- Я ее пытался предотвратить, - упорствовал Сергей.

Главный отвернулся, и начал поглаживать холодный мрамор уменьшенной копии микельанджеловского Давида, стоявшей на круглом высоком столике:

- А почему ты зашел на резервный без указаний и разрешения и начал манипулировать параметрами установки?

- Но ведь мощность зашкалила, я видел, активность поднялась страшно, я слышал сирену! Разве на главном пульте это не заметили?

Пальцы правой руки Паука замерли на ахиллесовом сухожилии Давида:

- Где это ты активность узрел? - Главный произнес это, не поворачиваясь.

- Да в одной из камер, как только вошел в здание... той, что слева от центра...

При этих словах Сергей взглянул в сторону "сотрудников французской группы" - те явно насторожились. Главный постоял еще десяток секунд около Давида, затем повернулся к Сергею. На лице его, обычно мало что выражающем, читалась крайняя озабоченность, неуютность своего положения:

- Ладно, Романов, довольно. Не будем спорить. Ты знаешь - я не люблю скандалы. Не в моих принципах судить кого-либо, я не хочу, чтобы нашего сотрудника подозревали в попытке диверсии, а потому...

- Диверсии? Вы, что, спятили все?! Я вернулся с ... в общем, вернулся, чтобы исправить свою, и Вашу тоже, ошибку - отключение САС. А вышло...

Тут один из мобильников Главного запел песню из "Бриллиантовой руки" - "Помоги мне, помоги мне!": это был вызов срочной связи с пультом реактора. Паук отключил сигнал.

- А вышло так, - продолжил он за Сергея, - что тебя надо скрыть от службы ФСБ, чтобы не дать им шанса узнать о твоей авантюре, если тебе не нравится слово "диверсия", не бросить тень на весь персонал.

И Паук направился к двери.

- Постойте: как это "скрыть"? Опять наручники? Может быть, сразу на галеры? Если эти французы самим Людовиком XVI присланы, то они должны еще и железную маску с собой иметь? - Сергей еще не верил, что вся эта абсурдная ситуация на самом деле всерьез.

- Сам заварил, а нам расхлебываться... Этот человек все тебе объяснит.

Паук указал на "высокого" и скрылся за дверью. "Сотрудники французской группы" преградили путь Сергею, а высокий указал ему на кресло:

- Садитесь, Романов. Сейчас организуют завтрак, и мы спокойно побеседуем. Кстати, как вас зовут по имени? Меня называйте...Пьером.

Сергей продолжал стоять:

- Нет уж, объясняйте скорее! Я у вас гостить не собираюсь!

- Отчего же? Будьте моим гостем! И не будьте дураком, Романов! Вы же у е х а л и на похороны дяди, да? Вот. И там простудились, так? Обычное дело. Через неделю объявитесь в городе, и ни у кого никаких подозрений - ни у Силана, ни у жены. Так что уезжайте быстрее и незаметнее!

- Чтобы дать такой совет, не надо было насильно тащить неизвестно куда с завязанными глазами! Подвезли бы меня к моей тачке, которую я оставил ночью на въезде в город, и все. Прощайте.

Сергей хотел было уйти, но парочка "французских сотрудников" в который раз преградила ему путь. Назвавшийся Пьером быстро пояснил:

- Сказав "уезжайте", я имел в виду "скройтесь от глаз закона". А мы вам поможем, понятно?

- Значит, вы собираетесь меня держать под арестом? И Паук, значит, ...

- Какой паук? Причем тут паук?

- Это кличка Задрюченко. Так значит, он на самом деле уверен, что сыщики могут обвинить меня в диверсии? Шизофрения какая-то... Чистая шизофрения.

- Паук? Очень к нему подходит! Остроумно. Но назовите-же все-таки свое имя, Романов. У вас фамилия русских царей. Должно быть, и кровь благородная.

- Тогда можете называть меня Николай Третий. Но сначала скажите, кто вы такой.... Пьер? Из этой французской группы?

- Мне нравится, как вы держитесь, ваше величество. С вами интересно беседовать. Можете считать меня руководителем этой научной группы. Хотя я бываю на установке не часто, только когда приезжают ученые из-за рубежа.

Сергей вспомнил, что не так давно какая-то делегация была на пульте, и им что-то объяснял этот высокий.

- Мое имя Сергей. А почему во французской группе работают только русские?

- Это не так, Сергей. Вот этот (он указал на "конвоира", от которого Сергей не слышал ни одного слова) - настоящий француз, по-русски умеет только ругаться. Второй, он сейчас готовит завтрак, и другие (здесь не все, но группа небольшая) - действительно русские, работают по контракту: техники, физики, химики. Я же - гражданин Франции, из семьи эмигрантов времен 2-ой мировой. Между прочим, тоже знатной породы - я ведь барон, господин Романов. А, вот и наш завтрак. Садитесь, ваше величество!

---------------------------------------------------------

Имея огромный опыт руководящей, или точнее сказать, организационно-дипломатической работы, Силан Давидович впервые оказался в такой сложной ситуации. Помимо неплохо управляемого человеческого материала (при наличии мастерства, которым директор владел) здесь появился фактор физический, фактор слепой неуправляемой природы - радиация. Силан Давидович никогда не сталкивался с ней, несмотря на свое физическое образование и многолетнюю работу в ядерных институтах. Его руки никогда не касались пробирок и приборов , всяких там клистронов и магнетронов, триодов и светодиодов, микротронов и магнетронов, Ван Графов и пантографов, лазеров и мазеров, детекторов и протекторов, и других физических штучек, о которых он мог долго и значительно рассуждать и обсуждать.

После посещения пульта Силан долго ходил по ковровым дорожкам своего кабинета, забыв снять белый реакторный халатик и сменить тапочки на остроносые ботинки.

Светик еще не пришла на работу, и при всех ее почти мистических способностях она была не в состоянии напомнить директору об этом. Но Силан не был бы Силаном, если бы, как пошутил однажды теоретик Гелиани:

"Не быть Силану бы Силаном,

Коль уродился б великаном",

...если бы он терял способность искать и находить решения в любых ситуациях. Постояв минуту у стеклянной дверцы с заветной скрипкой, Силан вспомнил, что он еще в белом халате. Четверть часа назад он надел его машинально, как всегда перед посещением помещений реактора. Но теперь не стал снимать его, остаться в спецодежде было сознательным решением, показывающим, что Силан Давидович действует... Он вернулся в свое лилипутское высокое кресло, вызвал на работу Светика (для нее вызов в субботу не был неожиданностью), и велел ей позвонить Егору и пригласить его сюда, "если у того есть время".

Доминантой своего поведения он выбрал следующее:

1. Аварии не было и не могло быть - просто техническая неисправность.

2. В тайне провести радиационную разведку в городе и окрестностях (особенно на даче Синюгина - Силан помнил необычный зеленый дождь).

3. Если заражение есть - скрыть участки любыми способами.

Егор вошел в кабинет Силана, как победитель:

- Ну, что? Я предупреждал..Хорошо еще, что мои ребята здорово сработали ..

- Ну что ж, поздравляю! Награду получишь или чин? Что предпочитаешь? Только твои ребята чуть аварию не сотворили.

- Это твои, твой Романов...

- Какой Романов?

- Начальник ночной смены, который вместо дежурства оказался вне города, совершил ДТП, удрал от милиции и затем появился на площадке в нетрезвом виде. Мои люди видели его в здании резервного пульта... Есть предположение, что именно он вызвал аварию. Возможно, был в сговоре с террористами.

- Что за чушь! Все утверждают, что сигнал аварии раздался в момент вторжения твоих людей на пульт для задержания террористов. Значит, вместо предотвращения теракта ваше вмешательство вызвало его... Почему твои "герои " не взяли террористов до того, как они ворвались на пульт?

- Ну, Силан, стратегия в этом и заключалась - схватить на месте преступления. Твоя забота - работа института и установки, а обезвреживание террористов и экстремистов - это, извини, моя. Твои сотрудники устроили аварию и вызвали заражение местности, а не "мои террористы".