Генерал прожил еще год, но постепенно слабел, слабел, слабел...
Якова Петровича и Марию Георгиевну Лариса планировала поселить в квартире мамы, но Леонид предложил другой вариант - его однокомнатную. Не надо бегать, рядом. Савка будет к ним чаще приходить, мальчик очень любил бабу Машу и деда Яшу. Такое решение устраивало и Марию Георгиевну. Однако Фрида предложила свой вариант, она забрала немолодых уже людей в свой деревенский дом.
-- Лара, поверь, так будет лучше. Здесь тихо. Рядом земля. Яша каждый день будет выходить на улицу, гулять. И Букет его ждет. А там пока дойдешь до первого этажа. Может, здесь Яша поживет подольше (Все уже знали о грустном прогнозе Архипа Васильевича, и Леонид не опровергал его слов). И комнат у нас достаточно. И тепло всегда. Да и зачем тебе возиться со стариками! У тебя же Саввушка.
-- Но вам тяжело, - возразила Лариса, но в душе она была глубоко благодарна бабушке. Женщина чувствовала, что начинает уходить её детская обида, возвращается прежнее чувство к бабушке, которая так любила её в детстве.
-- Выдержу, Лара. Мне же не ворчать тяжести. Кушать сварю. Стирать в автомате будем. Сема сколько лет берег меня, молчал про моего отца. Моя теперь очередь отдавать долги. И про Машу не забывай. Она сильная. Тогда, может, - Фрида Христиановна всхлипнула, отвечая каким-то своим мыслям, - простит меня Катюша. Я перед ней больше всех виновата.
-- Да, Ларочка, мы лучше поживем здесь, у Фриды, - поддержала и Мария Георгиевна. - Вы с Леней молодые. И так, сколько возитесь с нами.
И опять побежали дни. Лару звали опять на работу. Молоденькая учительница химии собиралась в декрет. Вспомнили про Ларису. Женщина сначала наотрез отказалась. Старики на руках, Савенок в садике сильно болел. Хотя теперь мальчик окреп, поправился, вон какой колобок катается. И Лара подумала, может, выйти на работу. Леня один тащит всю семью, ни от какого дежурства не отказывается. Но жалко Саввушку. И жить придется опять в квартире. Хотя и сюда можно ходить. Фрида Христиановна, словно услышав эти трудные раздумья, неожиданно сварливо сказала как-то внучке:
-- Не вздумай Савку в садик отдать. Я знаю, работать ты хочешь начать. У Савки здесь есть две бабки и два деда. Мы с Машей уже обо всем договорились. Будем сидеть. И Яша мальчонку любит. Сема, слава Богу, на своих ногах еще крепко держится. Справимся!
-- Справимся, - раздался еще голос.
Это у крыльца стоял Семен Сергеевич, он помогал Якову Петровичу выйти во двор. С другой стороны за руку его вел важный Савка. Яков Петрович пока еще ходил.
И Лара вышла на работу. Но Савку решилась отдать в садик. Куда двум женщинам, уже немолодым, еще и маленького ребенка на руки. Савка же ни минуты покоя им не даст. На что Фрида Христиановна решительно заявила:
-- Учти, Лариса, до первой болезни малыша. Хоть раз простудится наш мальчик, и спрашивать тебя не стану, не пущу в садик ребенка и все.
-- Правильно, - поддакнула Мария Георгиевна. - Что мы, не бабушки что ли?
Обе женщины на редкость хорошо понимали друг друга. А пока подросший довольный мальчишка важно уходил каждое утро в свою группу. Жили по-прежнему в деревенском доме. У Семена Сергеевича появилась еще одна забота: он Савку в детсад на машине возил и привозил. Это был целый ритуал. А Лара принципиально ходила пешком. Мальчику нравилось в садике. Он с удовольствием рисовал, лепил, что-то клеил и просто обожал музыкальные занятия. У него был чистый мелодичный голосочек, которым мальчишка пел детские песенки. Вот и сегодня, вернувшись из садика, важный четырехлетний мальчик усадил отца и мать на диван и стал с ними вести музыкальное занятие. Но уставший Леонид, поевший горячего борща, не стал петь и быстро задремал под звуки игрушечного пианино, а Лариса уговорила мальчика отпустить её, надо было варить ужин. Савка обиделся на них, сердито засопел. Ему так хотелось поучить кого-нибудь петь.
-- Сыночек, Саввушка, - ласково проговорила Лара, - а ты иди к дедушке с бабушкой. Там и попоете. И пианино с собой возьми.
Савка стал собираться. Лара помогла ему донести до дыры в заборе игрушечное пианино. Савка громко застучал по забору. Навстречу поспешил обрадованный дед Семен, который что-то делал во дворе. Мальчик вносил разнообразие и радость в их жизнь. Они все любили малыша и скучали, если не видели хотя бы день.
-- Савенок, ты к нам с мебелью? - удивился Семен Сергеевич, не подозревая, что их ждет в течение ближайшего часа. - Давай помогу тебе донести. Пианино тяжелое. Лара, ты зайдешь к нам?
-- Я попозже, дедушка, - ответила женщина. - Ужин приготовлю. А то Леня сегодня пораньше приехал, а у меня только борщ один.
-- Ну, твоему Леониду больше ничего и не надо, - улыбнулся дедушка. - Он борщ может есть каждый час круглые сутки. Идем, Савенок.
Мальчик отдал пианино, взял деда за руку и пошел в дом. Он быстро проверил всех моментально разбежавшихся котов. Бабушка Фрида, отвлекая внимание малыша от животных, спросила:
-- Во что будем сегодня играть, Саввушка?
Это было серьезной ошибкой, Савка вспомнил, что шел провести музыкальное занятие.
-- Сейчас будет музыкальное занятие, - объявил ребенок. - Садитесь, дети.
И усадил дедушку и бабушек на низенькую скамеечку. Те согласились, сели. Ну подумаешь, попоют сейчас немного.
-- Я Ирина Ивановна, - продолжал Савка, - сейчас будем петь: " Чик- чирик".
Он застучал пальчиками по пианино, а две бабушки и дед (Яков Петрович лежал тут же на диване, он уже чувствовал слабость) прилежно затянули: "Чик-чирик". Они не знали еще, что Савка будет вести это занятие долго и упорно, целый час. Мальчик никого не отпускал, ругался, если кто-то забывал петь, не дал бабушке готовить еду. Это продолжалось около часа. И все сидели на низенькой скамеечке. Яков Петрович, лежа на диване, только улыбался. Ему повезло, его не заставили петь, но он подпевал иногда добровольно. Лариса позвонила через час. Семену Сергеевичу Савка разрешил встать, остальным - нет. Занятие еще не окончилось, сказал мальчик. По телефону Лара услышала слаженное уже "Чик-чирик".
-- Вы все поете? - удивилась она.
-- Да, - страдальчески ответил Семен Сергеевич. - Нас наша Ирина Ивановна не отпускает. Кричит, ругается.
-- Какая Ирина Ивановна? - не поняла женщина.
-- Савка сказал, что он Ирина Ивановна, ведет у нас музыкальное занятие. Мы слушаемся и прилежно поем.
-- И вы до сих пор занимаетесь? - засмеялась женщина.
-- Уже почти час. И сидим, как в детсаду, на низенькой скамеечке. Только Яше Ирина Ивановна разрешила лежать. Я, Ларочка, еле разогнулся. Не знаю, что будет с бабушками нашими. И ужина у нас нет.
Лара попросила дать трубку сыну.
-- Саввушка, сыночек, иди домой. Я уже соскучилась, плачу без тебя. Варенья нам с папой принеси от бабушки. У нас уже мало.
Мальчик сразу стал собираться. Пианино не взял. Он важно держал пол-литровую банку с вареньем для мамы. Кроме того, мальчик сказал, что завтра опять будет вести занятие, пусть пианино стоит здесь.
Все встали, ходили, с облегчением растирая занемевшие от долгого сидения на низкой скамеечке ноги и руки. Леонид дома хохотал от души весь вечер, вспоминая, как Савка устроил старикам спевку. А Семен Сергеевич после ухода мальчика сразу надежно спрятал пианино, чтобы не попадалось на глаза.
-- А то завтра нас опять заставят петь "Чик-чирик", - пояснил он. - А без пианино я петь не согласен.
-- Мы тоже, - поддержали его остальные.
Хоть и устали, но были довольны. Весь вечер звучал смех, это немолодые обитатели дома вспоминали "Чик-чирик".
Мария Георгиевна сдержала свое слово. Деньги и имущество Якова Петровича не достались Ваньке, только дача. Узнав, что у Семена Сергеевича остались связи в банковской сфере, заставила все вклады мужа перевести в А-ский банк. Семен Семенович рассказал, как это сделать, не выезжая в Св-ск, попросил помочь нужных людей. А уж до Ас-ка Мария Георгиевна довезла слабеющего мужа, и владельцем денег и наследником имущества генерала Дерюгина стал Ковалев Леонид. Маленький Савка после усыновления его Ларой стал наследником старого Христиана Вольциньера. Мальчик получил новое свидетельство о рождении, в котором было написано, что он сын Ларисы и Леонида, родился в городе А-ке, а фамилия его Ковалев. Старый Вольциньер просчитался. Первый правнук ненавистного ему зятя оказался Ковалевым, и никого не интересовало, что он приемный сын Лары.
