Хьюз, устало, но с полной долей удовлетворенности вздыхает и продолжает вдохновенно декларировать: – Четвертая и пятая группы, численностью по сорок пять человек, начнут свой путь в Бирме от города Моламьяйн. На катерах вы доходите до города Дукматун. Также, до мелкого пепла, производите уничтожение древнего строения, помеченного на ваших картах синим цветом. По завершении действия, тем же путем обратно. Не перепутайте акценты, господа. – Двое, черных мусульманина, удовлетворенно кивают головами.

Полковник строгим тоном повторяет:

– Тем же путем вы все возвращаетесь обратно. На границе наши люди предупреждены. Никаких осложнений не должно предвидеться. Деньги кассир выдаст в соседней комнате. Оружие на базах перед самой границей. С каждой группой будут мои сотрудники. Держите связь с базой каждые два часа. Во время боёв каждые полчаса. О результатах сразу и немедленно мне. – Командоры понятливо улыбались, кивали. – Ставлю вас в известность: Один монастырь уже уничтожен в предгорьях Раву. По опыту, особых трудностей сами операции осложнений не вызывают. Просто просьба хозяев: не только сжигать постройки, но и уничтожать живую силу монахов. Какие вы для этого используете средства, и какими путями, это ваша личная фантазия. Вас никто и никаким образом не ограничивает. Все завоеванное вами – ваш бонус. Знайте, что в каждом монастыре имеется золотой Будда. Не менее пятисот фунтов. Позже, – громче давил полковник, – шестая и седьмая группы на вертолетах из Бутана совершат незабываемое путешествие до города Гьянгдзе. Забросают ракетами и гранатами два монастыря, также указанных на картах. Борта будут ожидать вас на заранее указанной стоянке. Тоже, думаю, ума много не надо.

Полковник уже не смотрел на довольные, ухмыльные рожи командос. – Думаю, господа командоры, разрыхлить старые домишки новым вооружением для вас не проблема. Все века герои питались славой и грабежом. Так что, вперед и с песней. С богом, господа.

Хьюз присел, довольный своей штабной разработкой. Махнул рукой, показывая, что бы все разошлись по своим делам.

«Как я жил, расскажи, Предводитель

Хора, спой, как терзал меня страх,

Он отбеливатель и краситель,

Заливаюший щеки впотьмах

Краской… Там, за волнами морскими,

За припухлостями могил,

Там, в Микенах, там, в Иерусалиме,

В те века телефон не звонил».

Александр Кушнер

После перестрелки в Калькутте, Рус последовал советам индусов и пароходом добрался до Бирмы, в порт Моламьяйн. Нанял небольшой катер с командой из трех человек. И по реке Салуин пошел в горное верховье полноводной реки. Четыре великих реки Азии берут начало из мест расположения монастырей в Тибете. Янцзы, одна из величайших рек мира: длиной, полноводьем, экономическим значением. Важнейшая, наверное, после Дуная; да еще, может быть, Нила и шикарной Миссисипи.

Кровавый Меконг, по-китайски Ланьцанцзян – тоже кормилица населения шести стран. Больше имеет только интернациональный Дунай.

И древняя, очень древняя, даже для индусов, величавая Брахмапутра. Святость и таинства, которой почитают и поныне: верующие, ученые, и те, кто когда-либо видел ее.

Движение в горных теснинах на этих реках очень затруднено. Реки текут бурно, мощно, торопливо. Берега во многих местах вертикально отвесные. И, если что-то случится с мотором, а тем более окажешься вне судна – пиши, пропало. И моли бога, чтобы где-то поблизости оказался невысокий пологий выступ. Вода холодная, долго не продержишься. Иначе просто исчезнешь в пучине прожорливых рек. Но, бурное течение, все равно, вынесет твое бренное тело в воды Андаманского моря.

Трудно угадать, глядя на карту, почему такой непредсказуемый путь, выбрал Рус. Может это один из ходов, которые просто ставят в тупик преследователей и путают следы. Может, для данного времени, этот путь показался монаху самым коротким: неизвестно. Но старенький катер, угодливо рвался вперед сквозь настырное течение, толкаемый двумя пыхтящими моторами. Топливом запаслись до самого Тибета. Судно было немаленькое, емкое. Имелось три комнатки-каюты, моторное отделение и даже трюмное помещение. И, конечно, флажок республики на флагштоке.

К исходу вторых суток лодка исправно дошла до городка Тако. Здесь матросики заупрямились – дальше плыть опасно. Начинается зона неконтролируемая правительственными войсками. Хозяин подробно рассказал монаху о целых армиях юнцов, которых содержит опиумный король местных джунглей. Об их варварстве, ужасах, какие они причиняют местному населению и всем случайным путешественникам, неосмотрительно попавшим в их лапы.

Рус сидел, поглядывая на крутые берега, раздумывал. После шестисот километров речного пути гнать катер обратно было, до боли, обидно. Куда потом? Ему бы только на китайскую территорию попасть, а там легче. Конечно, многие монастыри переместились из провинций Юньнань и Гуйчжоу в высокогорные места западного Сычуаня и восточного Тибета. Но, все равно, возможности передвижения по китайской территории к монастырям были несравненно проще, чем по другим землям. Ему доплыть бы до дороги соединяющей китайские города Манши и Сягунь. Но, видимо, этот отрезок так и останется в долгой памяти, как самый непроходимый, непроезжий. По карте, это еще более четырехсот километров. Более суток хода. Может, стоит рискнуть плыть до первого столкновения с толпой юнцов. А там видно будет. Но как уболтать хозяина?

После двух кратного увеличения цены аренды катера и договоренности, что после первой встречи с бандой, хозяева повернут обратно, лодка взревела моторами. И, прорывая напор встречных волн, пошла по-звериному упорно вперед. Рус выдал каждому по пистолету. Приготовил свой автомат, снайперскую винтовку. Его глаза, теперь, настороженно стали всматриваться в горные склоны реки.

Дальше все предстало, как предсказывали бирманцы. За городом, километров через двадцать, на скалистых отрогах начали показываться сначала одиночные фигурки, потом группки вооруженных людей. Они жестами приказывали пристать к берегу. Еще, километров через пять, зона берега уже была плотно усыпана несколькими сотнями юнцов. Они начали предупредительно постреливать в сторону катера.

Старик подошел к монаху.

– Здесь еще река широкая. Не прицельно пацаны стреляют. А дальше? В теснинах ущелья гранатами забросают. Пора разворачиваться. Не сдобровать потом.

Рус согласно кивнул. Он и сам уже понял: старик прав. Надо уходить. Признаться, он не ожидал такого количества малолеток на берегу. В некоторых местах меж склонов гор, сквозь заросли джунглей, виднелись лагеря, дымились костры. Моторист ловко, почти на месте, развернул лодку, не приближаясь ни к одному из берегов. Выстрелы участились. Вдруг, из-за поворота, показался большой катер, полностью набитый шпаной. Тяжело ревя моторами, он набирал обороты и гнал судно на катер монаха.

– Крышка нам! – затрепетал старик, выжимая из посудины, всю оставшуюся физическую мощь.

Жестом руки, Рус, показал старику, чтобы он успокоился и продолжал выполнять свое дело. Сам посмотрел на берега. Народу стало еще больше. Многие начали дружно палить по катеру. Через минуту, судно вышло из зоны расположения отрядов и на склонах, продолжали виднеться, только одиночные фигуры дозорных.

Но мощный катер преследователей упорно сокращал расстояние. Переполненный юнцами, он грузно, на скорости уходил носом в воду и также грузно, как огромный кит, выныривал из бурлящей воды. Горластые лики боевиков приближались. Стрельба с их стороны учащалась.

Рус, расположился с винтовкой на мешке с песком. Рядом приспособились матросики с пистолетами.

– А вы что желаете исполнять, господа стрелки? – иронично и с шуткой вопросил монах.

– Стрелять будем.

– Это хорошо, что вы готовы воевать. Но пистолет оружие рукопашной схватки. Поберегите патроны.