4) Надо стараться захватить врасплох неприятеля, уловить момент, пока его войска разбросаны.

5) Надо добиваться ежедневно хоть маленьких успехов (можно сказать: ежечасно, если дело идёт об одном городе)[168].

По мнению В.И. Ленина, взяв за основу эти правила с учётом конкретной обстановки в России, нужно было организовать и провести одновременное, быстрое и внезапное наступление на столичный Питер («извне и изнутри»), создать гигантский перевес революционных сил над контрреволюцией. При этом следовало комбинировать главные силы («флот, рабочих и войсковые части»), чтобы были заняты и удержаны («ценой каких угодно потерь») в первую очередь телефон, телеграф, железнодорожные станции, мосты. Далее В.И. Ленин требовал выделить самые решительные элементы — «ударников», рабочую молодёжь, лучших матросов (читай, «спецназ». — Примеч. В.К.) — в небольшие отряды для занятия ими всех важнейших пунктов («для участия их везде, во всех важных операциях»).

Эти ленинские статьи, без всякого сомнения, изучались в высших военно-учебных заведениях каждым советским разработчиком плана государственного переворота в ДРА. Исходя из этого, более понятным становится ход их мыслей в декабре 1979 года, когда при власти в СССР состоял уже другой Ильич («дорогой и горячо любимый»). Ведь было тогда организовано одновременное, быстрое и внезапное наступление на Кабул («извне и изнутри»). Комбинировались главные силы (сухопутные части, в том числе и ВДВ, спецназ, ВВС, военные советники), захватившие главные военно-политические и коммуникационные объекты. Конечно, были и «ударники», то есть спецназ ГРУ Генштаба и КГБ СССР

Как вспоминал в последующем генерал-майор В.В. Колесник: «План, отработанный на карте, я принёс на подпись Магометову и Иванову. Однако, утвердив план устно, они свои подписи не поставили. Тогда в их присутствии я написал на карте: «План устно утверждён главным военным советником Магометовым С.К. и главным советником КГБ Ивановым Б.И. От подписи отказались», поставил время, дату и свою подпись. После этого мы с моим заместителем по руководству группами спецназа КГБ генералом Дроздовым отправились в отряд, чтобы поставить задачи участникам предстоящего штурма. Никто из исполнителей, кроме нас и Холбаева, не был посвящён в истинные планы, которые нам предстояло осуществить»[169]. Таким был план действий по захвату дворца Тадж-Бек, таковой была предыстория его утверждения.

Чтобы ответить на этот вопрос, сначала предоставим слово генерал-майору госбезопасности Ю.И. Дроздову, который так сообщал о периоде подготовки к осуществлению «Шторма» в Кабуле: «Поздно вечером 26 декабря В.В. Колесник и я вместе с Э.Г Козловым и О.Л. Швецом (так в тексте; очевидно, имеется в виду О.У Швец. — Примеч. В.К.) ещё раз отработали план операции по объекту Тадж-Бек. Основным замыслом этого плана было решение главной задачи (курсив. — В.К.) силами двух смешанных штурмовых групп «Гром» и «Зенит», действия которых обеспечивались созданием внешнего и внутреннего колец окружения силами подразделений «мусульманского» батальона и средств огневой поддержки. Особое внимание уделялось вопросам связи и взаимодействия»[170].

В тексте воспоминаний генерала госбезопасности Дроздова слова относительно выполнения силами спецподразделений госбезопасности главной задачи предстоящего штурма выделены курсивом не случайно. Юрий Иванович не конкретизирует, что это была за задача, однако это становится очевидным, если принять во внимание ряд следующих обстоятельств, ведь, во-первых, нам известен последующий ход событий, то есть уничтожение в ходе штурма дворца Тадж-Бек Хафизуллы Амина. Во-вторых, мы знаем, что одно из подразделений Группы специального назначения КГБ СССР «А» в это же время выполняло задачу по обеспечению безопасности «нового афганского правительства» во главе с Бабраком Кармалем…

Ни в одном государстве двух правительств не бывает. Это аксиома. Поэтому становится понятным, что генерал-майор Ю.И. Дроздов в данном случае под главной задачей имел в виду не захват и удержание контроля над центром государственного и политического управления ДРА, каковым фактически являлся дворец Тадж-Бек, не пленение афганского диктатора, а его физическое устранение. Ведь пленение Х. Амина и его ближайших сподвижников по террору или революции (это кому, как нравится) в условиях бескомпромиссного штурма было задачей на практике трудно реализуемой. Но и, если бы она всё-таки стала достигнута, сколько б хлопот и «ненужных объяснений» для советской стороны и «нового афганского революционного правительства» это вызвало? Тут уж действительно: нет человека — нет проблемы. Тем более что Политбюро ЦК КПСС, судя по документам о пропагандистском обеспечении нашей акции в отношении «А», уже постановило 27 декабря 1979 года списать всё это на афганскую междоусобицу.

В публикациях конца 1980-х и начала 1990-х годов было обычным делом говорить о том, что в ходе штурма дворца Тадж-Бек советский спецназ имел целью захват Х. Амина и его ближайшего окружения для последующего «судебного разбирательства в кровавых злодеяниях преступного режима». Весьма показательной в этом плане является книга А.А. Ляховского и В.М. Забродина «Тайны афганской войны», выпущенная в свет московским издательством «Планета» в 1991 году. Её авторы утверждали в частности следующее: «Фактически первой акцией, которую осуществили 27 декабря наши подразделения СПЕЦНАЗ — оказание помощи патриотическим силам и отрядам афганских боевиков в свержении режима Х. Амина. В результате короткого боя при штурме аминовской резиденции в Дарульамане (так в тексте. — При-меч. В.К.) Амин был убит (хотя ставилась задача взять его жи-вым)…»[171] Впрочем, к 1995 году сам А.А. Ляховский эту точку зрения по данному вопросу весьма существенно подкорректировал, заявив, что основной задачей штурма было убийство главы правительства ДРА и лидера НДПА Хафизуллы Амина[172].

В своих воспоминаниях непосредственные участники кабульских событий 27 декабря 1979 года, как правило, старались особо не заострять внимание на том, что на самом деле было главной целью в ходе осуществления штурма дворца Тадж-Бек — ликвидация (физическое устранение, убийство) Х. Амина или его пленение. Известные сдержанность и деликатность проявляли в этой связи и «профильные» периодические издания. Это, в общем-то, вполне понятно и объяснимо.

Выстраивая систему доказательств в пользу определённой версии, давайте первоначально попытаемся ответить на ряд вопросов, которые вполне логично возникают перед любым добросовестным исследователем. Думается, что ответить на них сможет всякий мало-мальски подготовленный читатель, а приведённые далее комментарии в значительной мере совпадут с его мнением. Итак…

Вопрос № 1: Если высшее руководство КПСС и СССР уже сформировало при себе новое марионеточное правительство ДРА в лице Бабрака Кармаля и его соратников, зачем ему было нужно другое «действующее» или, говоря иными словами, живое… правительство ДРА во главе с Хафизуллой Амином и его ближайшим окружением?

Ответ: Думается, что, несмотря на весь кажущийся алогизм отдельных действий и решений советского руководства, в них прослеживается определённая последовательность. Когда советским руководством было принято решение о формировании «нового» афганского правительства в изгнании во главе с Бабраком Кармалем, фактически тогда руководители КПСС и СССР подписали смертный приговор Хафизулле Амину, который вряд ли бы согласился в добровольном порядке расстаться с браздами правления страной и партией. Живым Х. Амин не был нужен ни руководству КПСС (СССР), ни «новому» афганскому правительству Б. Кармаля и его сотоварищам, ведь таковым, то есть собственно афганским правительством, оно могло стать лишь после устранения Хафизуллы Амина и его ближайших компаньонов по террору.