он сразу же умолкал. А Тася просто не решалась спросить еще что-то.
"У меня нет даже ее фоток..." - размышляла девочка, стараясь не замечать парочку перед собой.
Неожиданно обида захлестнула ее: "Бросили меня совсем одну! Отца пропал! И бабуля переехала... Я его жду-жду, а вдруг он совсем не приедет?"
Вокруг назойливо кружила огромная жирная муха и словно передразнивала девочку:
- Жждди-и, жжди-и-и-и, не дожжждешшься! - Тася попыталась ее прихлопнуть, но та на удивление ловко увернулась и продолжила. - Жжжди-и-и, жжди-и!
- Ах ты, гадина! - и еще одна безуспешная попытка.
- Да ну тебя, все ты врешь! Папа приедет! - в конце концов сдалась девочка, но обида ее не оставляла.
Мысли бились в голове, как та огромная муха о стекло: "Ну где же ты, папа?"
Девочка вздохнула и с тоской уставилась в окно.
Вскоре автобус в очередной раз остановился, объявив нужную остановку: "Московское".
"Надеюсь, папа все же найдется!" - с грустью подумала девочка.
Ее взгляд упал на наручные часы. Это был подарок отца, и девочка ими очень гордилась. Противоударные, пылеводонепроницаемые. Они, помимо времени, показывали еще и дату. "Блин, ну я и бестолочь! Завтра же мой день рожденья! Самый ужасный день рожденья!"
Девочка схватила сумку с вещами и вышла. Двери с шумом закрылись, и автобус исчез из виду.
Толпа встречающих раздвинулась, пропуская вперед маленькую женщину средних лет. Это была Айдота Мангдалаевна, любимая бабушка Таси.
Одета она была как всегда. Фиолетовая шляпа с зеленой вуалью. Сверху кислотно-зеленые цветы, отдаленно напоминающие розы. Ультрамариновое шелковое платье с коротким рукавом. Перчатки до локтя и сумочка в тон того же цвета, что и цветы на шляпе. Сливово-синие туфли на удобном высоком каблучке с невообразимо длинными загнутыми носами. В руках маленький фиолетовый зонтик от солнца с ядовито-зелеными кружевами по краю.
Бабушка произвела фурор своим появлением. Прохожие расступались и с улыбкой разглядывали ее. Толпа зевак стала расти прямо на глазах. Но женщина шла с высоко поднятой головой, гордо цокая каблучками и не обращая ни на кого внимания.
Она не спеша подошла к внучке. Звонко расцеловала ее в обе щеки и поправила съехавшие на бок дымчато-серые очки-хамелеоны.
- Здравствуй, дорогая! А почему на автобусе? Где, хотя бы, сопровождающая? Разве так полагается приезжать приличным девушкам?
- Ба, ну ты чего?! - смущенно пролепетала зардевшаяся Тася.
Девочка никак не могла привыкнуть к тому, как ведет себя бабушка. Каждый раз Тася жутко стеснялась. Хотелось как можно быстрее улизнуть подальше от любопытных взглядов. Бабушка же наслаждалась и вела себя так, словно вокруг не было ни души. Она вновь деловито поправила съехавшие набок очки. Лицо вдруг стало серьезным:
- Разве так здороваются приличные леди?!
- Здравствуй, бабушка! Я очень рада тебя видеть! Надеюсь, тебя не затруднило встретить меня так неожиданно?!
Тася, дурачась, сделала маленький реверанс и кивнула головой. Женщина оглядела ее с головы до ног. Она сморщила нос и с озабоченным видом начала быстро расспрашивать внучку:
- Уже лучше... Господи, ну что на тебе надето? И почему ты все-таки на автобусе? Какая огромная сумка! Разве Петя не должен был приехать с тобой?
Казалось, бабушка совершенно забыла о событиях, произошедших за последние полгода.
- Бабуль, ты наверно забыла? Папа ведь пропал... - девочка беспомощно уставилась на бабушку.
- Не говори чепухи! Ну куда мог пропасть твой отец? - в глазах женщины отразилось искреннее непонимание. - Я знаю, Петя наверно не смог поехать вместе с тобой, ведь так?
Тася, вспомнив каким ударом оказалась новость о пропаже сына для бабушки, решила подыграть ей:
- Ты права. Папа скоро приедет. Я сама попросила у него разрешения ехать на автобусе. Не маленькая уже. Мне почти одиннадцать!
Последнюю фразу она произнесла так гордо, как будто ей исполняется восемнадцать. Бабушка только покачала головой. А Тася, вспомнив, что она просто сбежала с занятий, добавила:
- Все в порядке. Ты не волнуйся, ба...
- Ну, хорошо, хорошо, не переживай. Пойдем домой, - бабушка, успокаиваясь, отправилась в обратную сторону, начисто позабыв об огромной сумке девочки. - Я приготовила твои любимые булочки!
- С черничным вареньем?! - по-детски воскликнула Тася, на миг забыв обо всем. - Я так по ним соскучилась!
- Не кричи так громко, видишь, на нас уже все смотрят! Ну, где твои хорошие манеры? - одернула ее бабушка.
"Ага, конечно! Эта толпа собралась здесь точно не ради меня! - весело подумала девочка, разглядывая наряд бабушки. - Интересно, где она находит все свои эти штучки? Например, этот зонтик?"
Но вслух она произнесла совсем другое:
- Конечно, бабушка. Прости, ты права. Я привлекаю слишком много внимания своим неподобающим поведением.
Бабуля хитро подмигнула ей в ответ:
- Ничего, ты ведь такая юная. Бабушка тебя научит, как себя вести настоящей леди!
Оглядев сумку девочки, она на ходу прибавила:
- Пойдем. Иван Сергеевич, наш сосед, любезно согласился меня подвезти! Я хотела прогуляться пешком. Но теперь вижу, его помощь лишней не будет! - и тут же позвала куда-то в сторону. - Иван Сергеевич!
Тася увидела, как из-за угла на старой двуколке выехал сосед. В нее был запряжен гнедой мерин Рагдай. Дядя Ваня залихватски сделал круг почета по площади и, подъехав к дамам, объявил:
- Карета подана!
Толпа зевак вокруг взревела от удовольствия. Некоторые захлопали и заулюлюкали. Кто-то уже подсмеивался: "Барыня домой ехать изволит!"
Тася, вновь начиная краснеть, быстро закинула сумку в двуколку и уселась сама.
