Аксентьев, седой крупный мужчина с солидной грушеобразной фигурой, приятным звучным голосом и правильным, вкрадчиво-интеллигентным произношением, проводил Алину до самой дверцы такси.
— Спасибо, Алина Максимовна, уж извините, что выдернул вас… Но сами понимаете… без вашего присутствия — никак…
— Всё в порядке, ничего страшного. До свиданья, Виктор Анатольевич, — сухо кивнула та, садясь в машину и снова сдвигая надоевшие очки наверх.
— Всего доброго, Алина Максимовна…
Свои поиски лечебного средства она продолжила уже дома, выпив ещё кофе (кофемашина стояла у неё прямо в спальне) и освежившись под душем. С кухни тянуло чадом: мама пекла блинчики. Отойдя от сыроедения, Алина позволяла себе блинчик-другой, а вот мама порой поглощала их дюжинами. Она и сейчас настряпала их целую гору — золотисто-румяных, узорчатых, аппетитных. Она и сама была пышная и дородная, как сдобная булочка.
— Кушай как следует, Алиночка. — Рядом с блюдом блинов мама поставила на стол две розетки со сметаной. — А то с утра из дома ушла — толком не позавтракала даже. Ты где так долго пропадала, кстати?
— Дела кое-какие были. По работе, — сдержанно ответила Алина, аккуратно накладывая чайной ложкой сметану на блинчик.
Она съела два блинчика и треть своей порции сметаны, а мама умяла восемь штук, доела её сметану, да ещё пачку творога с мёдом навернула с большой кружкой какао. К этому напитку мама питала особенную страсть и всегда пила его нестерпимо сладким. Вместо сахара она в отчаянной и практически бесполезной попытке сократить калорийность бросила в кружку несколько таблеток заменителя — получилось поистине тошнотворное пойло, но только такой уровень сладости, эквивалентный шести-семи ложкам сахара, и удовлетворял маму. В трудные времена еда была последней и едва ли не единственной маминой радостью и прибежищем, компаньоном и лекарством от грусти. Сейчас она понемногу отходила от этой привычки, но порой приступы чревоугодия её посещали — по старой памяти.
Алина присосалась к терпковато-сладкой, брызжущей соком мякоти грейпфрута.
— Ах, как пахнет… Обалдеть! — вдохнув аромат кожуры, очарованно проговорила мама. Сам грейпфрут она не любила, обожала только запах.
Алина же грейпфруты была готова поглощать тоннами. Эта страсть осталась от её сыроедческого прошлого.
— Ну вот, опять почти ничего не съела, — покачала мама головой.
— Мамуль, спасибо, всё чудесно, — торопливо сказала Алина. — Мне поработать надо немножко. Не отвлекай меня какое-то время, ладно? Ужинать буду в семь или восемь.
После обеда она засела за работу. Вскоре глаза нещадно жгло, слезливая пелена застилала взгляд и мешала читать, буквы плыли на экране.
— Тьфу, вот же привязалась зараза, — процедила Алина, промокая воспалённые веки одноразовым бумажным платочком.
Сдавшись, она написала комментарий под случайной статьёй из блога, не относившейся к интересовавшей её теме:
«Валентина, я себя, конечно, зарекомендовала с не очень положительной стороны, и вы вправе послать меня в баню, но я всё-таки рискну обратиться. Я бы сама порылась у вас тут, но мне немного трудновато сейчас читать. Что бы вы посоветовали от бессонницы?»
Дожидаясь ответа, она успела сделать себе новую кружку кофе и очистить очередной грейпфрут. Когда Алина вернулась к экрану, под её вопросом появился спокойный, лаконичный ответ:
«Всё зависит от причин, которыми бессонница спровоцирована. Это может быть и нервное перенапряжение, и стрессовая ситуация, а может — банальный слишком плотный ужин или лишняя чашка кофе».
Худощавые пальцы дотронулись до монитора, щупая кончиками строчки. Может, просто экран нагрелся от работы, а может, от слов Валентины веяло теплом. Захотелось положить голову на клавиатуру, представляя, будто это мягкие колени женщины, и так уснуть.
…Когда Алина подняла голову и продрала слипшиеся воспалённые глаза, компьютерные часы показывали четыре утра. Ничего себе, вот это вырубилась… Ответ Валентины был написан в 19.48 (время блога каждый зарегистрированный пользователь настраивал сам в зависимости от своего часового пояса). Недурно вздремнула — в кои то веки целых восемь часов! И даже выпитый за день литр кофе не стал помехой. И мамин ужин, который заказывала к семи-восьми часам, так и не съела…
Организм ещё не понял, что с ним произошло. Он отвык от понятия «я выспался», поэтому отреагировал лёгким головокружением и звоном в ушах, когда Алина встала с кресла, чтобы размять затёкшее тело. По ощущениям оно напоминало одну сплошную отсиженную ногу. Из зеркала в ванной всё ещё смотрела енотовидная панда с больными глазами, но в зрачках уже появился какой-то живой отблеск. Признаки жизни на Марсе, ага.
Вместо кофе Алина заварила себе зелёный чай — тоже редкость, почти небывалая в последнее время. С непривычки напиток показался горьковатым и терпким, а может, она просто не умела его правильно заваривать. Что-то там про температуру в восемьдесят пять градусов… Алина не разбиралась в этих нюансах, просто залила заварку кипятком.
Взбодрившись холодным умыванием и уделив немного внимания колючей братии на подоконнике, Алина снова села к компьютеру, где оставалась открытой вкладка с блогом. Вот он, вчерашний ответ Валентины… Зарекомендовав себя как флудильщик, провокатор и тролль, Алина не ожидала, что до неё вообще снизойдут.
«Простите, меня вырубило сразу, как только я прочитала ваши буковки на экране, — напечатала она. — Кажется, лекарство от бессонницы найдено) А что касается причин… Наверно, это всё-таки нервное… Ну и да, кофе я пью многовато».
Часы на мониторе показывали пять утра. Вряд ли Валентина сейчас была онлайн, и Алина, не надеясь на скорый ответ, стала неторопливо собираться на прогулку. Её окутало необычное ощущение тёплого, умиротворяющего покоя. И впервые за долгое время ей захотелось плотно позавтракать.
Мама ещё занималась утренними косметическими процедурами, и Алина не без удовольствия приготовила завтрак сама: яйца всмятку, паровую треску в мультиварке и простенький салат. Нда, резвиться в этом ЗОЖ-ном блоге было всё равно что дебоширить в каком-нибудь клубе благородных дам. Обитали там мирные и доброжелательные юзеры и юзерши, этакое добренькое болотце, где все расшаркиваются и сюсюкают между беседами о травах, мантрах и ароматерапии. Здесь бродили целые табуны непуганых дамочек и малочисленных и робких джентльменов. Алина чувствовала себя волком в курятнике.
Смешно, конечно, и мелко. Вот так развлечение в свободное от работы время она себе нашла! Она, Алина Аверьянова, дочь топливного магната Максима Аверьянова, серьёзная бизнес-леди — сетевой тролль. Абсурд. А с другой стороны, удивительно, как её до сих пор не забанили насовсем. У Валентины терпение было ангельским, не иначе.
Нет, Алина не ругалась матом и никого не оскорбляла. Она действовала тоньше: ставила собеседников в тупик, иронизировала и «сарказмировала», выставляла в глупом свете, выявляла невежественность оппонента и блистала эрудицией. Она и в авторских статьях находила, к чему придраться. Валентина неизменно вежливо и сдержанно благодарила, если Алина указывала на какую-то ошибку или неточность, но на насмешливые выпады не отвечала. Не велась на троллинг. Алине до сих пор ни разу не удалось вывести хозяйку блога из себя. Временные блокировки она схлопотала раза три или четыре. Выйдя из виртуального «изолятора», Алина прикидывалась присмиревшей и образумившейся, а потом бралась за старое. Впрочем, времени на эти развлечения у неё было не так уж много — от силы полчаса, час по вечерам. Ну, или когда бессонница одолевала. Утром она гуляла, посещала бассейн и массажиста, делала свои лечебно-восстановительные упражнения, иногда наведывалась в языковой центр, днём работала через интернет.
Зачем она всё это делала? Зачем занималась этой подростковой чепухой? Она и сама толком не знала. Всё это было смутно — до сих пор, пока вчера она не опустила голову на воображаемые женские колени. Ей очень хорошо спалось на них…
