Хотя, что тут особо странного, ведь Степан тоже пытался с самого начала прихода в их места Советской власти, выдвинуться в активисты, что, впрочем, ему и удалось, и если бы не война, то возможно, тоже мог бы стать ответственным партийным работником.

В Поставах Степан считался активистом из рабоче-крестьянского сословия был уважаемым и обласканным новыми властями.

Нет, надо будет всё же попробовать обуздать сыночка, съездить и постращать его заявлением в партийные организации, может по отношению к жене хоть присмиреет.

Боже мой, она же совершенно опаздывает, некогда даже толком приодеться.

Ладно, не в театр, узнают, а, точней, некому там её узнавать.

Глава 16

Жигули Фроси подкатили к спортивному комплексу, когда часы показывали уже четверть четвёртого.

Она поспешно припарковалась и побежала искать зал, где проходят соревнования.

Слава богу, промахнуться было тяжело, стоял такой крик и свист, что ориентируясь на него, она в считанные минуты оказалась на трибуне.

Быстро глянула на хорошо освещённый ринг, но Семёна среди двух тузящих друг друга подростков не было, неужто прозевала…

Только она успела найти свободное место, как раздался гонг и судья, одетый во всё белое, развёл двух ершистых бойцов по разным углам.

Пока тот же судья собирал какие-то бумажки у сидевших рядом с рингом людей и куда-то их передавал, Фрося огляделась и спросила у ближайшего соседа:

— Вы не подскажете, когда будет драться Семён Вайсвасер?

Пожилой мужчина глянул на неё удивлённо:

— Вообще-то в следующем бою, а кем вы ему приходитесь?

— Разве трудно догадаться, мамой.

— Ну, мамы редко ходят на бокс, им же больно смотреть, как из их сыночков душу вытрясают.

Фрося вскинула голову:

— А если её сынок кому-то эту душу вытрясает?

— Ну, не знаю, тоже, наверное, не очень эстетично.

— Да, разве я сюда пришла за эстетикой, просто сын попросил поддержать его, разве я могла ему отказать в этом.

— Похвально, похвально, вы редкая мамаша, сыну есть кем гордиться.

Пока они так разговаривали, объявили победителя предыдущего боя и через канаты на ринг выпрыгнули следующие участники соревнований, и Фрося среди них узнала своего мальчика, выступающего в чёрных трусах и белой майке.

Пока представляли боксёров и тренеры давали последние наставления своим питомцам, Фрося заметила, что взгляд Сёмки невольно блуждал по лицам в зале, она поняла, что сынок ищет именно её.

Мать тут же отреагировала, вскочила на ноги и помахала рукой, и в ответ тут же поймала счастливую улыбку сына.

По требованию рефери ребята поприветствовали в центре ринга друг друга и разошлись по своим углам, получить последние уже бесполезные наставления от взволнованных, не менее подопечных, тренеров.

Раннее говоривший с ней сосед толкнул Фросю в бок:

— А знаете, ваш сын совсем на вас не похож, он ведь явный еврейчик.

Фрося уже хотела в резкой форме ответить, но тут раздался гонг и судья свёл соперников в центре ринга.

Парень противостоящий Семёну был несколько выше ростом, с длинными руками и придерживающийся агрессивной тактики.

Он постоянно наступал, резко выбрасывая вперёд левую руку, не давая Сёмке приблизиться к нему, а иногда взрывался, молотя быстрыми сериями по нескольку ударов.

Фрося, не смотря, на свою неискушённость, видела, что большинство из этих ударов, приходились в перчатки Семёна, а иногда только ловили воздух, потому что юркий её сын сноровисто уклонялся, отвечая лёгкими тычками левой руки, то в голову, то в живот.

Фрося закусила губу, ведь некоторые удары высокого парня всё же доходили до лица её мальчика.

Раздался гонг и объявили, что первый раунд закончился.

Соперники разошлись по углам, куда их тренеры уже выставили табуретки, на которые уселись молодые боксёры и стали обмахивать полотенцами разгорячённые лица своих подопечных, что-то шепча им на ухо.

Фрося снова услышала своего соседа:

— А твой парень хитроват, как и надлежит его нации, но Санька, в конце концов, его замолотит, помяни моё слово.

Ах, как хотелось Фросе ответить этому мужлану, а ещё больше, размахнуться и влепить со всей силы по ухмыляющейся морде и всё же не выдержала:

— Милейший, только дурак подставляет себя под удары, а вот избегать их не каждому дано.

— Не сердись барышня, но без толкового удара в боксе не выиграешь, всё равно победу отдадут более активному, поверьте, я в боксе кое-что смыслю.

Фрося не стала на этот раз ничего отвечать назойливому соседу, а уставилась на ринг, где соперники опять сошлись в бою.

Она иногда видела по телевизору бокс, ведь Сёмка не пропускал ни одной трансляции по этому виду спорта и болел так активно, что его крики, заставляли её заходить в зал, и слегка присмирять разошедшегося болельщика, но в эти минуты, она невольно замирала у экрана, и наблюдала за боем, а вот, вживую она видела бокс впервые.

Казалось бы, противостояние продолжается в том же ключе, но длиннорукий соперник Семёна явно осмелел и стал проявлять ещё большую активность, иногда игнорируя защиту и этим тут же воспользовался её сын.

После очередного сильного выпада правой рукой давящего его к канатам соперника, Сёмка поднырнул под этот удар и в свою очередь, резко выстрелил своей левой в бороду, а когда тот пошатнулся и полностью раскрылся, нанёс сильнейший удар правой сбоку в челюсть.

Парень пошатнулся и упал на колени, судья обхватил Семёна за плечи и оттолкнул в сторону его угла.

Затем начал громко и медленно считать.

При счёте пять, соперник Сёмки шатаясь поднялся на ноги, помотал головой и стал водить руками в перчатках по животу.

Судья внимательно вгляделся в его глаза и дал команду, к боксу.

Семён, по видимому, прислушавшись к наставлению тренера, сразу же ринулся в атаку развить успех, но на этот раз его соперник придерживался уже другой тактики.

Он ушёл в глухую защиту, практически, не помышляя об атаке и, когда Сёмка с двух рук наносил серию ударов, просто вязал его, обхватывая тело своими длинными ручищами, не позволяя как следует развернуться.

Судья раз за разом давал команду, брэк и разводил соперников в стороны для продолжения боя.

В таком ключе и закончился второй раунд.

Фрося с усилием разжала свои ладони, сжатые в кулаки, пальцы её побелели, так сильно она их сжимала в нервном возбуждении и в волнении за сына.

Сосед опять не удержался от комментариев:

— Ах, твой парнишка хват, ловко поймал Саньку на встречном, но тот сам виноват, решил закончить бой досрочно, за это и поплатился.

Фрося оглянулась на непрошенного комментатора:

— Ваш Санька, не даёт Сёмке вести настоящую борьбу, лезет со своими обнималками, мешает развернуться.

— Миленькая, это тоже тактика, ему же надо восстановиться после нокдауна, вот посмотришь, в третьем будет совсем другой бой, твой явно подустал, молотя по рукам и стараясь вырваться из клинча, а мой Санёк за это время полностью пришёл в себя и сейчас покажет вашему хлюпику, по чём фунт лиха…

И опять Фросе не хватило времени ответить словоохотливому соседу, начался третий раунд.

Фросе тоже показалось, что её Сёмка уже слегка устал.

Он отступал и отступал, уходя от разящего удара, постоянно наносимого соперником длинной выставленной вперёд левой рукой.

Тот на сей раз не открывался, а просто, как фехтовальщик словно рапирой тыкал и тыкал в сторону Семёна рукой, не давая тому подходящего момента для встречного удара.

Зрители в зале вопили и свистели, к своему ужасу Фрося услышала, разорвавшие душу крики:

— Бей его, добей жыдёныша, Санька, врежь пархатому!

Холодный пот потёк между лопаток, неужто и Сёмка слышит эти крики, это ведь может вывести его из равновесия и он может пропустить нечаянный сильный удар, а тут ещё сосед не унимается:

— Ну, всё твоему хлопцу, капец, Санька своего уже не отдаст.