Надя спросила:

– Вас как зовут?

– Я Лена – медсестра! А Вы Надежда Анатольевна?

– Да!

– Надежда Анатольевна, а можно я к вам попрошусь медсестрой? Я очень хочу поработать в стоматологии! Надоели эти уколы, капельницы. Пожалуйста!

Лена сложила перед собой руки, умоляющи глядя на Надю. Но та, пожав плечами ответила:

– Не знаю, как главврач решит! Извините Леночка, но это ни в моей компетенции.

– Но если что, Вы, не будете возражать?

Улыбнувшись, Надя ответила:

– Я не буду возражать!

– Спасибо, спасибо, Надежда Анатольевна!

Не попрощавшись, девушка быстро пошла по коридору. Надя, постояв немного в одиночестве, ушла домой.

Родители с бабушкой сидели за накрытым столом под большим кустом сирени и ждали её возвращения. Надя радостно вошла в калитку и, подходя, на ходу весело сообщила:

– Всё, мои дорогие, хочу вам доложить, что меня ждут в больнице. Меня очень ждут и всё готовят к моему выходу! Через неделю, как только прибудет оборудование – я приступаю к работе. Для меня приготовили отдельный кабинет, отремонтировали и покрасили его. Честно говоря, я даже не ожидала, что всё так быстро получится. Я так рада!

Улыбнувшись, мама сказала:

– Ну и славненько, доченька, значит, скоро всё наладится! Садись, мы тебя ждали, будем обедать.

Глава 10

На следующий день, как и было условлено с главврачом, Надя привела отца на обследование. На её удивление, он даже не спросил зачем! Молча кивнул, побрился, оделся и пошёл.

Два дня, пока он был в больнице на обследовании, Надя провела рядом с ним. Познакомилась со всем персоналом. Сестричка Леночка с удовольствием её знакомила со всеми и всё в больнице показывала.

Как Леночка не старалась, как не просилась, но её не перевели в помощь к Наде. Из-за нехватки персонала стоматологический кабинет вообще осталась без медсестры!

После очередного посещения отца, Надя зашла в кабинет к главврачу и спросила:

– Семён Григорьевич, а как я буду работать без медсестры? Мы почему-то с вами не обсудили этот вопрос!

Понимая её беспокойство, он внимательно посмотрел на Надю и, вздохнув, ответил:

– Надежда Анатольевна, персонала в больнице катастрофически не хватает, поэтому, голубушка, начните работать одна, а дальше посмотрим.

Растерянно глядя на него, со страхом и тревогой, Надя проговорила:

– Но есть такие операции, которые в две руки мне просто не сделать!

Семён Григорьевич понимая, что Надя ещё слишком молода, совсем не имеет опыта, ей очень трудно и страшно, поэтому пытаясь успокоить и поддержать её, как можно спокойнее ответил:

– Надежда Анатольевна, не волнуйтесь, на отдельные – особые случаи, будете брать в помощь операционную медсестру – Аллу. Об этом не беспокойтесь, мы не бросим вас на произвол судьбы, во всём будем помогать. На все необходимые операции у вас будут помощники! Только о таких больных я должен знать заранее, чтобы спланировать работу и поставить их в график плановых операций. Вы главное начинайте, Надежда Анатольевна, а постепенно всё рассосётся.

Несмотря на его попытку успокоить её, Надя вышла из кабинета расстроенная. Но делать нечего, эти первые трудности, выпавшие на её долю нужно преодолевать и начинать работать.

Пройдя в конец коридора, к своему свежевыкрашенному белой краской кабинету, и открыв дверь, она увидела двух мужчин монтирующих оборудование. Посмотрев на вошедшую Надю один из них спросил:

– Посмотрите, так будет удобно?

Она подошла к уже установленному креслу, держась за высокую мягкую спинку, посмотрела в окно и ответила:

– Да, хорошо. Спасибо!

Мужчина подошёл к столу и, взяв бумаги, обращаясь к ней сказал:

– Ну, тогда, ещё пара часов и мы всё закончим. Вот бумаги, пока подпишите их у главного врача.

Надя покачала головой и твёрдо ответила:

– Всё сделаете, я проверю, тогда и подпишем. Не нужно спешить, сначала соберите установку.

Мужчина молча посмотрел на неё и, отложив бумаги в сторону, продолжил работу. Она, чтобы не мешать, вышла из кабинета. Ей нужно было зайти к терапевту, чтобы узнать результаты обследования отца.

Ирина Максимовна: очень приятная, средних лет женщина, внимательно посмотрев на Надю своими маленькими, глубоко посажёными глазками, выглядывающими из-под узеньких, как ниточка бровей, отодвинула в сторону чью-то карточку и сказала:

– Проходите, Надежда Анатольевна!

Пододвинув к себе новую, подписанную карандашом, папку подождала, пока Надя опустится на стул и пристально глядя на неё, тихо произнесла:

– Надежда Анатольевна, извините, что приходится говорить вам такие неприятные вещи, но я вынуждена сообщить…

И замолчала недоговорив. Надя, остановив дыхание со страхом замерла, понимая, что сейчас ей сообщат что-то страшное. Где-то далеко в глубине души надеясь, что её подозрения напрасны и у папы не нашли ничего серьёзного. Но слова доктора прозвучали как приговор:

– Надежда Анатольевна, я как доктор доктору хочу сказать вам, что дела у вашего папы не очень хорошие.

Надя с трудом прошептала:

– Что вы обнаружили?

– Надежда Анатольевна, Вы, только раньше времени не волнуйтесь! С сахаром вы оказались правы – скачки до семнадцати. Диабет и сильно запущенный, отсюда всё вытекающее.

Надя, держась за сиденье стула, сжимала его с такой силой, что заломило пальцы. Видя, что Ирина Максимовна уходит от сути вопроса, взволнованно сказала:

– Но это – не приговор! Сахар можно стабилизировать и поддерживать в дальнейшем. С этим можно жить! Что ещё?

Ирина Максимовна вздохнула и с сожалением произнесла:

– Да, Вы, правы! Мне очень жаль, но вторая совершенно не зависящая от сахара болячка уже на много серьёзнее!

– Что, что???

– Слишком поздно вы привели его!

У Нади появиться на глазах слёзы, Ирина Максимовна подала ей бумажную салфетку и ответила:

– Как ни прискорбно мне об этом сообщать, но у него рак пищевода!

В растерянности Надя произнесла:

– Но он хорошо кушает, глотает без труда.

– Надежда Анатольевна, голубушка, вы же понимаете, что на той стадии, на которой он сейчас находится, видимых признаков ещё просто нет!