-- А кому какое дело? Передали и все.
-- Знаешь, Вань, есть еще на свете честные люди.
Иван молчал. В это он давно не верил. Точнее, никогда.
-- Готовься, Иван, всю жизнь служить в России, - продолжил отчим. - А за границу сам пробивайся. Я палей о палец больше для тебя не ударю. Все, сынок, кончились мои попытки сделать тебя человеком.
-- Я, пожалуй, завяжу с военной службой, - произнес Иван.
-- Как хочешь, - равнодушно ответил отчим. - Пойду, гляну.
-- Куда? - не понял Ванька.
-- На соседку.
-- Да она не нужна мне, знаешь ведь, - удивился Иван. - Зачем на неё глядеть?
-- И все же посмотрю, - ответил Дерюгин.
Дерюгин зашел к Ковалевым, познакомился и с Виткой, скептически хмыкнул, ни о чем с женой Леонида говорить не стал, вежливо поговорил с хозяином о ничего не значащих вещах. Витка, чувствуя опасность, быстренько куда-то смоталась. Леонид решил воспользоваться присутствием Якова Петровича, сказал, что хочет подать в отставку, с женой он разводится, сына хочет оставить себе, да и неприятности у него. Дал одному негодяю в рожу. Дерюгин вспомнил подбитую губу Ваньки, хмыкнул, но ничего не стал обещать Леониду, только дал адрес главврача А-ской городской больницы, там врачи вроде всегда нужны и служебное жилье при больнице есть. После немного потискал Савку и уехал. А Леонид приободрился. Он чувствовал, что ему надо обязательно воспользоваться адресом, полученным от Дерюгина. Сейчас, главное - это жилье. Чтобы было где ему и Савке укрыться хотя бы от непогоды. Дело с избиением капитана Рогжко врачом Ковалевым само собой куда-то исчезло после пребывания в городе Якова Петровича.
Витка в последнее время была притихшая. Подергалась, пока сдавала анализы. Она даже стала получше следить за сыном. Её хватило ровно на две недели. Как-то, ненадолго уйдя из дома по делам и оставив Савку с ней, Леонид услышал плач сына. Витки дома не было. Но не было рядом, за стеной, и Ларисы. Савка тоненько скулил.
-- Все, больше не тяну, развожусь, - сказал Леонид. - Отставку мне подписали. Скоро придет приказ.
Утром он увидел, как жена выходит из квартиры Ивана. Вот стерва, была через стену и не пришла к плачущему сыну.
-- Что заменила? - спросил Леонид.
-- Заменила, - вызывающе ответила жена.- Я сама ухожу от тебя к Ивану. Мне даже квартира твоя не нужна.
-- Забыла, как тряслась, проверяясь после Ваньки.
-- Забыла.
-- Савку я тебе не отдам, - предупредил Леонид.
-- Мне он и не нужен. Больше ни на минуту не надейся, что я с ним буду сидеть. Теперь папочка круглые сутки будет находиться с мальчиком.
Леонид завершил военную службу. Все для него сложилось удачно. Его отпустили. Адрес Дерюгина помог. Его взяли хирургом в одну из больниц крупного города А-ска. И самая большая удача - ему выделили однокомнатную квартиру, пусть не в самом А-ске, а рядом с городом, в поселке городского типа Кочетовка. Детсад Савке тоже предоставили. Теперь предстояло жить и растить сына.
На новом месте.
Квартира была старенькая, однокомнатная. Пахла пылью, затхлостью. В ней давно никто не жил. У Леонида было еще свободное время, он пока не работал. Как мог, так и приводил новое жилье в порядок. Наклеил новые обои, побелил потолки, покрасил окна и полы. Купил самую необходимую мебель. Даже шторы повесил. Какие предложили, те купил и повесил. Савка всегда был с ним. После расставания с Ларисой, мальчик похудел, плохо спал. Часто, плача во сне, звал свою Лалю. И ни разу не произнес слово "мама", словно никогда и не было Витки. А от Ларисы не было никаких известий. Пусть сейчас она не знала, где Леонид, но ведь еще два месяца он жил в военном городке. Могла бы хоть письмецо написать, Савкой поинтересоваться, спросить, как живет мальчик, что происходит в жизни Леонида. Нет, не дождался этого мужчина. Иногда мелькала мысль: а может, Витка перехватила эти письма. Мужчина как-то спросил жену, та недовольно фыркнула:
-- Нужно мне это больно. Ларка и Ваньке не пишет. А ведь они развод до сих пор не оформили. Небось, Ларке не до этого. Она теперь с любовником-генералом. На фиг ей чужой сопливый младенец.
-- По себе судишь? - ответил Леонид.
-- По жизни, - обозлилась жена. - Какой же ты все-таки непроходимый идиот. Идеалист несчастный.
Леонид больше не спрашивал про письма.
-- Ну что ж, все закономерно. Лариса вернулась к Дерюгину. Савка ей стал не нужен, - думал Леонид и тут же со злостью поправил себя: - А она ничего и не обещала. Помогла, жалела мальчишку, пока жила здесь, и спасибо.
И постепенно мужчина перестал ждать вестей от Лары. Но ночью на новом месте, проснувшись от очередного плача сына, что спал рядом с ним, обнимая его и успокаивая, Леонид не мог не думать о Ларе. И очень часто мелькала такая мысль: но почему он не позвал её сразу замуж, как только она сказала, что уходит от Ивана, или даже раньше. Лара бы согласилась. Ради Савки! Ведь любила она мальчика! Любила! Но потом вспоминал про Дерюгина и успокаивал себя, что сделал все правильно.
На новом месте Леонид устроился, в общем-то, неплохо. Так считал он. Жилье есть, детсад для Савки есть. Пора было выходить на работу. Уже вторая половина июля. Не заметишь, как кончится лето. Надо еще, пока тепло, сына приучить к детсаду. Во дворе их дома тоже был садик, как было бы хорошо, если бы малыш ходил туда: близко, уютно там, и люди говорят, что садик хороший, детей в нем любят. Но Савку туда не взяли, не было мест. Пришлось согласиться на городской детсад. Малыша приходилось поднимать в пять утра, одевать, сонного везти на двух автобусах, к семи Савка был в садике, а забирал его Леонид чаще всего последним, чем очень были недовольны воспитательницы. И это с самых первых дней. Мальчишка почти двенадцать часов проводил в чужом месте с чужими людьми. Это была очередная встряска для детского организма: сначала разлука с Ларой, к которой ребенок привык, теперь еще и незнакомые тети следят за малышом, отца он видит два часа в сутки, не больше, да спит рядом с ним по ночам. Даже во сне цепляется ручонками за его шею, плачет, боится садика. Так продолжалось уже неделю. Воспитательницы не понравились Леониду. Могли бы поласковей отнестись к маленькому испуганному ребенку. Но с их стороны были только фальшивые улыбки в сторону отца, лицемерное приветствие. Да к тому же Савка орал в саду, не переставая, с утра до вечера. Даже засыпая ночью, дергался и все чаще плакал. Отец малыша расстроился, но выхода не было. А ведь еще будут и ночные дежурства у Леонида. Придется Савку переводить на круглосуточный детсадовский режим. Было жалко ребенка. Но бабушек не было. Няню, Леонид не знал пока, потянет или нет. Отец малыша с ужасом думал о зиме, когда придется по темноте в мороз тащить ребенка в садик и из садика. Не дай Боже, Савка начнет болеть. На работе пока сотрудники были не в курсе проблем нового хмурого неразговорчивого врача. Леонид никого не посвящал в свои заботы, ни с кем не сдружился, был неразговорчивым. Работал, старался. Главврач Генриетта Ивановна Садовникова была довольна им. Умная женщина ни разу не обмолвилась, что знает всю ситуацию Леонида, знает и про Лару. Старый приятель её мужа, генерал Дерюгин, ей рассказал. Он же и просил взять Леонида на работу в больницу.
Спустя неделю одна из воспитательниц маленького Савки, Эльвира Сергеевна Зотова, которая была родом из Кочетовки, узнала из телефонного разговора от матери, что Леонид один воспитывает сына. "Мужчина положительный, - намекнула мать своей перезрелой толстой дочери. - Не теряйся. Выходи за врача замуж. А ребенка потом можно будет матери сбагрить. Я спрашивала. Жива мать Савки. Просто в разводе. Сама понимаешь, как правило, матери растят детей. Отец Савки сказал, что у жены возникли проблемы, поэтому он мальчишку взял. Не всегда же будут проблемы у матери. Так что, Вирка, пользуйся моментом. Лови мужика". Эльвира все внимательно выслушала. Нет, чтобы стать повнимательней, подобрей к малышу, у которого нет рядом матери, глядишь, и Леонид благосклоннее бы на неё посмотрел, она вместо этого начала строить глазки и кокетничать, попадаться как можно чаще на пути одинокого отца. Разведенный мужчина, интеллигентный, вежливый, к тому же врач по профессии, и квартирка небольшая есть - все это вполне устраивало Эльвиру Сергеевну. Она срочно решила навестить старых родителей, живущих в деревне, в надежде там встретиться, а позже и сойтись с Леонидом. Вот и в эту субботу она была в родных пенатах, узнала все местные новости от матери и, увидев, что Леонид вышел с сыном во двор на прогулку, быстро оделась и поспешила якобы в магазин за молоком и хлебом.
