— Вы очень странный Пожиратель Миров, капитан. Мало кто разделяет вашу точку зрения на Гвозди.

— Что и объясняет, почему я прикреплен к этим бормочущим болванам Несущим Слово, а не сражаюсь возле нашего лорда Ангрона.

Эрес остановился и проверил отметку хронографа на данных с орбиты. Четыре часа назад.

Почему Элифас не выпустил их раньше?

— Меня многие считали глупцом, брат. Их трупы забыты. Элифас напрашивается на неприятности, когда не следит за языком, но он знает, что я ему нужен. Неважно, верю ли я, что его великий храм приведет их спасителя, или нет. Он в это верит, а потому оказывается обязан нам.

— Посмотрите на эти временные кодировки, — произнес Арукка. — Силы реагирования Ультрадесанта должны уже быть в радиусе досягаемости защитных станций, но мы не получаем ни слова о том, что те открыли огонь. Позволять им высадиться без боя кажется глупостью.

— Это потому, брат, что мы всего лишь невежественные воины, — сказал Эрес. Он прокрутил данные вперед и указал на экран. — Десантный штурм неизбежен. Их кровь на нашей земле — вот чего хотят Несущие Слово. Убить их на орбите и разметать атомы в пустоте бессмысленно для нашего нюхающего благовония спутника.

Эрес повернулся и открыл штурмовую аппарель «Ахилла», залив внутреннее пространство дневным светом. Он вышел наружу в сопровождении следующего по пятам Арукки и посмотрел вверх. Верхние слои атмосферы характерно мерцали — любой менее опытный воин пропустил бы этот первый проблеск спускающихся десантных капсул.

Возле него была расположена тысяча его воинов, размещенных внутри и вокруг святилища. Соединенные с башней и друг с другом искусственными проходами, восемь второстепенных зданий, похожих на бункеры, охраняли подход к главным воротам, образуя «звезду бездны», как ее именовал Йот.

Для Эреса это была просто подходящая линия обороны. Отделения Пожирателей Миров располагались в укреплениях и среди руин в отдалении от гротескного строения.

Он поглядел на него. Стройка завершилась пять дней назад, на третий после получения подтверждения от Элифаса, что Ультрадесантники вернулись, а приближающаяся группировка насчитывает всего два боевых корабля какого-либо размера. Если бы Ультрадесант принял угрозу на Кронусе всерьез, Несущие Слово и Пожиратели Миров вполне могли встретиться с несколькими тысячами воинов, а не всего лишь с полу-ротой.

— Они идут, — предупредил он своих легионеров по воксу. — Помните просьбу Несущего Слово. Убивать только вокруг храма. Позволить некоторым войти.

Он понизил голос и обратился к Арукке.

— Боевая баржа и ударный крейсер. Не больше пятисот воинов в крайнем случае. Похоже, гамбит Элифаса окупился. Из-за сокрытия нашего присутствия враг недооценил силы, необходимые, чтобы отбить Кронус. Сыновья Жиллимана вот-вот получат горячий прием.

— Добровольно пропускать врага в тыл противоречит всем моим инстинктам и выучке, — произнес Арукка.

— Мы должны доверять Несущим Слово.

— Почему?

Вопрос застал Эреса врасплох — не потому, что был плох, а потому, что подобного раньше не случалось. Ему потребовалось некоторое время, чтобы придумать подходящий ответ.

— Потому, что, если мы не можем этого сделать, то вся эта затея была памятником тщеславию Элифаса и ничем больше. Если так и есть, я лично принесу его голову Ангрону.

Арукка кивнул, приняв премудрость капитана без комментариев. Он надел шлем, на лицевом щитке которого был нарисован красный отпечаток ладони поверх носа и левого глаза. Когда-то кровавую отметку оставил первый из Гвардейцев Ворона, кого Арукка выпотрошил на Исстване, но со временем кровь высохла и осыпалась хлопьями, так что он решил сохранить память о том моменте в более долговечной манере.

Он был не одинок. Поверх официальных бело-синих цветов Легиона появлялись и другие украшения, некоторые из которых вызывали куда большую тревогу.

Эрес не возражал против этих отступлений от порядка единообразия. При текущем положении дел у его воинов было мало стимулов держаться вместе. Уже больше сорока дней они не получали вестей ни от своего примарха, ни от командования Легиона. Только присутствие капитана Востигара Катакульта Эреса напоминало им, что они вообще являются Пожирателями Миров, и тот не собирался подвергаться риску бунта из-за замечаний по поводу намалеванных лозунгов и сделанных воинами добавлений.

Пылающие огни приближающихся десантных капсул и кораблей высадки стали ярче.

— Хотел бы я знать, каково это, — произнес Арукка.

— Каково что?

— Проводить десантный штурм без Гвоздей. Даже к моменту подъема на борт, я уже всегда был в слишком глубоком забытьи, чтобы тревожиться о падении с орбиты на позиции врага. Эти сыновья Макрагга точно знают, что делают. Всю дорогу вниз.

Эрес не ответил. Его имплантаты начинали реагировать на изменения в организме и мозговую активность в преддверии надвигающегося сражения. Усовершенствования космического десантника уж усилили приток адреналина. Вдобавок к этому в мозгу шипели Гвозди Мясника.

Он содрогнулся и оскалил зубы, подавляя рычание. Уже очень скоро.

Ключ к правильному использованию Гвоздей состоял в том, чтобы не становиться безмозглым убийцей, как то позволяли себе многие в его Легионе. Существовала техника, модель поведения, позволявшая имплантату достичь пикового эффекта ровно в нужный момент. Уловка состояла в том, чтобы удерживаться на подъеме до вершины волны, а затем позволить себе полностью поддаться, съехав на ней в забытье.

Он знал, что желание убивать должно было уже пылать в нервах его воинов, однако те не стреляли. Ни единого волкитного луча или болтерного снаряда не взметнулось навстречу опускающимся машинам врага.

Ультрадесантники беспрепятственно врезались в поверхность Кронуса: тридцать десантных капсул, заполненных жаждущими мести воинами, и еще десять, выпустивших по окружающим руинам тучи ракет и плазменных зарядов. Десантно-штурмовые корабли закружились, обрушивая вниз ливень огня и молотя снарядами по обвалившимся стенам и усиленному феррокриту бункеров.

— Время близится, мои гордые Пожиратели Миров! — провозгласил Эрес, открывая огонь из своего болтера-наруча, а «Ахилл» изрыгнул смерть из «громовержца» и мульти-мелт. — Пусть враг узнает наш ответ!

Ударили болтеры и пистолеты, и Пожиратели Миров вырвались из-за дюжин укрытий, прикрываемые огнем тяжелых орудий Несущих Слово, размещенных в горизонтальных бойницах на нижних уровнях святилища.

Внезапно оказавшись в окружении толпы противников, Ультрадесантники попытались отступить назад и занять оборонительный порядок. Пушки «Громовых ястребов» смолкли из-за близкого расстояния между сторонами. Болты атакующего сержанта Ультрадесантников отскочили от доспеха Эреса, выбив искры, и тот бросился вперед со своими жужжащими цепными саблями.

Сержант держал в одной руке гладий с коротким клинком, а в другой — пистолет. Зубья цепного клинка с алмазной кромкой рассекли руку с мечом, раскидав прикрытые броней пальцы. Второе оружие Эреса раскололо ствол пистолета, взорвав болт в каморе. Покачнувшись, сержант сделал шаг назад. Эрес выдернул оба клинка и всадил их в грудь Ультрадесантнику. Вертящиеся зубья прогрызались сквозь золотистую эмблему и синий керамит, пока не перемололи кости и органы.

Эрес ощутил толчок, его Гвозди Мясника реагировали на разворачивающуюся вокруг бойню. Он ощерился и сделал короткий вдох, осматриваясь по сторонам.

Брат против брата. Это не имело значения.

Бой против товарищей-легионеров являлся наивысшим испытанием. Если он окажется сильнее лучших из них, тогда в Галактике нет больше никого, кто мог бы представлять для него угрозу, исключая лишь самих примархов.

Он плел клинками смертоносные дуги — иногда вместе, иногда по отдельности — отмечая моменты бездействия между противниками залпами из наруча.

С каждой смертью голод его воинского духа нарастал, и эффект от Гвоздей становился все сильнее. Зрение окрашивалось красным, боевые стимуляторы текли по телу, грозя разорвать генетически улучшенные вены.