Оглянувшись и встав на ноги, я поняла, что кажется пропустила возвращение бегунов и закрытие.

— Минхо.

Я подала брюнету бутыль воды, а он резко развернулся и прошествовал к Картографической. Подогнув губы, я пошла за парнем, намереваясь достать его расспросами.

— Минхо.

За нами хлопнула тяжёлая дверь Картографической, мы пришли самые первые.

— Минхо.

Он прерывистыми движениями достал из чёрного рабочего рюкзака ручку и всё тот же чёрный блокнот, в которые делал записи в Лабиринте. Игнорируя меня, начал выводить линии сегодняшнего сектора. Не замечал он моё присутствие так естественно, будто меня в помещении действительно не существовало. Пламя ярости внутри меня обжигало горло, чтобы я крикнула в лицо этому засранцу, что нам надо поговорить. Однако, жар успокоился, так как в Картографическую ввалились остальные бегуны, поэтому пришлось повременить.

Спустя час, последний бегун сдал лист и устало попёрся в душевую. Я защелкнула затвор на двери, чтобы он уж точно не сбежал и повернулась к Минхо, скрестив руки на груди. Брюнет облокотился о стол руками и нависал над всеми рисунками, сотворёнными его подчинёнными.

— Минхо, нам нужно поговорить.

Парень закатил глаза, но продолжил стоять особняком. Я подошла к нему и облокотилась бедром о деревянный рабочий стол.

— Ты меня слушаешь?

Парень поднял на меня уставшие глаза: сквозь узкие щели его натурально очерченных глаз были видны лопнувшие капилляры, мешки под глазами и осунувшееся лицо. Я смягчилась, смотря ему в глаза и положила руку ему на затылок.

— Расскажи.

Я притянула к себе юношу и обняла его за шею, заставив его, сильно нагнувшись, уткнуться мне в плечо и постепенно гладила его на время рассказа. Минхо абсолютно не возражал, безвольной куклой падая мне в раскрытые руки, обдавая мою шею тяжёлым дыханием и обнимая мою спину двумя руками, крепко накрепко прижимая к своей горячей груди.

— Вчера мы с Беном наткнулись на дохлого гривера, но не успели хорошенько его осмотреть. Решили сегодня вернуться и проверить его, а этого дохляка уже не было на прежнем месте. Сначала мы подумали, что причина это расположение стен, но весь прикол в том, что сегодня конец месяца, и стены со вчерашнего дня стоят на прежнем месте в течении недели. Значит эта тварь сбежала или его принесли в другое место свои же, я не знаю. Мля, там такая херня творится! У меня в голове не складывается, хотя я чувствую, что всё тут как дважды два.

— Слушай, а что с Обрывом? Вы его проверяли на наличие выхода?

— Нет, Обрыв точно не подходит. Это же просто пропасть, обладающая оптической иллюзией.

— Это как?

— Это так: ты кидаешь какой-то предмет, камень, допустим, и воздух будто поглощает его, звука падения или как он летит ты не слышишь. Вообще.

Я задумалась. Если это оптическая иллюзия, возможно, что за иллюзией скрывается какой-нибудь тоннель? Или лифт, не знаю, лестница. Вот же чёрт, Минхо прав, тут реально какая-то херня творится!

— Ты правда проверял?

— Ага.

Минхо отстранился и посмотрел на меня. Я же пребывала в глубокой задумчивости, и мысль, что необходимо повторно сбежать в Лабиринт к Обрыву, чтобы уж наверняка проверить, выбивалась среди общей колеи мыслей и привлекала меня всё больше. Отвлеклась я только тогда, когда почувствовала чужие губы на своих. Брюнет целовал меня исступлённо, властно и жадно, будто выпивая из моих губ всю кровь. Я обняла его за шею и, приоткрыв рот, впустила его горячий язык. Рваные выдохи и стоны вырывались с моей груди, ноги подкосились от жаркого поцелуя и переплетения языками, что Минхо сжал мою талию двумя руками и посадил на стол, раздвинув мои ноги коленом и вставая между ними. Я насторожилась, так как не предусматривала возможности моего первого секса на столе, поэтому решила прекращать этот беспредел, как только возбуждённое дыхание Минхо коснулось кожи над ухом, зубы прикусили нежную кожу, руки нетерпеливо сжали грудь под слоями майки и толстовки, на шее остались влажные следы от его губ, а горячий язык скользнул в ключичную ямочку.

— Минхо, прекрати.

Парень пропустил мой шепот сквозь уши, не вдаваясь в моё хриплое бормотание, продолжая кусать мою шею. Я оттолкнула его кулаком в грудь и увидела совсем другого Минхо: разгорячённого, возбуждённого, жадно вдыхавшего воздух и зверски напряжённого в штанах. Второй раз в жизни мне стало страшно, потому что я подумала, что сейчас ему никто не встанет на пути, чтобы разорвать на мне одежду и…

— Возьми меня с собой завтра.

Я буквально прохрипела ему эти слова в лицо. Минхо нахмурился и отвернувшись, чертыхнулся.

— Ты больная, да?

— Возможно. Но Минхо, прошу тебя! Только один раз, я хочу посмотреть на это собственными глазами.

— Нет.

Он подобрал рюкзак и злой как чёрт направился к выходу. Я успела проскользнуть мимо его руки и встала между ним и дверью, вплотную оказавшись рядом с его грудью. Парень опустил голову и взглянул на меня, как на конченную шизуху.

— Милла, «нет» означает «нет».

— Пожалуйста. Я… вспомнила кое-что.

Минхо озадаченно замер, упёр одну руку в стену паралельно моей голове и вопросительно посмотрел в ответ. Убрав запутавшиеся в локтях волосы назад, я вдохнула побольше воздуха и подняла голову.

— Разгадка может быть в самых неподобающих вещах. Подумай сам, если вы прочесали все сектора каждого месяца «от» и «до», а Обрыв так и остался неисследованным, то может стоит положить глаз на разгадку именно этого места?

— Что ты вспомнила?

— Ничего незначительного, только то, что Обрыв здесь не просто так.

Минхо долгое время вглядывался в моё лицо, ища прогалину, но в итоге прикрыл глаза и убрал руку от стены.

— Я тебя понял.

— Так ты…

— Нет, Милла.

Я насупилась: чёрт бы тебя побрал, Минхо!

— Ну почему?

— Дай пройти.

— Почему?

— Милла, ты сейчас сорвёшь мне башню, и я тебя оттолкну совсем не по-джентельменски.

— Толкай тогда, потому что я решительно не понимаю, в чём затруднение взять меня с собой.

— Да потому что там охренеть как опасно, где-то бродит недосдохшее отродье Ада, а ты туда полезешь со своим наивным сладким личиком, сверкать задницей перед этими тварями! Нет, я сказал. И отойди нахрен.

Я скрестила руки на груди и нахально взглянула в глаза злому Минхо. Я понимаю, что действую на нервы, но я должна добиться своего. По-другому никак. Минхо вздохнул и перекинул меня через плечо, открыл дверь и аккуратно поставив на землю, быстрым шагом пошёл в душевую. Я не успела ничего сообразить, поэтому только вздохнула и направилась туда, где мне всегда рады — к Ньюту. Потому что после обжигающего холодом Минхо, мне надо хоть немного ласкающего тепла Ньюта.

***

Когда за мной хлопнула дверь медотсека, Ньют озадаченно поднял голову с подушки и повернулся, слегка приподнявшись на кровати. Он видимо спал, повернувшись лицом к стене, а я разбудила его резким хлопком двери. Увидев меня, он протёр глаза и потянулся за включателем ночника, поставленного на прикроватный столик медаками. Я же присела на кровать, которая слегка подогнулась подо мной и принялась расшнуровывать обувь, чтобы лечь.

— Ками, что-то случилось?

— А чтобы прийти к тебе с ночёвкой нужен повод?

Я улыбнулась, но Ньют шутки не оценил. Его взгляд прошёлся по мне и не увидев ничего сверхъестественного, успокоился. Я опустила взгляд и бегло осмотрела его гипсованную ногу, Клинт говорил, что ещё неделя, и гипс можно снять, ведь Ньют уже безболезненно двигает кончиками пальцев.

— Так… ты ко мне с ночёвкой?

— Ты против?

Я сняла толстовку, оставшись в прозрачной майке, легла рядом с улыбавшимся парнем. Ньют перевернулся на бок и подпёр лицо рукой, согнутой в локте. Я лежала на спине и получалось так, что он навис надо мной, отлично видя моё лицо, а мне приходилось постоянно запрокидывать голову, чтобы увидеть его.

— Дерзишь?

— Ага. Слушай, а если я тебя спрошу кое о чём, связанном с Лабиринтом, ты не обидишься?