– Сказал что стало кое-что проясняться, но ничего конкретно не известно.

Он задумчиво окинул меня взглядом, а потом улыбнулся.

– Пойдем, – сказал он. – Это будет весело. Давай оторвемся по полной.

– Тебе не придется просить меня об этом дважды, – ответила я нарочито весело, а ведь правда, хотелось оторваться и отвлечься, хоть немного от всех этих съедающих меня мыслей. Но Илай по прежнему жил во мне, так же как и восемь месяцев назад и боль отступать не собиралась, хотя Пьетро делал ее терпимой.

Мы долго гуляли по городу, держась за руки. Пьетро стал для меня и другом, и подругой, и братом. Он стал для меня всем. Только в его присутствии я чувствовала себя лучше, словно он исцелял меня. По пути он рассказывал забавные истории и много смеялся, жестикулировал и гримасничал, подбадривал меня. Я даже смеялась. Мы зашли в кафе, где я до тошноты объелась карамельным мороженным, потом сходили на новую комедию и уставшие поехали домой.

По радио играла отличная песня, Пьетро включил ее на максимальную громкость и начал петь. Он вытянув руки держался за руль и пританцовывал. У него был сильный итальянский акцент, и пел он забавно. Мы так громко выкрикивали слова, что я удивилась как смогла услышать звонок моего мобильника. Номер не определился.

– Алло, – произнесла я в ожидании, ответа не последовало, лишь глубокая тишина, но в ней было столько энергии, словно между мной и неизвестным абонентом струился электрический ток. От этого мое сердце учащенно забилось, во рту стало сухо и я потерялась в этой самой тишине. Вдруг связь прервалась. Я холодной, липкой ладонью сжимала телефон. Что это было?

– Кто это? – Пьетро взглянул на меня и улыбка тот час сползла с его лица, – Что-то случилось?!

Я покачала головой.

– Номером ошиблись, – голос дрогнул.

Всю оставшуюся дорогу я молчала, лишь изредка выдавливая из себя «Ага» и «Угу», да кивала головой на попытки Пьетро приободрить меня.

Оставив машину в паркинге, мы с Пьетро ждали лифта. Он положил свою ладонь сверху на мою.

– Ты справишься Лила. Мы вместе сделаем это.

Взяв его за руку, я едва заметно улыбнулась. Прикосновения Пьетро вносили некоторый дисбаланс и смятение в мою душу, но одновременно с ними приходило тепло и спокойствие. Его глаза сверкали, как топазы на фоне смуглой оливковой кожи и черных шелковистых волос. Тепло, согревающее меня, струилось глубоко из его необъятно доброй души.

Джаред увидев нас, даже не поздоровавшись ушел к себе в комнату.

– Да что с ним происходит? – я повернулась к Пьетро.

– Я поговорю с ним, – рука с Пьетро сползла с моей, но я сжала его не отпуская.

– Я не хочу становиться между вами.

– Дело не в тебе, Лила, – страдальчески скривился он, – дело во мне. Позволь? – он освободил свою руку и пошел к Джареду в комнату. В отличии от Пьетро, мне вход туда был запрещен.

Я приняла душ и легла в кровать, казавшуюся мне непривычно твердой и совсем чужой. Этой ночью я так и не выспалась, то погружаясь в сон, то снова выныривая из него. В комнате казалось очень жарко, а когда пришла ночная прохлада, то стало холодно. За окном не прекращая шумели автомобили и за стеной кто-то громыхал.

Следующим утром, выпив двойной эспрессо, я решила посетить местный супермаркет. До этого мы закупались в маленьких магазинчиках или заказывали еду с доставкой из местных ресторанов.

Магазин находился буквально в одном квартале от нашего дома. Как только я зашла внутрь, то поняла, что для местных жителей еда имеет особое место в жизни. Молодой парень, выставлявший на полку лапшу, увидев мое замешательство спросил:

– Ты здесь впервые?

– Да, – ответила я пытаясь сориентироваться в незнакомой обстановке.

Он радушно провел меня по рядам, показывая где что находится. Здесь было море неизвестных продуктов разных кухонь мира: перанаканской, индийской, китайской и малайской. Огромный выбор мяса и морепродуктов и всяких национальных деликатесов вроде куриных лапок и свиных ушей, которые, к слову, вызвали стойкое чувство тошноты, а вот кокосовое желе выглядело очень аппетитно. Через пол часа я вышла оттуда с огромными пакетами и поспешила домой.

Из комнаты Пьетро доносился звук воды – значит он уже проснулся. Был ли Джей дома я не знала, но надеялась что он ушел на очередную съемку. Дверь комнаты Пьетро распахнулась и оттуда вышел заспанный Джаред. Я чуть не выронила банку из рук, но постаралась скрыть удивление. Джей медленно потягиваясь зашел на кухню: в помятых шортах, без майки.

– Ты была в магазине? – непринужденно, как ни в чем ни бывало, спросил он заглядывая в пакеты, – В котором часу ты проснулась?

– Ваше высочество сегодня в приподнятом настроение? – не удержалась от колкости я.

– Мне его приподняли, – как кот улыбнулся Джей. В этот момент из спальни вышел Пьетро, расчесывая мокрые волосы пальцами. Кажется, он услышал часть разговора и его лицо приобрело каменное выражение.

– Вау. А что это? – спросил Джей вытаскивая пачку с китайскими иероглифами.

– Пельмени, – вежливо ответила я, только ради Пьетро, – Хочешь попробовать?

– Угу, – промычал Джей с набитым ртом. Он нашел упаковку конфет и принялся их уничтожать.

– А ты голоден? – спросила я у Пьетро, – Кофе?

– Нет, – покачал он головой, – я выпью зеленый чай.

Я подняла бровь и ухмыльнулась.

– Не люблю кофе – от него потом ужасный привкус, как будто мне в рот нагадило стадо гиббонов.

Он произнес это скривившись, я засмеялась. Пьетро тоже улыбнулся – напряжение стало проходить. На носу у Пьетро белела зубная паста.

– У тебя на носу зубная паста, – я показала на его лицо.

– Все? – спросил Пьетро, старательно вытирая нос.

– Нет. Вот здесь.

Он подошел к раковине и плеснул на лицо водой.

– А теперь?

– И теперь нет.

– Вытрешь? – он подставил мне свое лицо.

Я намочила кончик полотенца и стерла остатки пасты.

Он застыл, не отрывая от меня взгляда, а потом улыбнулся.

– Что насчет пельменей! – бесцеремонно и даже немного раздраженно встрял Джаред.

– Кастрюли вон в том шкафу, – так же нахально ответила я.

– Если бы я знал как выглядит кастрюля, я бы наверное смог ее найти! – отрезал он, намекая на свое родовитое происхождение. Мол, не царское это дело.

– Посмотри в зеркало! Твоя самодовольным морда очень напоминает данный предмет! – я повернулась к нему с вызовом.

– Давайте сходим сегодня в океанариум, – Пьетро подошел к шкафу, достал кастрюлю и наполнил ее водой.

– Я за, – ответила я остывая, – ты пойдешь? – спросила я Джея.

– Если это то чего ты хочешь – безусловно, – криво улыбнулся брат.

На канатной дороге мы добрались до Синтозы – острова развлечений. За окном вагончика медленно проплывали вечно зеленые тропики, по другую сторону стелилась ровная гладь океана. У меня из головы не выходил вчерашний звонок. Внутри все болезненно сжималось от воспоминания и той странной тишины, наполненной чем-то, чего я не могла понять.

В океанариуме ощущение вакуума внутри меня только возросло. Я старалась ловить восхищенные взгляды людей, рассматривающих необычных рыб, акульи яйца и гигантских крабов, а я, проходила от одного аквариума к другому, даже не вникая в окружающую красоту его обитателей. Сегодня именно Джаред был главной звездой и привлекал куда больше внимания, чем обитатели океана. Девушки с горящими глазами кидали в его сторону восхищенные взгляды и ловили игривые улыбки Джея.

Шаг за шагом мы все больше погружались в океан, пока не оказались в подводном тоннеле идущем по дну огромного бассейна. В чарующей глубине неспешно проплывали акулы и гигантские скаты. Стайки серебристых рыбок выписывали немыслимые пируэты, задерживая на себе взгляд. Тут было прохладно и спокойно. Я села на лавочку и облокотилась о холодное стекло, наблюдая за завораживающей синевой воды; бликами игриво мерцающими на дне и морскими ангелами, один за одним пролетающими над головой. Я была готова смотреть на них часами: на плавные взмахи крыльев, на изящные, медленные скольжения их тел в морской глади.