Я не понимала, что я сказала или сделала не так, почему ты ушёл. Мне было очень обидно и грустно. Я расплатилась за кофе и пошла наугад, просто так, подальше от того кафе. Я не считала тебя сумасшедшим, ты казался мне совершенно нормальным, и ты мне очень понравился. Я видела, что понравилась тебе тоже, чувствовала, что между нами проскочила некая искра. Так бывает, когда близкие по духу люди наконец-то встречаются. Я терялась в догадках.

Куча вопросов - почему?

Масса различных фантазий и вариантов ответов.

Но я так и не поняла, не смогла объяснить себе твой странный поступок, как не смогла забыть нашу короткую встречу.

Тогда, в тот день, я, очень грустная, забыв, что мне надо к тётке, шла по улицам и переулкам Петроградской стороны, мучая себя своими печальными мыслями.

- О чём грустишь, красавица? - услышала я голос.

Я подняла глаза и увидела двух сомнительных типов лет двадцати пяти. Они стояли и курили, прислонившись к стене дома рядом с входом в продуктовый магазин.

Я попыталась молча пройти мимо, но мне это не удалось.

- Зачем так спешить? - сказал один из этих двоих, хватая меня за руку.

Я попыталась вырваться, но он был намного сильней.

- Слышь, ты, коза, лучше не дёргайся, - зло полушёпотом сказал он мне прямо в ухо. Развернул и прижал меня к себе спиной, обхватил под горло своей второй рукой, обдав меня своим перегаром.

- Будешь делать, как я скажу, и всё будет хорошо, - добавил он.

Он очень крепко меня держал. Я не могла даже пошевелиться, но зато хорошо видела второго парня. Он так же, как и раньше, стоял, прислонившись у стены дома, глумливо

улыбался, только теперь в правой руке у него появился нож.

Вокруг было много прохожих, но все будто ничего не замечали и проходили мимо. Эти же двое ничего не боялись, а я испугалась так, что не могла даже сопротивляться, не могла кричать - от испуга у меня пропал голос.

"За что мне это? - с ужасом думала я. - Что они со мной сделают?"

Дальше случилось невероятное.

Боковым зрением я увидела, как рядом резко остановился автомобиль.

Из машины вышли два молодых, крепких, хорошо одетых парня и решительно направились прямо к нам.

Эти двое насторожились.

Мой мучитель оттолкнул меня в сторону и тоже выхватил нож, его приятель отлип от стены и сделал шаг в сторону этих парней. Я упала, но видела, насколько стремительно развивались события. У этих подонков не было никаких шансов, через несколько секунд они неподвижно лежали на тротуаре.

Один из парней, спасших меня, подошёл, вгляделся в моё лицо своими страшными, неподвижными, ничего не выражающими глазами. Что-то определил для себя и сказал:

- Бояться не надо, но лучше отсюда уехать.

Протянул мне руку, пытаясь помочь, а я, честно говоря, испугалась его даже больше, чем тех двух негодяев. Я видела, что он очень опасен.

Но нужно было покинуть это место, очень скоро туда могла приехать милиция. И я выбрала, как мне тогда показалось, из двух зол меньшее. Ухватилась за его руку, он

помог мне подняться, усадил в машину и мы уехали.

Так я познакомилась со своим будущим мужем.

Со временем он стал очень богатым человеком, а я постепенно превратилась в его наложницу, жену выходного дня.

Я почти безвылазно находилась в его особняке в глубине леса, а он приезжал ко мне, когда мог себе это позволить, но это было нечасто. Я умирала со скуки в этом глухом

лесу, тоска и одиночество почти убили меня, я ненавидела его за это. Но он приезжал, и всё менялось, он был очень дорог мне, иногда мне казалось, что я его очень люблю.

Так продолжалось довольно долго, и от своей жизни я не ждала никаких перемен. Однообразные дни нескончаемой чередой тянулись друг за другом, до того ужасного дня, когда я узнала, что его больше нет.

Смириться с его утратой мне было очень трудно. Я месяц проплакала в особняке и думала, что мне будет уже не оправиться.

Но время лечит всё.

Я справилась с собой и пошла по этой жизни дальше, пока цепь событий снова не привела меня к тебе.

Скажи, Володя, когда мы развлекались здесь с тобой, на этой кровати, ты ведь даже не помнил ту нашу давнюю встречу в кафе?

Я молча покачал головой - я не помнил, и мне было стыдно.

Я вообще редко, если того не требовали обстоятельства, вспоминал Машу, да и Иру тоже. Никогда я не думал о том, что они чувствуют, хорошо ли им. Везде и всегда я думал только о себе.

Я думал, что мне хорошо с этими женщинами, что мне повезло, что эти двоякие отношения нужно продлить как можно дольше, не считаясь ни с Машей, ни с Ирой.

Только в одной вероятности, в той, с чего всё и началось, я поступал немного иначе. Там у меня были принципы, там я хранил верность своей жене.

Хранил до тех пор, пока мне это было легко...

Но как только обстоятельства слегка изменились, и я вышел за свой привычный круг, все свои правила я мгновенно забыл и стал точно таким же, каким был в любой другой вероятности - циничным негодяем, не считающимся ни с чем.

- А я каждый раз вспоминала, - сказала она. - Вспоминала и ждала, что ты тоже вспомнишь. Мечтала, что ты перестанешь, наконец, думать только о себе, освободишься,

откроешься мне, и мы вместе наполним свою пустоту волшебным, удивительным светом.... Но не судьба, - печально закончила она.

Мы помолчали.

Что ещё можно на это сказать? - Все вероятности наших с ней отношений подошли к концу. Ещё один круг, возможно, самый важный для меня круг, закончился окончательно.

Впереди ждало что-то новое.

Там для меня уже никогда не будет Маши, а для неё не будет меня.

Вселенная на мгновение остановилась.

Дом наполнился странной тишиной, такой, какая бывает только перед бурей.

А ещё через мгновение мир снова наполнили звуки.

И мы услышали шаги.

Кто-то быстро шёл по коридору в нашу сторону.

Раздался шум открывающейся двери, сначала в мою спальню, затем почти без перерыва с грохотом распахнулась дверь в комнату к нам. В неё вбежала моя жена, а следом за ней вошёл доктор.

- Володя, что ты тут делаешь!? - закричала она, меняясь в лице.

- Успокойся, Ира, - сказал я. - Я просто зашёл проведать Марию Ивановну.

- Просто зашёл... - прошипела она, покраснев от злости. - Чуть живой приполз к своей шлюхе проверить её самочувствие и даже одеваться не стал. А зачем одежда? Так

намного проще - скинул трусы, и всё...

Я ничего не ответил.

Маша лежала под одеялом и улыбалась, глядя на нас, получая извращённое удовольствие от монолога Иры.

Доктор не знал, куда деться, и отводил свой взгляд.

А между тем моя жена и не думала останавливаться.

- Я давно подозревала... - продолжала она, обращаясь ко мне. - Всё чаще задержки на работе. В разговорах нет-нет, да и услышишь: Маша то, Маша сё. Вместе почти не спим, вечно измученный и уставший. Духами иногда пахло, в машине женские волосы, много, много всего...

Как же ты мог, Володя? Ты что, больше не любишь меня?

Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать.

- Ира, не устраивай скандал, - сказал я. - Люди вокруг, давай позже поговорим спокойно.

После моих слов она словно преобразилась. Она больше не выглядела обиженной, видимо, чем-то в своей фразе я её зацепил. Я видел перед собой гневную женщину. Она

бросила на меня уничтожающий взгляд, в нём было столько ненависти и скрытой боли, что я испугался, я никогда не видел её такой.

- Ты мне, Володя, рот не затыкай, - чётко, делая акцент на каждом слове, сказала она. - Я пока не закончила и собираюсь, по крайней мере, высказать всё, что думаю. Кого мне стесняться? Твоей шлюхи, которая лежит и смеётся? Прикидывалась подругой, а теперь глумится и похотливо улыбается.... Мне стесняться нечего и некого, разве что доктора, ну а он, я думаю, человек привычный, в своей профессии видел немало боли, а здесь самая страшная боль, её не вылечить и не успокоить. Пусть смотрит, это полезно для его практики.