— Ты себя как чувствуешь? Может, я помогу тебе? — вспомнив о ее состоянии, я решил предложить свою помощь, но девушка отрицательно мотнула головой и удалилась в ванную.

Пока умелые женские руки наводили чистоту, я со скучающим видом продолжал сидеть на стуле и чувствовать себя при этом очень неловко. Со мной такое было впервые. Я не мог развалиться, растянуться или бросаться едкими комментариями. Вся эта обстановка и сама Моника действовали на меня странным образом. Я будто становился другим человеком — более мягким и сдержанным, забывая о своем привычном образе жизни. И это меня настораживало больше всего на данный момент. Если бы сейчас убиралась Эмбер, а не Мон, я уже давно засыпал бы ее всяческими подъебами, а потом отымел где-нибудь на стареньком, пыльном диване, но эта девушка была для меня другой… Мне не хотелось ее обижать, я боялся спугнуть ее или сделать ей больно. Влюбился ли я? Нет, это абсурд. Я просто зауважал Монику и испытывал к ней легкие, приятные чувства, которые появились буквально вот-вот — сразу после того, как я дал ей эти чертовы таблетки в автобусе.

Прошло около получаса, когда я понял, что больше не могу сидеть просто так без дела. В доме становилось все чище и свежее, Мон старалась изо всех сил, а я чувствовал себя совершенно бесполезным существом, что напрягало и раздражало меня.

— Моника? — покинув кухню, я прошел в гостиную, где хлопотала девушка. Я застал ее за протиранием книжных полок. Она обернулась ко мне и вопросительно подняла брови. — Я пойду на улицу, покурю. Если буду нужен, зови.

Мон молча кивнула и вернулась к своему занятию. А я-то понадеялся, что она составит мне компанию, но нет — придется покурить в одиночестве и снова отдаться на растерзание мыслям.

Покинув дом и участок, я глубоко вздохнул, вбирая в легкие прохладный, свежий воздух, огляделся по сторонам и опустился пятой точкой на холодный бордюр. Сигаретный дым приятно обжег горло, в который раз отравил мой организм и густым клубом вырвался наружу из моего рта. Я наслаждался тишиной, отсутствием толп людей и приятными видами природы. Голова словно очистилась от тяжелого груза, и я почувствовал непередаваемую легкость. Хоть это был и скучный, пресный городок, здесь можно было душевно отдохнуть и восстановить силы, но я понимал, что вскоре мне это надоест, и я опять захочу движуху. Девушки, выпивка, бары, ночные клубы, веселые парни — все это было близко мне, я уже не мог представить себя без частых тусовок, пьянок и гулянок.

Я сидел, молча курил и разглядывал улицу, по которой мне придется ходить ближайшие две недели. Я пытался хотя бы зрительно привыкнуть к новому месту жилья и представить, чем тут буду заниматься. Для начала мне хотелось выспаться и восстановить силы, ну а потом уже отправиться на поиски интересных мест, ну или хотя бы магазина, где можно приобрести бутылочку пива и какую-нибудь вкусную гадость в виде закуски. С мыслями о пиве ко мне пришла занятная идея: что если вечерком предложить Монике посидеть вдвоем, выпить, поговорить? Мне показалось, что отношения между нами стали чуточку лучше, и она может согласиться. Попытка не пытка.

Затушив сигарету об асфальт, я поднялся, отряхнулся и зашел обратно в дом. Моники уже не было видно, зато я слышал копошение на втором этаже. Кухня так и осталась нетронутой, поэтому я подошел к своему стулу и сел на него. Делать было нечего, и меня сморило. Сложив руки на груди, я чуть съехал вперед, раздвинув ноги, и даже не заметил, как провалился в сон. До меня доносились какие-то звуки, шуршание, но я уже не замечал их и сладко спал. Даже такая неудобная поза и жесткий стул не помешали мне броситься в уютные объятия Морфея и отключиться.

Не помню точно, сколько именно я проспал в столь ужасном положении, но когда мои глаза еле-еле открылись, за окном уже стемнело. Я чувствовал себя полностью разбитым — так обычно бывает, когда поспишь днем, а просыпаешься уже вечером и не понимаешь, где ты и что ты. Все тело затекло, мышцы окаменели, и двигаться было не очень-то и приятно. Я кое-как потянулся и огляделся: на кухне горела настенная лампа, все было вылизано до блеска, а сама хозяйка дома протирала заляпанные окна. Когда Мон услышала, что я зашевелился, то повернулась ко мне.

— Я тебя разбудила? — спросила она, включая в раковине воду, чтобы промыть тряпку.

— Нет, все нормально, — я медленно поднялся со стула и, почесывая то затылок, то плечи, подошел к девушке. Остановившись позади нее, я выглянул через ее плечо в окно, но толком ничего не разглядел — только старенький забор и какие-то ржавые качели. — Сколько я спал?

— Часа два, — Моника ловко протиснулась между мной и столешницей и подошла к холодильнику. Я заметил, с какой досадой она открыла его и обнаружила, что из еды практически ничего нет. — Тэхен… Можно тебя попросить?

Даже не озвучив просьбу и не услышав мой ответ, девушка метнулась в прихожую и начала что-то быстро искать в сумке. Что бы она ни попросила, мой ответ будет положительный. Как я мог отказать такому невинному и скромному созданию? Тем более я находился в ее доме и просто был обязан выполнять то, что мне будет велено. И с каких это пор я готов быть таким послушным мальчиком?

— Да, конечно, любая прихоть, — улыбнувшись, я зевнул в свое удовольствие и повернулся к подошедшей ко мне Мон.

— Сходи, пожалуйста, в магазин, а то в холодильнике мышь повесилась, — она протянула мне кошелек и неловко кашлянула. — Здесь должно хватить на самое необходимое…

— Я не возьму твои деньги, — я перебил Монику, отодвинув от себя кошелек, который она пыталась впихнуть мне в руки. — У меня есть свои. Хорошо, я схожу в магазин. Где он у вас?

— Выйдешь из дома и повернешь направо. Пройдешь три перехода между улицами и увидишь с правой стороны продуктовый магазин.

Я согласно кивнул головой, забрал со спинки стула свою куртку и направился в прихожую, чтобы взять рюкзак. Это был первый раз в моей жизни, когда я по просьбе девушки отправлялся в магазин за продуктами к столу. Для меня это было что-то новенькое и интересное. Конечно, я все еще чувствовал себя сонным и ленивым — хотелось остаться дома, развалившись на диване, — но и помочь Монике я был обязан. Все-таки она несколько часов подряд драила заброшенный неряшливой матерью дом, пока я дрых на кухне.

В Ливерпуле цены наверняка ниже, чем в Лондоне, так что я не стал брать много денег и рассчитал сумму на самое необходимое. Честно говоря, я толком не знал, что имелось ввиду под «самым необходимым», но решил определиться на месте и не вдаваться в подробности.

Захлопнув за собой дверь, я услышал, как Моника крикнула мне вслед «спасибо!», и двинулся по темной и пустой улочке. Фонари еле-еле освещали дорогу рыжим светом, создавая пугающую и таинственную атмосферу вечернего города, но мне не было страшно. Я тот парень, который обычно затевает драки и ввязывается в них, и бояться должны меня — никак иначе. Я тихо насвистывал себе под нос какую-то знаменитую мелодию, ежился от прохладного ветра и старался не пропустить нужный поворот.

Во мне играло странное, незнакомое чувство… Прежде я никогда не выезжал за пределы Лондона и нигде не был, кроме как в Сеуле. Вынужденная и незапланированная поездка в Ливерпуль стала для меня очередным жизненным опытом: новые места, новые люди, новый дом… Быть может, это принесет мне что-то хорошее? Не вечно же дерьму стучаться в мои двери, когда-то и счастье должно заглянуть ко мне на очаг.

Я верил в судьбу и знал, что если что-то должно произойти, то это обязательно случится, по какой дороге я бы ни пошел. Отчего-то мне казалось, что Моника появилась на моем пути не случайно. Эта девушка должна была что-то принести в мою жизнь. Хорошее или плохое — неизвестно, но судьба связала нас не просто так. Я хотел с ней сблизиться — вот, пожалуйста, получил прекрасную возможность. Но что-то останавливало меня пойти на отчаянные меры. Если бы это была девушка по типу Эмбер, то я уже давно соблазнил бы ее, но я боялся использовать на Монике свои навыки обольщения. Да, первые дни я отчаянно рвался в бой и путался под ногами бедной девушки, но сейчас я понял, что здесь нужен совсем иной подход. Какой именно, я пока не знал, но так просто к ней не подступишься. Тем более Мон чем-то больна… Наверное, именно это служило преградой моим порывам и желаниям. Я ошибался, когда говорил, что ее состояние здоровья никак не подкосит мои планы на нее. Оказалось, еще как подкосило. Теперь я не хотел тупо трахнуть ее и обзавестись заветным трофеем. Мне хотелось понять, что скрыто у нее внутри, что таится в загадочной душе. Я желал найти ключик к ее доверию и доказать, что меня не надо бояться, что я тоже умею быть добрым и понимающим, просто тщательно скрываю это под жестким панцирем, служащим мне верной защитой от нападений из прогнившего до чертиков мира.