- Дайте я сам пойду.

Один из двух, тот, что сидел за резервным пультом, дал знак второму, и Сергея приподняли. Поднявшись на несколько ступенек, он оказался в большом помещении, похожем на склад какой-то продукции - кругом тянулись ряды высоких стеллажей, на полках лежали горы коробок. Слева от Сергея из-за стеллажа вышел человек в обычной, по сезону, чистой штатской одежде коммерсанта, высокий, аккуратно подстриженный, с внимательным, изучающим взглядом. Сергею показалось, что он видел раньше этого человека, но не мог вспомнить где.

- С вас снимут наручники, но завяжут глаза, и не пытайтесь предпринять что-то без нашего разрешения, - спокойно, но строго приказал высокий.

Пока один из двоих накладывал повязку на глаза Сергею, другой закрывал дверь, которая вела в темный коридор, и Сергей успел увидеть, что изнутри закрытая дверь почти незаметна.

- Идите с нами и не задавайте вопросов - в свое время вы все поймете.

-----------------------------------------------------------

Высокий впереди, Сергей сзади с двумя конвоирами по бокам, которые держали его за руки, прошли по длинному пакгаузу (или ангару) 65 шагов (Сергей зачем-то считал шаги) и остановились. Затем его затолкали в авто, которое выехало на улицу (свет проникал через повязку) и минут через пять-семь остановилось. Сергей отметил, что они сделали три поворота - два левых и один правый. Он уже успел придти в себя и понять, что схватил его не кто-то из властных структур, а скорее всего какие-то криминалы, а потому старался запомнить все происходящее. При этом из головы не выходила мысль об аварии - насколько все серьезно? И какую роль сыграло его вмешательство на резервном пульте - неужели он перепутал клавиши? И добавил критичности реактору? И как связаны эти конспираторы с аварией? А может быть, это просто совпадение? Возможно, меня приняли за участника той трагедии на повороте?

Выйдя из машины, группа вошла в здание ("пять ступенек подъема к входной двери" - отметил Сергей), прошла по коридору, и только в комнате, куда все вошли, с Сергея сняли повязку. Он оказался в шикарно обставленной гостиной явно жилого дома или коттеджа. Стиль мебели и убранство комнаты можно было определить как "неовикторианские". В углу комнаты стоял человек невысокого роста, съежившись и прижав локти к бокам...

----------------------------------------------------------

Супруга Силана Давидовича все-таки настояла на поездке к Синюгину. Обычно Силану Давидовичу снились кошмарные сны. Но в эту ночь на даче Синюгина он был осчастливлен - сон был как в детстве, легкий и многообещающий. Возможно, повлияла очищающая кожу и сосуды сауна, присутствие в ней юной племянницы Синюгина Анны с возбуждающим, сочившемся сексуальностью телом (в сауне у Синюгина все должны были быть обнаженными - "как в Финляндии", говорил хозяин). Исключение делали только для отца Мефодия, и Силан Давидович никак не мог понять, что было главной причиной стыда батюшки - то ли этика священника, то ли малозаметность признака его пола. Как это у Пушкина:

"Взяла Лаиса микроскоп

И говорит: "Позволь увидеть,

Чем ты меня...............".

Самому Силану нечего было стесняться - природа милостиво сбалансировала его карликовый рост размером более важного для мужчины органа. Другой причиной легкого сна были две подряд выигранные под клиренс партии в бильярд - одну у хозяина, вторую - у отца Мефодия. Так или иначе, но вечерние волнения, вызванные этой нелепой фантазией Егора Кузьмича, не отразились в приятных снах директора: ему снился большой белый лайнер-круизер, рассекающий голубые волны Тихого или Индийского океана, он сам, облокотившийся на борт, молодой, красивый и высокий. А рядом с ним, касаясь своей нежной кожей обнаженного плеча его руки - молодая Анна, Анна, которая ближайшей же ночью должна стать его. Они идут вместе в салон, где собрались все пассажиры корабля, где всё и все блещут золотом, бриллиантами и американскими улыбками. Капитан корабля, поднимая бокал вина, произносит тост в его, Силана, честь, и объявляет, что только что получена радиограмма о том, что Силану Давидовичу N присуждена самая престижная в мире премия "Имени королевы Буркина-Фассо" за выдающийся вклад (во что - Силан не расслышал). Номинантов всего трое - Синюгин, Егор и он, Силан Давидович N. Скоро корабль пристанет к острову, и сама королева в сопровождении племени людоедов будет вручать премии. Третий и второй номинанты уже получили дипломы; главной церемонией вручения было вложение своих "полномочий" в черный и объемистый зад королевы. Распорядитель в изящной мантии из пальмовых листьев в третий раз берет в руки колокольчик, колокольчик звенит - это очередь Силана для получения диплома от королевы.. Он готовится к церемонии, его "полномочия" в полной готовности... Колокольчик настойчиво звенит, голая королева с жарким трепетом ожидает главного номинанта, ... и тут Силан понимает, что это - не колокольчик, а его мобильник. А в трубке раздается музыкальный рев Светочки Шараповой - Образцовой: "Силан Давидович! Вы спите?" - Силан начинает понимать, что премии имени голой задницы королевы ему не светит.

"Вижу - не спите! С Вами хочет поговорить ....".

Ее перебивает хриплый, дрожащий голос главного инженера: "Извините, Силан Давидович, ЧП". И молчит. Силан тоже молчит - "не нужны мне ваши ЧП".

- Ну, что там?

"Толком еще не знаю, но мне доложили - на установке что-то случилось..."

"Сон не в руку, а в ж..." - почему-то спокойно подумал Силан Давидович, и только тут до него дошла страшная правда.

-Что?? Террористы? Неужели Егор прав?

"Их каким-то образом во время схватили люди Кузьмича".

- Да? Никогда не думал , что они на это способны. Значит, все обошлось? Чего ж меня отрываешь от ... отдыха?

"Не обошлось - на реакторе сработала АЗ..."

- Ну, сработала - что из этого? Лишу тебя премии по докладной инспектора Ростехнадзора, только и всего - не обедняешь.

" Было превышение мощности..."

- На сколько?

" Пока неизвестно - данные заблокированы. Но выше предельной . Авария, директор..."

- Авария!!??

Силан Давидович молчал, постепенно осознавая смысл и последствия услышанного. Нечто подобное испытывает человек, когда ему сообщают о внезапной смерти близкого. Затем почти спокойно спросил:

- Радиоактивность есть?

" Есть выброс через трубу... Авария... Радиационная... Скорее всего, пятый уровень по семибалльной шкале....".

Директор снова смолк. Молчание продолжалось так долго, что Главный несколько раз повторил: "Силан Давидович, что с Вами? Силан Давидович, вы в порядке?"

- Какой тут порядок!! - Вулкан наконец взорвался. - Устроили мне порядок,.. то есть, подарок, мать вашу! Как раз к юбилею!

Силан уже кричал:

- Это у тебя авария, понял, только у тебя, и чтобы этого слова не произносить! Ни ты, ни кто-либо другой, понял, немецкое отродье? (из-за имени многие почему-то считали Главного немцем, невзирая на чисто славянскую фамилию). И никаких там уровней - это у них там, в Японии, уровни, а у нас - техническая неисправность!

Вспышки гнева на Силана находили крайне редко, а в настоящей его высокой должности, кажется, в первый раз... На крик мужа в спальню ворвалась полураздетая Леля, и сзади появился Синюгин в халате. Но свою раздражительность Силан умел обуздывать сам и быстро, и тут же приступал к выработке наиболее удобной для него стратегии. Этот момент наступил, едва вошедшие успели наглядеться на неприличную картину совершенно обнаженного Силана (он привык спать голышом), посылающего в мобильник отборные ругательства и топающего жирными ножками по мягкому ковру, отчего этот грозный жест производил только комический эффект. Но Пауку, находись он здесь, не было бы смешно, также как и там, на том конце провода (по-современному - электромагнитного луча). Он съежился, как от удара, пот градом катился по бледному лицу. Леля набросила на мужа простыню и держала ее, пока Силан уже почти спокойно продолжал допрашивать Паука: