Уставившись на его затылок, он опустил на него лезвие, остановившись лишь в момент, когда почувствовал сопротивление. После этого нож легко скользнул вокруг позвонков, словно Уилл просто резал вокруг сливовой косточки. Не прошло и минуты, как Уилл смог, отодвинув плоть краем ножа, продемонстрировать Ганнибалу скрывавшуюся под ней белую кость.

— Очень хорошо, — похвалил его Ганнибал. Голос его был хрипловатым. Он не дотронулся до Уилла, но было ясно, что ему этого хотелось. Желание было очевидно даже из самой его позы, из того, как он аккуратно сложил руки на бедрах. Это было понятно по тому, как Лектер не пытался наклониться ближе или вдохнуть его запах.

— Ты хотел меня, когда мы делали это в первый раз? — спросил Уилл. — Когда мы отнесли Рэндалла в музей, ты думал обо мне в таком ключе?

Ганнибал забрал у него нож и, приставив его к позвоночнику, надавил кулаком на заднюю часть лезвия. Кость была разрезана, и голова Фрэнка, упав на клеенку, перевернулась так, что лежала теперь лицом к двери. Ганнибал посмотрел на обрубок шеи.

— Я думал о том, как бы ты выглядел в выбранном мною костюме, сидя рядом со мной в опере. Представлял, как познакомлю тебя с «Волшебной флейтой» или «Мадам Баттерфляй». Как мы будем возвращаться в наше палаццо по освещенным луной улицам Флоренции.

— Звучит романтично, — сказал Уилл. Прозвучало почти совсем без оттенка горечи, которого он боялся.

— Ну не знаю, — ответил Ганнибал. — Тогда мне тоже так казалось. Теперь же по-настоящему романтичными мне кажутся совсем другие вещи.

— Например? Если ответишь «вместе рубить мертвое тело на куски», я восприму это не очень хорошо. Просто предупреждаю.

— Нет, это для меня выходит далеко за пределы романтики, — Ганнибал некрепко сжимал нож обеими руками. — В палатке, когда у меня был жар, ты был рядом. Мне было холодно, и ты соединил наши спальные мешки в один, чтобы меня согреть.

Уилл не смотрел на него. Вместо этого он уставился на дверь хижины, так же, как и Фрэнк, на самом деле вовсе ее не видя.

— Я не знал, сколько ты помнил об этом.

— Я помню достаточно, — ответил Ганнибал. — Когда я был ребенком, когда моих родителей убили, тоже была зима. Мы с Мишей ушли в лес, очень похожий на этот. Тогда мне тоже было холодно.

Уилл вдруг снова увидел перед собой тот самый дремучий, темный лес, но теперь — еще и с двумя хрупкими фигурками, пробирающимися через сугробы. Ганнибал шел первым, чтобы Миша могла наступать в его следы.

— Я знаю, — он постарался сказать это тихо и мягко. — Ты не обязан говорить об этом.

— Я рассказывал тебе о вещах, о которых не смог бы говорить ни с кем другим. Многое из того, о чем я думаю, нашло место в мире за пределами моего разума лишь потому, что я могу рассказать об этом тебе.

Уилл, облизнув пересохшие губы, присоединился к Ганнибалу и Фрэнку в бесполезном смотрении на дверь.

— Ты кое-что еще сказал мне той ночью. В ту самую ночь, когда рассказывал о своей сестре.

— Сожаление.

— Ага. Именно это.

— Ты сказал мне повторить это, когда я выздоровлю и не буду в бреду, — Ганнибал чуть подвинулся. Одно из полен в дровяной печи вдруг громко треснуло.

— Только если ты действительно сожалеешь, — сказал Уилл.

— И да, и нет. Могло бы у нас все быть так, как сейчас, не случись предшествующих событий?

— Ты, похоже, так и не понял? — бросил на него быстрый взгляд Уилл.

— Чего именно?

— Тебе не составило бы никакого труда заполучить меня. Господи Боже, Ганнибал. Чего только ты со мной не вытворял, и все равно я здесь, с тобой. А теперь представь, что могло бы быть, если бы ты мне всего этого не сделал.

Ганнибал на несколько секунд замер. Взяв голову Фрэнка за волосы, он встал и вышел из дома в заснеженный двор.

Комментарий к Глава 10

Теперь главы будут выходить примерно раз в пять дней. Так надо, чтобы не пришлось потом, как автор оригинала, выкладывать по главе в неделю, потому что непереведенные мною уже выложенные главы оригинала заканчиваются.

========== Глава 11 ==========

Оставшись один, Уилл продолжил заниматься телом Фрэнка. Ганнибал оказался прав: без головы было гораздо легче. Теперь это больше не был человек, впустивший их в свой дом и накормивший, тот, кого Уиллу пришлось убить, чтобы они с Ганнибалом могли остаться в живых. Сейчас это был лишь труп, а с трупами у Уилла больше никаких особых проблем не возникало.

И все же, ему никогда не приходилось еще самому их разделывать. Уилл решил, что, возможно, нужно было отрезать конечности по связкам и суставам, как и с любой другой тушей. Он занялся правой рукой, потому что это казалось легче, чем отпиливать ногу. Ганнибал мог дуться, шатаясь по сугробам, сколько ему угодно. Уиллу и без него было, чем заняться.

Плоть на плече постепенно рассекалась под лезвием его ножа. Уилл дошел до кости. Когда плечевой сустав стал виден, не составило никакого труда его вытащить и срезать оставшуюся плоть и соединительные ткани. Испытывая странное ощущение триумфа, Уилл отделил руку от тела и положил себе на колени.

Но ощущение это продлилось совсем недолго. Глядя на отрезанную руку Фрэнка, Уилл вдруг задумался, приветствовали ли они друг друга рукопожатием? Фрэнк с самого начала знал, кто они такие, или, во всяком случае, про Ганнибала. Наверное, он все-таки не стал бы пожимать им руки. Но события прошлой ночи словно подернулись туманной пеленой, распадаясь на не связанные друг с другом кадры. Чуть повернув руку, он взялся за холодную, окоченевшую кисть Фрэнка, надеясь на хотя бы отрывочное воспоминание. Но на рукопожатие это было совершенно не похоже. Скорее, он просто держался за руку с куском мяса.

Уилл резко поднялся на ноги. Нож и рука упали с его колен на клеенку. Подойдя к двери, чтобы глотнуть свежего воздуха, он увидел на снегу следы Ганнибала. Не задумываясь, Уилл пошел по ним.

Следы привели Уилла к озеру. Ганнибал стоял на берегу, все так же держа голову Фрэнка за волосы.

— Тебе стоило взять перчатки, — сказал Уилл.

— Тебе тоже.

— Что ты тут делаешь?

— Сдерживаюсь.

— От чего?

Ганнибал нашел где-то проволоку и теперь обматывал ее вокруг головы Фрэнка, утяжеляя ее камнями.

— Я не знаю, что сделал бы. Я лишь чувствовал, что лучше будет уйти.

Уилл подошел ближе, не в силах ничего с собой поделать. С Ганнибалом он всегда словно лишался самоконтроля. Поскользнувшись на льду, Уилл ухватился рукой за локоть Ганнибала, отчасти — для равновесия, но еще — чтобы ощутить, как Ганнибал всем телом потянется навстречу его прикосновению.

— Боялся, что снова попытаешься вскрыть мне череп? — спросил Уилл. — Или, может, хотел напрыгнуть на меня прямо там, на полу? Думаешь, я позволил бы тебе это сделать?

— То, что ты сказал мне… ты и в самом деле так думаешь? — голос Ганнибала звучал хрипло. — Или это предполагалось лишь как еще один способ заставить меня страдать?

Несколько секунд Уилл молчал, глядя на замерзшее озеро и пытаясь не обращать внимания на свою злость.

— Я и в самом деле имел в виду именно это. Будь то правда или нет… — он пожал плечами. — Кажется правдой. Тогда я чувствовал, что это — правда. Но я не знаю.

— Возможно, это и было правдой. Для тебя. Быть может, ты, даже обойдясь без того, что мы пережили, все равно дошел бы до этой точки.

— Но ты — нет.

— Нет. Я бы не смог, — Ганнибал закинул голову Фрэнка подальше в лед. Пролетев несколько футов, она упала на хрупкий участок. Лед треснул, и голова скрылась под водой. Лектер медленно вдохнул и снова выдохнул. Пар от его дыхания витал в воздухе. — Я не спрашивал тебя тогда, что ты обо мне думал. До твоей болезни. Похоже, все-таки стоило это сделать.

— Ты меня тогда чертовски запутал, — Уилл, ботинком выкопав некрепко вмерзший в кромку льда камушек, пнул его в сторону. — Ты помнишь, как понюхал меня в своем кабинете? Тогда ты сказал, что тебе не нравится мой лосьон после бритья.

— Да. Это я хорошо помню.