Звонок прозвенел как раз тогда, когда я рассказала всю тему от начала до конца, уверенная в том, что получила зачет. Заскрипели отодвигаемые стулья, затрещали девчонки с задней парты, парни на первом ряду из соседнего спортивного класса стали громко обсуждать предстоящие соревнования, а я осталась в своем собственном мире, игнорируя происходящее вокруг.

— Эй, а тебя как зовут? — уселся прямо на мою парту какой-то откормленный бугай, — почему я с тобой не знаком?

— Она у нас скромница и затворница, — подкольнула Соня из моего многопрофильного одиннадцатого. — И к тому же новенькая. В этом году поступила.

— А она сама говорить не умеет, что ли? — ухмыльнулся парень, наклоняясь все ниже и ниже.

— Задницу убери с тетради, — попросила я его грубым голосом.

— Ого! — опешил бугай, — ты у нас дикая?

— Дьякова, — захихикала Соня.

— А по мне, так Дикая. Эй, парни! Смотрите, кто тут у нас! — бугай из спортивного встал и демонстративно указал на меня обеими руками. — Позвольте представить вам новенькую. Дикая! Не признает мужского общества и мечтает стать монашкой.

Я проигнорировала его шутовское поведение, что явно взбесило парня еще больше.

— Молчишь? Ну, молчи, — злорадно улыбнулся он прямо мне в лицо и исчез, наконец, пересев на парту к Соне и ее подруге Кате.

Скоро прозвенел звонок на урок и рядом опустился сосед, принося с собой запах древесины, кожи и сигарет. Сморщила нос, демонстративно отодвигаясь на самый край, и посмотрела на первый ряд, чувствуя, как меня прожигают взглядом сразу несколько парней.

— Домовой! — окликнул моего соседа бугай, — ты хоть знаешь, с кем сидишь?

— Понятия не имею, — откликнулся приятный низкий голос со смешинками прямо у меня над ухом.

— Так познакомься с Дикой, пока она в монастырь не ушла, — противно заржал бугай, после чего историк стремительно зашел в класс и призвал всех к тишине.

В течение следующих тридцати минут я усердно записывала лекцию со слов учителя, наблюдая за ровными строчками, который выводил сосед по парте. Надо признать, у него еще и почерк красивый, что тоже странно для старшеклассников.

Но желания познакомиться с ним поближе так и не возникло, тем более в голове уже крутились мысли о том, что нужно успеть поговорить с завучем о посещении дополнительных кружков.

В каждой школе есть огромная столовая, в которой пахнет булочками с повидлом, жареным луком и картошкой-пюре. Наша отличалась от многих лишь тем, что столы в ней были расставлены в произвольном порядке, что позволяло садиться со своим подносом туда, куда тебе захочется. Я давно облюбовала себе место у окна, рядом с учителями и подальше от всех остальных учеников, но сегодня там сидела какая-то девочка, такая щупленькая и незагорелая, что я испугалась за ее здоровье и поинтересовалась, все ли у нее в порядке.

— Нормально, спасибо, Даша.

Я удивленно вскинула брови. Мы, оказывается, знакомы?

— Я староста в твоем классе, — объяснила девчонка, — знаю, что ты поступила к нам в новом учебном году, но вышла только сегодня. Рука!

Присела, наконец, рядом и посмотрела на ее бледные конечности.

— Сломала, когда попыталась научиться серфингу. — Снова начала объяснение одноклассница, — и пару ребер заодно.

— А, — откликнулась я, отворачиваясь к окну и жалея о том, что мой стол теперь занят какой-то девчонкой.

— Меня Марина зовут, — протянула руку староста.

Вот, надоедливая!

— Ага, — кивнула я головой и пожелала ей приятного аппетита, намекая на то, что хочу пообедать в полном молчании.

— Ты обращайся, если что-то понадобиться, — произнесла Марина на прощание, а в классе демонстративно опустилась рядом со мной, положив на парту стопку учебников по английскому.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спросила она таким милым голосом, что я невольно кивнула утвердительно.

— Вот и славно, — заулыбалась Марина, — а то мое место Светка с гуманитарного потока заняла, пока я на больничном торчала. Ты, кстати, как в английском, шаришь?

— Шарю, — усмехнулась я в ответ на ее сленговые словечки.

— Значит, подружимся, — почему-то сделала вывод одноклассница.

Следующие полтора часа я провела в ее компании и несказанно радовалась звонку, который оповестил об окончании учебного дня. Хорошо, что жили мы в разных концах города, иначе я бы просто не выдержала и стукнула Марину по голове увесистой сумкой с учебниками.

— Дикая! — крикнул кто-то со стороны футбольного поля, и в этот момент я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни. Обернулась и посмотрела в сияющее торжеством лицо бугая с параллельного класса. — Да ты молодец просто, уже отзываешься на новое имя!

Оглядела всю футбольную команду и обреченно вздохнула. С этими парнями в одиночку мне не справится, придется подключать Марину.

— Волк, отвали от нее, нам тренироваться нужно, — потянул бугая за рукав один из его дружков.

— Милое у тебя имечко, — отреагировала я мгновенно, повышая голос, так как стояли мы на приличном расстоянии друг от друга. — Но на роль овцы выбери себе другую!

Мне хотелось добавить крепкое ругательство для проформы, но я удержалась и пошла в сторону дома, хотя про себя решила, что он не только Волк, но и козел!

К мыслям о скором судебном разбирательстве моих родителей добавилась новая проблема. Этот парень просто так от меня не отстанет. Для таких девушки, как красные тряпки для быка, и когда одна из них говорит «нет», начинается настоящая битва. Финал, где меня растопчут копытами, совершенно не устраивал. Придется каким-то образом отбиваться.

Мысль о Марине снова закралась в мое подсознание. Видимо, суждено нам стать лучшими подругами, а иначе быть мне в навозе по самую макушку.

— Ба!

— Я на кухне, Дашуль, — отозвалась бабушка, появляясь в дверном проеме. На ней был синий фартук в красных маках и неизменные тапочки с помпонами.

— Ба, ну, зачем ты взялась за готовку? Тебе же врач предписал постельный режим.

— Он нам с дедом постоянно это пред-пи-сы-ва-ет! — произнесла последнее слово по слогам моя бабушка, передразнивая их с дедом лечащего врача. — Только забывает дать денег на услуги сиделки.

— Чем я тебя не устраиваю? Надоела картошка?

— Дашуль, ты готовишь ее великолепно, — разулыбалась бабуля, — но взваливать хозяйство на хрупкие плечи шестнадцатилетней девчонки…. - ба глянула в сторону наших с мамой комнат. — Совести у нее нет!

— Ба, — я мгновенно бросила сумку и подбежала к бабуле, переживая за ее сердце, — ты же понимаешь, что у нее депрессия? Все наладиться!

— И это говорит мне внучка, которая даже школу не окончила! До чего мы с дедом дожили?

Я знала, что бабушка очень сильно переживает за свою родную дочь, мою маму. Они долгое время не виделись, но часто общались по телефону и скайпу и были в какой-то степени близки. А мои выдающиеся способности в математике мама всегда списывала на счет бабули, которая отработала педагогом по мат. анализу в университете почти тридцать лет, пока ее не скосили два инсульта.

— Твой дед с постели не встает из-за своих коленок, я не сегодня-завтра в могилу лягу… — причитала бабушка, которую я тщетно пыталась успокоить, — а моя дочь взвалила свои обязанности на несовершеннолетнюю дочь!

Этот разговор повторялся каждый раз, когда бабушке не удавалось достучаться до моей мамы. Видимо, она снова пыталась поговорить с ней.

— Ничего не вышло, да? — поинтересовалась я с привычным участием в голосе, на что бабушка обреченно покачала головой.

— Ты же должна думать сейчас о выпускном бале, о мальчиках, о поцелуях! — всхлипывала бабушка. — А в итоге разрываешься между школой, домом и собственными родителями.

На последнем слове ба покраснела, и я поспешила усадить ее в кресло.

— Отец звонил?

Та утвердительно кивнула и сжала фартук с маками морщинистыми руками в пигментных пятнах. Мне было так стыдно за папу перед своей престарелой бабушкой, что даже плакать хотелось, но в то же время я почему-то пыталась найти оправдание его поступку.