Муллдуос сказал, 'На эти советы вы не обращаете внимания.'

" Это преимущество быть капитаном. И как вы двое поняли, это наш новый писарь-резидент, Аркамондос.'

Хьюспир кивнул. Маллдуос даже не пошевелился. Я сел на скамейку, и Брайлар обратился к лейтенантам. 'Значит, мы готовы двигаться дальше?'

Маллдуос откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. "Звучит логично. Для меня.'

Хьюспир сказал: "Мы ждали только вашего приезда, капитан. Вы ... " - Он остановился, направил глаза на меня, прежде чем вернуться к Брайлару - " выполнили все, что вы надеялись сделать в вашем путешествии?'

- Да, действительно. Вендерро и Глессвик охраняют наш новый груз. Проследите, чтобы они хорошо сделали работу." - Он окатил Маллдуоса острым взглядом. "Это включает в себя логистику и дисциплину. Мы скоро спустимся, свободны.'

Маллдуос постоял, склонил голову и вышел, а Хьюспир последовал за ним.

Брайлар сидел на кровати. Слышалось шуршание веревок, которыми кровать была туго подтянута. Я не был совсем уверен, что делать, поэтому сидел и ждал. Он сложил руки за головой и посмотрел на меня. 'У тебя есть перо и пергамент, да?'

Я кивнул, и он иронично сказал: 'Я не уверен, что ты мне нравишься, Аркамондос, ты слишком дерзок, но я, кажется, не могу изменить свое мнение о тебе. Тем не менее, мы должны восстановить что-то здесь. Я не просил тебя, потому что ты самый возвышенный писарь, и я не нанял тебя, потому что ты самый лирический; сделка была заключена, потому что ты, как известно, ничего не пропустил. Говорят, ты восприимчивый и быстрый. Я хочу, чтобы ты это доказал. Так что ... ничего не пропусти. Записывай все подряд. Независимо от того, насколько это может показаться вам бессмысленным и противоречащим в то время. Отступления, примечания, замечания. Все это. Но вы не должны загрязнять его поэзией. Это наша сделка. Это наше понимание. Тебя наняли записать все. Так что вынь ручку и чернила и запиши, что ты будешь делать сегодня на нашей встрече.'

Он закрыл глаза и заснул быстрее, чем я думал, даже до того, как я собрал свои письменные принадлежности. И спустя некоторое время, когда мое перо закончило царапать пергамент, связав краткий рассказ вместе, его глаза открылись снова, и он тут же вскинул голову. 'Отлично. И с этим, Арки, мой юный писец, мы должны это оставить и заполнить наши животы местной едой, такой, какой она есть. Завтра мы продолжим путь.'

Я посмотрел на него, наверное, несколько раз тупо моргнул, а потом спросил - " Дорога?'

'Да', - ответил он.

' Но ... но ты ничего об этом не сказал. Наш контракт...'

'Ты прав. Я этого не сделал. Я также не раскрывал никакой информации о том, где будут проводиться наши интервью. Вы предполагали, что они состоятся в Ривермосте. Как жаль. Но если вас ввели в заблуждение, вы, по крайней мере, частично виноваты в том, что не задаете более конкретных вопросов. Ты без жены и детей, да? С несколькими друзьями, я думаю.'

'Что бы вы ни думали, вы бросите все тут: в то время как вам заплатят достаточно хорошо за ваши услуги, а я могу дать вам что-то гораздо грандиознее, чем монеты. Известность. Слава за то, что был архивистом удивительнойистории. Я мог бы выбрать любого писца, чтобы записать это, но я выбрал тебя. Из числа многих. И ты будешь иметь редчайшие возможности записать что-то исключительное не понаслышке, а видеть самому. Пока я тебе расскажу вот о чем. Все империи рушатся. Все границы меняются. Все царства пропадают. Там, куда я тебя отвезу, ты станешь свидетелем смерти политика, истечение образа жизни, перерисовки карты. Что-то особенное и бесценное. Так что убери свой мрачный взгляд и давай съедим немного помоев Хоббина. Мой живот уже урчит.'

Капитан выбрал хорошо, даже если его тон и фразировка были обидны. Какую бы сдержанность я не имел, я бы не смог остаться в Ривермосте. Там у меня не было ни семьи, ни никого, кто знал бы меня как такового в течение многих лет, и никаких дружеских отношений какой-либо длительной продолжительности. Обещание быть частью чего-то большего, чем моя жизнь, что, по общему признанию, до сих пор не было заслуживающим внимания, было захватывающим, даже если мое участие ограничивалось наблюдением и записью. По крайней мере, это, вероятно, было чем то стоящим, чтобы написать об этом где-нибудь. И никто не отрицал этого. Если бы мне пришлось написать еще один отчет или история еще одного самодовольного торговца зерном, я мог бы пырнуть пером его в глаз.

Капитан Киллкоин уже двигался к двери. Это обсуждения было явно закончено, поэтому я собрал свои принадлежности и пошел за ним.

Часть 1.

Я был в ужасе, когда последовал за моим новым покровителем вниз по лестнице. Я был в Ривермосте некоторое время, и ожидал, что если я когда-нибудь уйду, то это будет потому, что я закончу работу, а не потому, что сопровождал командира Силдуна на таинственном задании. И я шел за ним, отставая немного. У него снова был намотан шарф вокруг татуировки - очевидно, что он скрывал свое происхождение. Но часть меня хотела кричать всем в гостинице 'Я путешествую с Силдуном!'

(п/п Силдун - государство, тут имеется ввиду командир государства Силдун)

Я несколько раз бывал рядом с солдатами, в редких случаях, когда был мальчиком в 'Шумном шакале', когда мне разрешали находиться в общей комнате, а иногда и в моих поездках, но я никогда не мог быть в их компании - насилие всегда заставляло меня нервничать. И учитывая, что мои нервы быстро сдавали, я избегал их, когда это возможно.

Более того, Силдунцы не были обычными солдатами. Перспектива провести долгий период времени с этим человеком и его компанией была одинаково увлекательной и дискомфортной. Захватывающий, потому что это была уникальная возможность - даже если мне не было известно ничего о предстоящей кампании, было ясно, что мы будем на очень интересной и столь же опасной кампании. И какой лучший способ, чтобы поставить себя в качестве летописца, который стоит ниже только покровителя?

Дискомфорт же в том, что он был Силдуном, в конце концов. Хотя я не был коренным анжурином и не имел прямого опыта общения с Силдуном, рассказы об их зверствах и предательстве были хорошо известны мне. Я подозревал, что они были преувеличены, так как эти вещи обычно рассказываются более ужасно. Но там, должно быть, тоже есть какая-то истина. И даже это немногое было достаточно, чтобы вызвать сомнение. Большие сомнения, на самом деле.

(п/п Анжур - тоже государство)

Моя мама всегда говорила, что Силдуна лучше всего избегать, и если это не удалось, быть спокойным и не возникать. Конечно, несмотря на то, что она работала в 'Шакале' на одной из самых оживленных трактах в Вульмирии, она никогда не путешествовала дальше, чем в пяти милях от лачуги, в которой родилась. Поэтому очень маловероятно, что она имела знания такого рода. Но все же никто не мог сказать, что она не знает некоторые вещи как никто другой.

Тем не менее, несмотря на то, что ее мудрость показывалась в большинстве вещей, Силдун рассматривались практически всеми людьми со страхом, ненавистью или, по крайней мере, сильными подозрениями. Но я здесь, являюсь новым членом свиты Силдуна, готовым, а не призывником. Трудно было поверить.

Я хотел бы, чтобы она видела меня сейчас.

В то время как писать рассказы про саженцы зерновых торговцев было бесспорно утомительной работой, но это было по крайней мере безопасно. У меня не было шансов на какую-либо опасность. Но в этом тоже была проблема - это было так невероятно... безопасно. 'Смерть политика ", возможно, будет лучшим, что я запишу. На самом деле, я был уверен в этом. Но шанс увидеть что-то реальное, что история разворачивается передо мной, прикрепить мое имя как писателя(писца), возможно, достичь какой-то славы из-за этого... не было сомнения, вместо этого была опьяняющая возможность стать знаменитым.