Вообще-то, я ее понимала. Этого парня мне действительно было немного жаль. Ему и так досталось больше всех на данный момент, и в принципе ни за что, как бы там Мив ни рассуждала. Но мне было не просто вот так признать это.
- Ладно. Можешь хоть женить его на себе, мне-то что. А мне противно. Я его видеть не могу. Поставь себя на мое место.
Орла вздохнула.
- Я понимаю. Но мне так неприятно, что ты уходишь. Может, что-нибудь придумаем?
Я упрямо дернула плечом. Честно говоря, я просто обиделась, причем довольно по-глупому. Надо рассуждать, как Халька. Если кто-то становится рабом, то он все равно уже не человек, и подходить к нему со старыми мерками просто глупо. Хотя конкретно к этому рабу было довольно трудно относиться подобным образом. В отличие от Брюса, в нем не было отрешенности и равнодушия к окружающему. К нашему с Орлой разговору он прислушивался с тревожным интересом. Вряд ли он хоть что-то понимал в нашем сленге, за исключением, может быть, отдельных слов. Глаза его с беспокойством перебегали с меня на нее.
Сейчас я впервые смогла его как следует разглядеть. Тогда на ферме я его толком не видела. А во время торга все лицо у него было залито кровью. Сейчас лицо было обмыто, а рана зашита. Орла позаботилась. Я снова почувствовала нарастающее раздражение. Тоже мне, нашла игрушку. Хотя он симпатичный, надо сказать, хоть и не молод. При других обстоятельствах он бы мне даже понравился.
- А ты не поделишься со мной? Как-нибудь…
- Ну как ты можешь!
- А что? Думаю, он был бы очень даже не против.
- Слушай, у тебя есть причина… его ненавидеть?
- У него спроси.
Орла устало покачала головой. Потом обернулась к невольнику.
- Ты понимаешь, о чем мы говорим? - спросила она по-английски.
Он отрицательно покачал головой.
- Послушай… а как тебя зовут, кстати?
Я мысленно закатила глаза. А раньше не могла спросить? Или просто… не подумала?
Невольник посмотрел на нее с удивлением. Как будто ему тоже показалось странным, что кому-то здесь нужно его имя. Ответил как-то неуверенно.
- Дэйв.
- Дэвид, значит. Так вот Дэвид. Эта девушка возражает против твоего присутствия здесь. Она мне как дочь.
Дэйв быстро взглянул на нее и тут же отвел глаза.
- Так вот. Я хочу сразу выяснить. Ты… ее трогал? Делал с ней что-нибудь?
Дэйв явно занервничал. Я с интересом ждала, что он скажет. Вообще-то на этот вопрос я бы и сама не дала точного ответа.
- Н-нет, - сказал, наконец, Дэйв не очень уверенно. - То есть я… просто… просто…
- Что просто? - жестко спросила Орла. - Так ты трогал ее или нет?
- Нет, Орла, он меня не трогал, - пришла я ему на помощь. - Он просто стоял и смотрел, как его дружок, тот, лохматый, трахал меня, не раздеваясь. А потом предложил ему. И ты ведь СОБИРАЛСЯ это сделать, не так ли, Дэйв? Но в последний момент передумал. Почему, интересно? Пожалеть меня решил? Так одним разом больше, одним меньше, мне уже было без разницы.
- Я бы просто не смог такого сделать, - почти прошептал Дэйв. - Хоть мне и хотелось. Поэтому я и… - Он замялся и покраснел.
- Ага. Поэтому ты просто потискал меня, и тебе этого хватило. Очень благородно. А потом твои дружки издевались надо мной, а ты хоть слово сказал им? Так что это все равно, если бы ты сам это сделал.
Я поняла, что говорю все это и плачу. Поняла только, когда Орла обняла меня.
- Не надо, успокойся, Лин, - она мрачно посмотрела на Дэйва. - Хочешь что-нибудь возразить?
- Нет… - Даже странно, ну почему он так спокоен? - Но ведь мы… не знали. Я не знал…
- Чего ты не знал?
- Что есть вы… что все так. Я думал, она… - Он провел ладонью по лицу. Похоже, запутался окончательно.
- Ага, - сообразила я. - Кажется, догадываюсь, о чем ты. Ты как-то не подумал, что мы живые люди, такие же как вы, что мы можем чувствовать, что у нас могут быть близкие, которым мы дороги… Все так.
- А вы об этом думали? - Дэйв выкрикнул это почти с яростью. - Вы же пришли нас убить!
- Вы первые на нас напали! Устроили засаду!
- А у нас был выбор? Вы были с ружьями! И вы бы начали стрелять как только услышали бы, что мы говорим по-английски! Разве нет? Мы думали, что имеем дело просто с бандитами. У меня тоже были близкие… И я даже не знаю, где они… У меня не осталось никого кроме…
- Хватит, - сказала Орла устало. - Это никого не оправдывает. Вы сделали то, что сделали.
- Да. А вы делаете то, что делаете. И если бы даже ничего не было… Делали бы тоже самое.
- Все сказал? А теперь послушай. С тобой тут никто церемониться не будет. Это я сильно добрая, а остальные… Так что держи язык за зубами. И делай то, что велят, тогда проживешь… какое-то время. А о друзьях забудь. Уверяю, если ты их больше не увидишь… это будет лучше для тебя.
Дэйв кивнул. На его лице появилось уже знакомое мне выражение полной апатии, как и у Брюса. Почему-то мне это совсем не понравилось. Я заторопилась вон из трейлера.
- Ты все-таки уходишь? - резко спросила Орла.
- Не хочу вам мешать продолжать знакомство.
***
Я не знаю, куда после стычки с Мив намеревалась пойти Халька, но достоверно известно, что туда она не дошла. Так как наткнулась на Иштвана. Иштван как лучший друг Хальки прекрасно разбирался в ее настроениях.
- Что-то не так?
- Да! - рявкнула Халька. - Этого урода здесь быть не должно! Гад, ненавижу!
- Ты об англичанине? - спокойно уточнил Иштван. - Ну так разберись с ним, кто мешает.
- Мив! Да и сам он, ведет себя так, будто ему все по фиг, ничем не проймешь!
- Ну, такого быть не может, - возразил мудрый Иштван. - Чтобы ничем было не пронять.
- Говорю тебе, ему плевать. Он ко всему готов. Что бы ни придумали.
- Ну, так ему не все равно, он просто готов ко всему, это две большие разницы. Значит, надо придумать что-то такое, чего он не ждет.
- Вряд ли получится. Даже то, что нам никогда не разрешат провернуть, даже этим его, боюсь, не удивишь. Он нас ненавидит и ждет всего. Понимаешь? Ненавидит! Да какое он право имеет!
- Это ты, пожалуй, права. У них теперь одно право - бояться. И - кричать, если мы позволим.
- Этот не закричит. В этом я разбираюсь.
Иштван помолчал немного.
- Ты очень хочешь его достать, Халька? - спросил он, наконец.
- Еще как!
- Есть способ. Только… Строго между нами, поняла?
- Поняла, а почему такая тайна?
- Потому что… это как раз то, чего никто не ждет. И этого нам запретить не могут, так как никто и не представляет, что можно такое делать.
Халька посмотрела на него заинтригованно.
- А это… действенный способ?
- Очень. Тебе понравится. Обещаю.
- Но он останется жив?
- Физически почти не пострадает. А вот душевно…
- Это как раз было бы неплохо… Но черт возьми, Иштван! Этот мудак изнасиловал Линде. Нашу Линде! Приковал наручниками к кровати и измывался всю ночь. И ты думаешь, что-нибудь покроет это? Даже смерть?
Иштван недобро усмехнулся.
- Это покроет. Это намного страшнее изнасилования. Намного хуже.
***
- Почему мы ненавидим их, Мив? Потому что они англичане?
- Думаешь, этого достаточно?
- Не знаю. Ведь не все англичане плохие?
- Не все. Там, где я жила раньше, было полно очень неплохих англичан.
- Значит, просто за то, что англичан надо ненавидеть? Всех?
- Я из Ирландии, ты знаешь. И Орла тоже. Для нас обеих родной язык - ирландский. Но я говорю на коннахтском наречии, а она на донегольском, немного на английский манер. Так исторически сложилось, что донегольцы говорят с английским акцентом. Ты как думаешь, этого достаточно чтобы их ненавидеть?
- Нет, конечно!
- А почему? Потому что сейчас мы можем себе позволить считать ее нашей. Пока у нас достаточно еды. Люди начинают ненавидеть, когда им не хватает еды или земли, или чего-то еще. Но они хотят считать себя людьми, вот и выдумывают причины для ненависти. Нам не хватает еды, так давайте не будем делиться с чужими. А почему? Потому что чужие все плохие. Ну-ка, кто у нас там чужой? Ага, тот у кого нация другая, язык другой… Произношение пока недостаточная причина для ненависти. Но если еды станет еще меньше, сойдет и это. Что угодно сойдет. Когда еды становится совсем мало, а чужие уже все перебиты, принимаются за своих. И уже плюют на то, что они люди, убивают друзей, близких… собственных родителей и детей. Стоит только начать. Начать убивать своих - и ты не человек. Проблема в том, что чужих людей не бывает. Мы все свои… пока люди.
