-Ты умрешь со мной!- застонал Осквернитель, пытаясь скользкой от крови рукой ухватить короля. Но то была уже агония. Громадная тень нависла над истерзанным королем, рев потряс землю и небо. Беорн явился! Растоптав в кровавое месиво останки Осквернителя, владыка медведей бережно поднял почти бездыханного короля и вынес его с поля битвы.

-Орлы! Орлы!- успел услышать ликующий крик Торин прежде, чем провалиться в черное беспамятство.

========== Глава 8. ==========

Расходились-сходились скалы под дождем из копий и стрел,

И предвечный туман как саван сражающихся одел.

В голос плакала, содрогалась под ногами в крови земля,

Небо темное отражалось в голубых глазах короля…

Песня доносилась издалека, видимо, пели возле одного из костров. Бранвен, опираясь на железную палку, дотащилась до обкатанного ветрами, поросшего мхом валуна и села, щуря глаза на яркое солнышко. Со стороны лагеря по тропинке поднимался Двалин, ветер трепал его волосы и бороду, плаща он не надел, был в простой рубахе и кожаных штанах, заправленных в сапоги. Он слегка приволакивал ногу-сказалась глубокая рана в бедре, полученная орочьим дротиком.

-Песни о Торине уже поют у костров, - улыбнулась Бранвен, с нежностью глядя на возлюбленного. –Если хочешь, я попрошу Ори сложить песню о Госпоже Топоров, - ухмыльнулся телохранитель, заключая возлюбленную в объятия. Бранвен обхватила его шею, скользнув пальцами по грубо забранному золотой нитью рубцу.

-Лучше спой мне сам… как ты умеешь, - она с улыбкой прикусила его губы. Поцелуй был прерван смущенным покашливанием. Двалин прищурился, стараясь рассмотреть молодого ворона, сидящего на валуне повыше того, что служил сидением для Бранвен.

-Господин мой гном, - ворон наклонил головку, кося на Двалина черным глазом-бусиной. – Я Кирк, сын Карка, сына Роака, служившего вашему королю. Говорить ли мне о том, что я видел?

Двалин вежливо приветствовал птицу и назвался, памятуя о том, сколько важных услуг оказало вранье племя гномам. Ворон переступил с ноги на ногу, приблизившись к влюбленным.

-Так слушай же, господин Двалин, сын Фундина, - сказал он, - сын Азога Больг сумел увести часть войска и прячет его в пещерах к востоку отсюда, пещерах, в которые можно прийти, если идти через подземные тоннели и лабиринты Эребора. Я слышал разговор двух молодых орков, хотя мудрено разобрать их речь. Но я внук Роака, что служил вашему королю верой и правдою, и мой дед обучил меня понимать всякую речь. Тебя же, отважный воин, я видел в битве и выклевал глаза орку, пытавшемуся напасть на тебя сзади.

-Так это был ты, маленький друг!- Двалин протянул руку и ворон переступил лапками, сев на его ладонь. –Что ж, благодарю тебя и рад, что могу это сделать.

-Ты-спутник и друг короля Торина, сына Трейна, внука Трора. Расскажи своему господину, что Больг замышляет злое. Собирает он горных троллей, чтобы напасть исподтишка, ибо вызнал о ходах подземных, что ведут в королевство гномов.

-Твои слова заслуживают величайшей награды, друг Кирк, - сказала Бранвен, отцепляя от своих волос красивое золотое кольцо и защелкивая его на лапке у ворона. –Это лишь знак приязни от меня за спасение того, кто дорог моему сердцу. Бранвен, дочь Халена всегда будет в числе тех, кого ты можешь назвать друзьями. А теперь не согласишься ли ты сойти вместе с нами в лагерь и повторить свои слова нашим вождям?

-За что я тебя люблю, - улыбнулся Двалин, когда они спускались по тропинке к лагерю. –Ты всегда все схватываешь слету.

-У нас будет ещё время для любви, - усмехнулась Бранвен, - но прежде надо докончить то, что начали.

Вар потянулась, пробуждаясь. Дышалось легко. Девушка с улыбкой вздохнула полной грудью и открыла глаза. Что-то темное было перед ней. Она не сразу поняла, что это Бильбо, дремлющий на маленьком тюфячке возле её постели. Через его небольшую фигурку она рассмотрела другую постель, на которой лежал… Торин Дубощит.

Вар подобралась, как от удара. Странные чувства обладали ею сейчас. Неприязнь, которую она питала к этому ограниченному, мрачному, полному ненависти гному странным образом разбавилась чем-то ещё. Благодарность? Восхищение? Отчего-то в памяти всплыл их тренировочный бой и его рука, крепко вжимающая её в мощное тело. Внизу полыхнуло горячим. Возмущенная, раздраженная собственной реакцией на это воспоминание, Вар села и подтянула колени к груди. Её немного штормило от слабости, попытка встать не увенчалась успехом. Зато она разбудила Бильбо, едва не рухнув на него. Полурослик сел, сонно уставившись на неё, резко зажмурился, и щеки его заполыхали.

-Ааа… ээээ… Вар, ты не могла бы… твоя одежда у изголовья… но лучше просто укройся!

-О, извини, - теперь пришла пора смущаться для девушки. Она натянула одеяло по самый подбородок и улеглась. Бильбо приоткрыл глаза и облегченно вздохнул.

-Тебе промыли раны и уложили сюда женщины Эсгарота, - сказал он, смущенно улыбаясь. –Торина тоже перенесли сюда, раненых так много, что их не перечесть, Гэндальфу, и тому досталось, а ведь он волшебник!

-Он спит?- Вар покосилась на Торина, который лежал неподвижно. Его могучие руки, покрытые боевыми татуировками, лежали поверх одеяла. Полурослик горестно вздохнул.

-Он победил Азога, пронзил его мечом, но и сам чуть жив. Уже третий день он не приходит в себя. Гэндальф послал женщин и детей на поиски трав, необходимых для лечения. Но я же вижу, он не уверен… -по щекам хоббита покатились слезы.

Вар поежилась, глядя на точеный профиль короля. Бильбо всхлипнул.

-Ладно, кончай реветь, - девушка выпростала руку из-под одеяла и хлопнула хоббита по плечу. –Лучше сходи и принеси мне поесть. И выпить тоже.

Бильбо улыбнулся сквозь слезы и поднялся на ноги.

-Я рад, что ты очнулась, Вар, - тихо сказал он и выскользнул из палатки.

Девушка снова села, потянулась к изголовью. Так и есть, её одежда, вымытая и сложенная стопкой, лежала у подушки. Вар быстро оделась, стараясь не обращать внимания на боль в разбитом плече и общую слабость. Оправив рубаху и собрав волосы в хвост на затылке, она подползла к ложу короля. Не то чтобы ей так уж хотелось его видеть. Но дочь Фундина всегда признавала чужую храбрость, и благодарность была не чужда ей. Полурослик оставил створку шатра приоткрытой, и лучик дневного света падал на точеное лицо короля, сейчас густо покрытое кровоподтеками и царапинами. Сердце девушки сжалось при виде этого печального зрелища.

-Ты спас мне жизнь, Торин, - тихо сказала она, глядя в это усталое лицо. –Я не забуду…

Она коснулась кончиками пальцев его лба, убирая упавшую прядку волос, скользнула, очерчивая рассеченную скулу. Какие длинные у него ресницы! Как у девушки! Вар тронула губы, прокушенные, покрытые темными пятнышками подсохшей крови. Это благодарность, она всего лишь благодарна ему за помощь… если бы не он, она была бы мертва…

Мысли проносились путаными рваными клочьями. Все было как в тумане. Вар гладила его лицо, касалась его губами, вдыхала горький аромат подсохшей крови и земли. Это лишь благодарность! Это не любовь! Это не любовь…

Её губы на его губах, пальцы запутались в рассыпанных по подушке волосах, она слышит биение собственного сердца, похожее на звуки обвала в горах. Это не любовь… это всего лишь благодарность… Его губы вдруг отвечают, нежно, по-детски безвольно приоткрываясь под напором её губ. От чего-то режет глаза и теплое течет по щекам. И она трется щекой о его бороду и снова ловит губами его губы, такие мягкие и… живые. А потом приподнимается, чтобы встретить его взгляд и улыбку.

-Вар… - шепчет он, а топазовые глаза сияют, словно озера в летний полдень. –Жива…

-Вар, прости, мясо кончилось!

Бильбо застыл на пороге, глядя расширенными глазами на короля и девушку. Чашка с кашей выпала из его руки, а из кружке в другой руке полился горячий бульон. Вар отпрянула от Торина, стряхивая с себя чары единения.