***
Гоша оказался точной копией своего отца. Это сходство обнаружилось при рождении и, как ни странно, никуда не пропало и после, хотя с младенцами подобное случается сплошь и рядом. Никита, который как-то заезжал к Любе по делу и обалдел, увидев коляску, на мгновение утратил дар речи, взглянув на лицо мальчугана. Он не задал молодой маме ни одного вопроса. Достаточно было негромкой фразы.
-- Ох, видел бы тебя батька...
Любе непросто было сразу осознать себя в новом качестве. Всю свою прежнюю жизнь она прожила, что называется, как у Христа за пазухой. Переход из роли дочери в роль мамы дался ей непросто. Бессонные ночи, зубы, потом - первые шаги и все, что с этим неразрывно связано...
Когда Гоше исполнилось полтора года, Люба с мамой решили по совету педиатра вывезти его на море и отправились на лето в Крым. Борис Афанасьевич с удовольствием прилетел к ним на время своего отпуска, и две недели семья отдыхала полным составом. Они сняли небольшой, но очень уютный двухэтажный домик неподалеку от моря - там был даже бассейн во дворе, где Люба могла полностью расслабиться вечером, уложив Гошу спать.
Утром они завтракали дома, неспешно собирались и шли на пляж, где в-основном возились с дитем. Потом плавно перемещались в ближайшее кафе, где их встречали, как старых знакомых, и по предварительной договоренности к часу дня готовили для Гошки его любимые супы-пюре: после купания и активного времяпровождения на пляже он с огромным удовольствием позволял себя накормить. Завершало программу первой половины дня возвращение домой - обычно мелкий засыпал уже по дороге в коляске. Люба перекладывала его в кроватку и оставляла с мамой, которая, заварив себе ароматного местного чая, выходила с книгой на балкон их комнаты. А молодая мать, имея в своем распоряжении в среднем два часа свободного времени, отправлялась обратно на море - поплавать в свое удовольствие. Возвращалась она к Гошиному пробуждению, они полдничали и выходили на длинные прогулки по живописным окрестностям.
Как-то днем, когда Люба по обыкновению спешила в сторону пляжа, к ней подошел незнакомый мужчина с просьбой подсказать ему дорогу к одной из местных гостиниц. Она хорошо знала дорогу и ей было по пути - она решила его проводить. Мужчина оказался приятным собеседником. Как оказалось, он приехал на юг с желанием совместить приятное с полезным: отдохнуть и поработать над диссертацией, а заодно повидать сестру, которая жила в соседнем городке.
-- Тоня, конечно, приглашала к себе и почти обиделась. Но, сами понимаете, там еще муж, двое детей... Я их всех очень люблю, правда, - но работать там просто физически невозможно. Да и, честно говоря, стеснять не хочется: я привык жить один, сам себе хозяин... На выходные поеду к ним, конечно. А так - мне здесь будет удобнее, да и им - проще.
-- Ну да, я, пожалуй, с вами соглашусь. В отпуске особенно хочется ни от кого не зависеть и жить, так сказать, в ладу со своими тараканами - в смысле, только со своими, - засмеялась Люба.
Минут через десять они подошли к двухэтажному корпусу, окруженному буйной южной растительностью: без посторонней помощи и впрямь было бы непросто здесь сориентироваться.
-- Вот и ваши апартаменты, - улыбнулась Люба, - счастливо вам отдохнуть!
-- Спасибо вам огромное за то, что проводили, - искренне поблагодарил ее мужчина, - меня, кстати, Вадим зовут, а вас?
-- Очень приятно. Люба.
-- Мне тоже, - он взглянул ей в глаза, - я надеюсь, мы с вами еще встретимся.
-- Возможно, - неопределенно пожала плечами Люба и, вновь пожелав Вадиму хорошего отдыха, побежала в сторону пляжа.
За время их недолгого общения она успела неплохо рассмотреть своего попутчика. Впечатление оказалось приятным: он был хорошо сложен, чувствовалась явная спортивная подготовка. Вадиму было около сорока, но по глазам можно было дать намного меньше: в них искрился совсем юношеский огонек. Его речь была грамотной, было понятно, что человек обладает высшим образованием. Неважно, в какой именно области - важно, что уровень общения превышает "прожиточный минимум" разговоров о погоде и ценах на местном рынке.
У Любы никогда еще не было курортных романов и, по совести сказать, было слишком мало пока причин думать об этой возможности, но почему-то эта мысль прочно осела в голове и не давала ей покоя, пока она купалась и возвращалась обратно. Что, если они действительно еще увидятся? А потом еще? По-женски интуитивно она понимала, что сразу понравилась ему - иначе бы он попросту не обратился к ней за помощью. Перехватив его внимательный взгляд, когда они прощались, Люба поняла, что не ошиблась в своем первом впечатлении по этому вопросу.
Но что толку было ломать голову над тем, чего еще и в помине нет? И Люба, успокоив себя тем, что все эти размышления навеяны исключительно крымским романтическим воздухом, провалилась в глубокий сон.
На следующий день она вновь повстречала Вадима - теперь они увиделись на пляже во время ее "тихого часа".
-- Люба, я видел вас здесь и утром, но, признаться, постеснялся подходить: вы были не одна.
-- Да, это мои сын и мама. Бабушка героически несет вахту, - честно призналась она.
-- А муж дома? Работает? Как правило, так и бывает, - полувопросительно заключил Вадим.
Люба пристально взглянула на него и решила говорить напрямую.
-- Послушайте, Вадим. Давайте начистоту: я незамужем. Отец Гоши пропал, - ее голос дрогнул, - при невыясненных обстоятельствах, мне не хотелось бы об этом говорить. Сейчас мы просто на отдыхе и наслаждаемся этим периодом времени...
Он спокойно встретил ее взгляд, не отводя глаз.
-- Спасибо за честность. Я не хотел быть назойливым и лезть в душу. Но раз вы сказали мне правду, я тоже могу. Вы мне нравитесь.
Люба продолжала смотреть на мужчину, не решив однозначно, как реагировать на его слова.
-- Я не знаю, что вам сказать, Вадим, - наконец произнесла она, - вы мне тоже симпатичны, но я не готова...
-- Я ни на чем и не настаиваю, - перебил он ее, дотронувшись до ее руки. Она вздрогнула от его прикосновения, но руку не убрала.
Ночью, безуспешно пытаясь заснуть, она вновь прокручивала в голове этот эпизод. Нельзя жить прошлым, это понятно, -- стучалось в голове, -- но это же не значит, что надо вот так вот, с первым встречным... Или наоборот - как раз так и надо? Я слишком помню Олега, его глаза, губы, руки... Наверно, надо попытаться понемногу стереть эти воспоминания, иначе я так и завязну в собственном прошлом... Пора оживать. Хотя бы попробовать снова почувствовать себя женщиной...
Думать об Олеге она себе сознательно запрещала. Старалась отвлекаться - благо, Гоша предоставлял ей для этого уйму возможностей. Было совершенно не до рефлексий...
Люба просто устала от режима ожидания. От неопределенности, недосказанности, незавершенности ситуации, в которой они с Олегом оказались тогда. Она была еще молода, ей хотелось жить и радоваться этой жизни. Однако "хотеть" и "мочь" не всегда в этом мире тождественны. Она как-то незаметно, исподволь загорелась идеей, что называется, выбить клин клином - перекрыть свои воспоминания о Шугаеве общением с другим мужчиной. Вадим идеально подходил на эту роль: ни на что серьезное он не претендовал, в ее душу не лез, на свободу не покушался. Самое то...
И Люба, сама не отдавая себе в этом отчет, стала двигаться в выбранном направлении. Ей захотелось наряжаться. Во время очередного выезда в город был куплен красивый сарафан, а еще Люба не отказала себе в удовольствии заглянуть в магазин парфюмерии и косметики, откуда вышла с увесистым пакетом.
Она словно расцвела, и Вадим не мог этого не почувствовать. Как-то во время их дневной встречи они зашли неглубоко в море - Люба боялась отплывать далеко от берега и стремилась находиться в той зоне, где могла хотя бы на цыпочках достать до дна. Они о чем-то говорили, когда мужчина приблизился к ней почти вплотную и накрыл ее руку своей. Она осеклась на полуслове и подняла на него глаза. Вадим осторожно привлек ее к себе и нежно поцеловал. Люба не противилась ему, скорее, пыталась подойти к делу с почти математическим расчетом. Ей было приятно, но не более того. Долгое время без мужчины дается непросто, однако в данном случае речь шла исключительно о физиологии - никакого душевного волнения, которое не было бы связано с телесным, она не испытывала.
