- Какой листок? Этот, упавший? - спросила Алиса.
"Это я - упавший листок", - мрачно про себя прокомментировал Силан. Алиса хотела вместе с листочком поднять и самого Силана, но он этого не позволил. Как обычно, он сумел быстро преодолеть кризис:
- Вызови шофера.
- Ты не останешься? - с надеждой спросила Алиса.
- Если бы это был любой другой документ...
Силан нежно пожал руку бывшей любовнице и вышел на свежий воздух.
-----------------------------------------------------------------
-
А документом являлась копия акта экспертной комиссии отдела дозиметрии института. Акт содержал "описание методики и результатов анализа розового порошка, собранного на 15-ом километре шоссе "Путь к коммунизму " в 15-17 метрах от дорожного полотна со стороны правого движения от города", сделанного по заказу следовательской группы прокуратуры г. Вязна. Заключительный параграф документа гласил: "..розовый порошок является радиоактивным веществом со слабой гамма-активностью и высокой альфа-активностью - от 1.2 до 2-х миллионов частиц на кв. см в минуту. Период полураспада достаточно длинный, но для идентификации изотопа понадобятся дополнительные исследования. Их стоимость...".
Такое запаздывание "похоронки" его карьеры, как это воспринял поначалу Силан, было вызвано обычной неторопливостью нашего человека, даже в критических ситуациях. Следователи опергруппы начали работать на опасном повороте шоссе "Путь к коммунизму", где ДТП с гибелью человека произошло в ночь на 25 мая, только с середины субботнего дня, не успев пообедать - начальство торопило. Времени до окончания работы прокурорской столовой им едва хватило для того, чтобы сделать два "тонких" вывода: сгоревшая машина была специализированной машиной отдела радиационной безопасности института, а оплавленный кусок свинца, обнаруженный недалеко от машины, похож на остатки контейнера для хранения радиоактивных веществ. После этого следователи ретировались с места преступления - "нехватает еще переоблучиться! Кто-то устраивает аварии, а нам разбираться". У дозиметристов суббота была очень напряженной, к тому же их начальники были приглашены на обед в "Алые паруса". Поэтому они прибыли на Поворот в качестве оплаченных экспертов только поздним утром воскресенья. На месте ДТП они обнаружили слабую гамма-активность. "Это - чепуха. От Чернобыля. Можете работать". Кое-где был рассыпан белорозовый порошок. Его, по просьбе следователей, собрали для детального анализа в лаборатории...
-------------------------------------------------------------
- Ну и шуточки у тебя, Тенгиз, - отреагировал Сергей на известие о радиации на его, Сергея, ботинках. - Как у того боцмана из анекдота, - и отвернулся к стенке, поморщившись от боли в руке.
- Я серьезен, как никогда, Сережа. Весь пол в той, твоей комнате, на втором этаже, выпачкан полонием. Грязи много и внизу, но источник - именно твои ботинки. На них альфа-активности в сотни раз больше, чем где либо. Я в этом убедился, когда Лёвчик вернулся за мной, и дозиметристы смогли тщательно обследовать их.
Тенгиз достал из-под полки положенные в целлофановый пакет ботинки, а Сергей увидел, что он разут. В пакет была вложена записка с датой, временем измерения и величиной загрязнения альфа-активностью: "30 тысяч частиц в минуту на квадратный сантиметр. Предположительно, полоний- 208".
- А чему ты удивляешься? Ты же сам передал через Любашу слово "альфа". Или ты намекал на спецподразделение Егора?
- Тенгиз, все очень непонятно для меня. "Альфа" возникла потому, что я подозревал банду Пьера в незаконном производстве какого-то альфа активного препарата на нашей установке, но у нас кажется, нельзя синтезировать полоний? Ты лучше меня это должен знать.
- В принципе у нас можно синтезировать полоний-210 - короткоживущий изотоп, которым, помнишь, в свое время наши агенты отравили своего же Литвиненко в Англии. А полоний-208 получать можно только на ускорителях. На нашей установке он нигде не используется. Правда, есть хорошие возможности для синтеза плутония-238, и это очень ходовой и очень дорогой изотоп - 10 тысяч долларов за грамм, или 10 миллионов за килограмм. И кстати, они, эта французская группа, действительно имеет договор с институтом на синтез плутония в количестве 5 граммов в год, в удаленной камере 19. И платят нам половину его стоимости. Но откуда, все-таки, на твоей обуви полоний? Вспомни, где ты мог измазаться?
- Может быть, на резервном пульте? Они там меня взяли. И там я видел на одном из табло надпись "Альфа-активность! Внимание!".
- На резервном пульте, куда доступ запрещен!? Очень интересно... Где была эта альфа надпись? Хочу быстрее услышать твой рассказ. Ты не устал?
- Нет, но я не помню, Тенгиз, было ли на табло указание...
- На всех табло указывается, в какой камере что происходит..
- По-моему, там не было этого.... Не знаю...
- Ладно, рассказывай. Все, что помнишь.
- С чего начать... Ты, наверное, знаешь, что вечером в пятницу начал барахлить ЗГ?
В этот момент Сергей почувствовал толчок - катер уткнулся носом в берег.
- Ну вот, приплыли. Давай, Сережа, помогу выйти. Расскажешь после того, как наложим шину.
-------------------------------------------------------------
На берегу, куда подошел катер, стояла туристская палатка. Из нее вышел человек в простой одежде отдыхающего "дикаря", крупный мужчина средних лет.
- Кого я вижу! Эйнштейн пожаловал! - удивленно и радостно приветствовал турист выпрыгивающего с катера в воду Тенгиза.
- Эйнштейн, как известно, плавал под парусом, и в одиночку, как ты, а нас - трое, на бензиновом японском моторе - прогресс налицо. Привет, Андрей!
- Рад видеть всех, только не вижу третьего...
- Он в каюте... Тебе, Андрей, придется с ним поработать.
- А что с ним?
- У него сломана рука, и очень "хорошо" сломана.
На катере Тенгиз вспомнил о своем школьном друге, живущем в столице, но ежегодно проводящем часть отпуска на Мутном озере, на маленькой яхте. Зимой яхта стояла в саду-огороде Тенгиза, и дней десять назад они перевезли ее на озерный простор по речке Быстрой. Андрей был офицером МЧС, и специализировался, в том числе, на срочной медицинской помощи, которую войска МЧС оказывали до прибытия врачей.
Вдвоем они помогли Сергею выбраться на берег. Рука сильно распухла, в месте перелома сломанная кость выдавливала кожу.
- Перелом со смещением. Кто это так поработал?
- Двое старались, гады. Но Сергей успел еще врезать одному с левой - теперь тому придется хорошо раскошелиться на дантиста.
- Но рука тоже окажется бриллиантовой.
Андрей вынес из палатки небольшой чемоданчик с лямками для ношения за спиной. Положив на землю, открыл крышку, и Сергей с Тенгизом увидели разложенные по соответствующим нишам медицинские принадлежности для срочной помощи. Понять, для чего что предназначалось, не специалисту было трудно. Андрей попросил Сергея лечь на землю, подстелив лист полипропилена и одеяло сверху, и сказал, что сделает сначала укол, который будет способствовать быстрому спаду опухоли - иначе трудно будет поставить концы сломанной кости на свои места. "Это займет от получаса до четверти часа. Затем сделаю обезболивающий укол, выправлю кости и наложу шину". "Хорошо, спасибо", - только и ответил Сергей. После всех волнений трех последних дней он, несмотря на продолжающую боль в руке и неопределенность своего ближайшего будущего, впервые почувствовал облегчение и умиротворенность, как чувствует заблудившийся в пургу и промерзший насмерть человек, оказавшись вдруг в теплом домике у ярко горящего камина, с хозяином, предлагающем ему стакан горячего пунша.
Андрей тем временем расставил походный столик, три пенька и пригласил остальных "позавтракать", добавив: "А Сергея угостим после операции". Во время "завтрака", который не обошелся без "пунша", Андрей спросил, почему они не повезли Сергея в больницу.
