Таким образом, судя по ряду публикаций, вполне заслуживающих доверия, известно, что действительно утром 28 декабря 1989 года, уже после взятия Тадж-Бека, боестолкновение между бойцами «мусбата» и десантниками из состава 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии было, хотя и подлинно не известны реальные последствия этого происшествия. Во всяком случае, говорить здесь о каких-либо катастрофических результатах, братоубийственной бойне не приходится. Но почему всё-таки это стало возможным? По этому поводу попытаемся высказать некоторые предположения, которые в основном можно свести к трём тезисам:

Во-первых, вполне вероятно, что в данном случае речь идёт о типичной неразберихе и несогласованности, когда правая рука порой не знает, что творит левая. Однако это, пожалуй, было бы самым простым «списанием» данного происшествия на русское «авось».

Во-вторых, случившееся вполне объясняется плотной занавесой сверхсекретности, окружавшей всё прямо или косвенно связанное с организацией и проведением операции «Шторм-333». Ведь, как это оказалось на деле, о планируемых ГРУ ГШ и КГБ СССР «мероприятиях» не знали даже высокопоставленные чины из посольства Советского Союза, включая посла Ф.А. Табеева. Не знали об этом многие видные руководители аппарата советников (например, тот же генерал-майор С.П. Тутушкин), а также специалисты (в частности военные врачи А.В. Алексеев и В.П. Кузнеченков). В свою очередь до исполнителей, задействованных в ходе операции, доводилась только та часть информации, которая непосредственно их касалась.

В-третьих, резонно можно было бы говорить и о том, что первое и второе предположения на практике сочетались как между собой, так и со всем комплексом других причин из данного ряда. К их числу можно отнести отсутствие чёткой радиосвязи, недоведение до сведения всех командиров среднего и старшего звена системы позывных и рабочих частот для радиообмена, несвоевременную доставку достаточного количества необходимых топографических карт местности.

Сюда также следовало бы добавить наличие большого потока десантируемых войск, незнание командирами подразделений районов их боевого применения в связи с невозможностью проведения значительного числа рекогносцировок. Наконец, действительно личный состав «мусульманского» батальона, а также бойцы подразделений КГБ «Гром» и «Зенит» были одеты в афганскую военную форму. А белые нарукавные повязки, ставшие к тому времени чёрными, и такие же тряпки на антеннах бронеобъектов «мусбата» мало о чём говорили витебским десантникам. Всё это, конечно, так. Однако попытаемся высказать и другую гипотезу, которая весьма существенно отличается от предыдущих версий случившегося.

Дело в том, что в действительности перед десантниками из витебской дивизии, вполне очевидно, была поставлена боевая задача «продублировать» взятие дворца Тадж-Бек и ликвидацию афганского диктатора Х. Амина. В подтверждение этому служат некоторые высказывания участников событий, что в случае отсутствия доклада о выполнении «главной задачи» по истечении сорока пяти минут или, возможно, часа после команды «Шторм-333» по дворцу советской артиллерией должен был наноситься мощнейший налёт. Ведь получал же майор Я.Ф. Семёнов команду на отход из здания дворца, которую ему в последующем отменили…

В этой ситуации, как один из вариантов дальнейшего развития событий, мог быть и массированный ракетный и бомбоштурмовой удар, наносимый по Тадж-Беку авиацией в случае возможной неудачи спецназа ГРУ и КГБ. Таким образом, достигалась «страховка» не только двойная, но и тройная, если не четверная. Впрочем, на сегодняшний день это только предположение.

Военный журналист Виктор Верстаков в последующем напишет:

Нет никаких сомнений, что эти поэтические строки посвящены именно штурму дворца Тадж-Бек: здесь довольно чётко подмечены моменты — «А нас и знать не будут никогда», «Без документов, без имён, без наций…» Тем не менее относительно имён и наций автор несколько ошибся. Ведь, если при изучении всего массива публикаций, посвящённых этим трагическим событиям, пользоваться контент-аналитической методикой, о фамилиях, по крайней мере, чекистов-участников штурма дворца Х. Амина, можно сказать довольно много. При этом немало можно узнать и о том, где они во время боя находились, в состав каких боевых подгрупп входили, при каких обстоятельствах получили ранения, чем были награждены и т. д. И это (ещё раз подчеркнём) только из анализа открытых источников информации.

Так что же в этой связи можно сказать относительно персонального состава штурмовой группы отряда спецназа КГБ «Гром», число бойцов которой, участвовавших в штурме здания дворца Х. Амина, было порядка двадцати трёх человек?.. Предоставим вниманию читателя следующий список действующих лиц из этого внеструктурного формирования госбезопасности, которые в основном являлись и офицерами штатной группы специального назначения «А» Седьмого управления КГБ СССР:

1. Романов Михаил Михайлович был заместителем командира группы специального назначения КГБ СССР «А» (штатная должность), командиром штурмовой группы отряда «Гром», майором. Во время выдвижения к Тадж-Беку в БМП третьей роты СпН «мусульманского» батальона, где он находился, вместе с офицерами его группы были четверо солдат 154-го ооСпН. Во время штурма дворца Х. Амина сам Романов получил тяжёлую контузию. Представлялся к званию Героя Советского Союза, но был награждён орденом Ленина.

2. Анисимов Виктор Иванович, мастер спорта СССР по самбо и дзюдо. Входил в состав подгруппы С.А. Голова. Был ранен, но из боя не вышел. Во время «Шторма» в числе первой смешанной группы офицеров КГБ с боем прорвался на второй этаж Тадж-Бека. Был награждён орденом Красной Звезды.

3. Баев А.И. (Алексей) первоначально (по крайней мере, до 14 декабря) участвовал в обеспечении безопасности группы афганских оппозиционеров на аэродроме Баграм.

В последующем штурмовал здание дворца Тадж-Бек. Был пулемётчиком в боевой подгруппе О.А. Балашова. В ходе операции получил несколько ранений, в том числе в шею. Награждён орденом Красной Звезды.

4. Балашов О.А. (Олег) командовал отделением группы «А» (штатная должность), был командиром первой подгруппы «Грома» и выдвигался к зданию дворца на первой БМП. Во время штурма здания Тадж-Бека получил ранение. При этом у него в нескольких местах был пробит бронежилет, а его защитный шлем вынес три пулевых попадания от автоматического оружия противника (одно — прямое в триплекс, два — в верхнюю полусферу шлема). Пробился к зданию дворца Х. Амина, но в последующем был госпитализирован. Награждён орденом Красной Звезды.

5. Берлёв Н.В. (Николай) по прозвищу Дед имел звание майора. До операции «Шторм» несколько раз встречался с Хафизуллой Амином и при необходимости мог его лично опознать. При выдвижении к Тадж-Беку находился в БМП № 36 третьей роты 154-го ооСпН. Входил в состав подгруппы В.Ф. Карпухина. Действовал на первом и втором этажах здания дворца. Награждён орденом Красного Знамени.

6. Голов Сергей Александрович, мастер спорта по самбо и кандидат в мастера спорта по спортивному туризму. Имеет медицинское, физкультурное и чекистское образование. Командовал третьей погруппой «Грома», лично вёл огонь из ручного пулемёта. Во время штурма дворца Х. Амина поднял спецназовцев в атаку, в здание проник через пролом в стене. Участвовал в ликвидации узла связи. В числе первой смешанной группы офицеров КГБ с боем прорвался на второй этаж Тадж-Бека. Получил девять пулевых и осколочных ранений. Оказывал первую медицинскую помощь раненым. Представлялся к званию Героя Советского Союза, но был награждён орденом Ленина.