— Так мне заткнуться?
— Лучше я сам тебя заткну.
Он приблизился ко мне и накрыл мои губы своими, что я успела только пискнуть и провалиться в поцелуй всем сознанием. Он перехватывал мои вздохи горячими губами, ласкал нижнюю губу, одной рукой продолжая держать мои руки, в второй поглаживая мою талию, вызывая рой приятных телу мурашек. Колючая щетина неприятно резала нежную кожу моих припухлых щек, оставляя еле заметные покраснения.
Когда его напор стал больше и страстнее, он резко сделал толчок всем телом навстречу моему, придвинулся напряжёнными мышцами живота ещё теснее ко мне на грудь, и дыхание снова стало редким и спёртым. Я тихо застонала, чем открыла доступ его языку на исследование моего рта. Его язык действовал так уверенно и своеобразно, что горячий жгут внизу живота начал затягиваться, и меня накрывала волна жаркого восторга, когда его грудь тёрлась об мою сквозь толстовку, майку и лёгкий, поддерживающий топ, заставляя ореолы затвердеть и неприятно зудеть, прося получить ласку мужской, крепкой руки.
Я прижималась к нему губами, понимая, что действительно не хочу, чтобы он останавливался. Мне нравилось снова ощутить себя в руках надёжного человека, быть с ним одним целым, целомудренно флиртуя языками и заигрывая лёгкими прикосновениями. Вместе с этим, я понимала, что веду себя как последняя шлюха, строя недружественные отношения с двумя парнями. Эгоистка…
Грудная клетка уже взрывалась огнём от нехватки кислорода, Минхо последний раз описал круг вокруг моего языка, оторвавшись заглатывая воздух одновременно со мной, вытирая наши губы от паутинки вязкой, общей слюны. Волосы растрепались, создавая воронье гнездо на затылке, которое потом долго и нудно не будет поддаваться расчёске. Потом парень довольно заулыбался как раньше и откинулся рядом со мной, по правую сторону, закидывая руки за голову.
Я отдышалась и поморщилась от того, что мои губы ныли. Но это было приятно, как-никак.
— Ты получил, что хотел, давай мне моё.
— Второй заход? Я не против.
Минхо повернулся, облокотившись о подпёртую руку, смотря на меня сверху вниз. Я же осталась лежать рядом с ним, прижимаясь головой к его обнаженной груди и отчаянно замотала головой.
— Не, не, хватит с меня, у меня губы болят, и я дышать хочу.
После моей фразы, парень заулыбался и перекинул вторую руку через мою талию, притянув к своему горячему брюху. Я подогнула колени и перекинула их через бедра лежащего парня.
Ох, что-то меня несёт сегодня…
— Вот видишь, после второго поцелуя вообще бы забыла, зачем сюда пришла.
Карты! Точно. Как я могла? ах ну да, могла…
— Минхо я жду, ты обещал. Где твоё мужское пресловутое «сказал-сделал»?
Парень выдохнул мне в лицо, я прикрыла глаза и зевнула. Интересно, почему это он не спит, и который сейчас час? На руке, которая покоилась на моей талии тонким чёрным ремешком обвились вокруг его запястья часы, на циферблат которого я не преминула взглянуть: 3 часа ночи.
— Раз обещал, значит скажу. В Картохранилище находятся карты, на которых бегуны изображают положение стен каждую ночь, так как они меняются и каждый день выходит новый рисунок. Но сегодня… — Минхо взглянул мне в глаза, — мы поняли, что есть определённый цикл. Проходит месяц, стены меняются каждый день, потом остаются в последнем положении в течении двух дней, а потом продолжают движения по-новому, то бишь, повторяя привычные движения каждый день в новом месяце. И… разу уж мы не нашли выход, пока не поняли общую картину, то и дальше подобная стебучая лабуда будет продолжаться, тогда в таком случая, мы застряли в этой дыре надолго, Милла. Пока не появится чего-то нового.
Минхо сузил брови, обнажив небольшую морщинку, и прикрыл глаза. Я уже успела усомниться в своём плане испортить парню всю ночь перед следующим, таким же изнуряющим побегом внутрь Лабиринта. Поэтому серьёзно посмотрела на него, начиная замечать первые признаки невыспанности: синие круги залягли под узкими чёрными глазами, морщины на лбу стали глубже, привычный смуглый цвет кожи сменился на бледно-карамельный.
— Но единственное, что мне беспокоит - это просраное время на всё это дерьмо. Мы просуществуем здесь ещё хер знает сколько годков, а я уже застебался тратить свою молодость на то, чего нет. Время идёт, а мы…
— Вместе с ним, — мечтательно продолжила я его фразу. Минхо насмешливо подогнул губы, беря один мой длинный локон и крутя его в своих длинных, смуглых пальцах.
— Ну, вообще я хотел сказать, что прозябываем его самым странным образом, но это тоже подойдёт.
Мой локон в его руках видимо занял все его мысли, что он внимательно начал крутить им из стороны в сторону.
— Я тебя понимаю, — я ласково погладила небритую и колючую щеку парня, пытаясь показать, что я полностью поддерживаю его состояние, и он такой не один.
— Ни черта ты не понимаешь, Милла.
Он обнажил красивые белые клыки в усталой улыбке, я последовала тому же примеру, опуская свою ладонь вдоль тела.
— Хорошо, пусть будет по-твоему.
Я села на спальнике, собрав непослушные волосы и перебросила их на одну сторону, смотря на внимательно подглядывающего за мной Минхо.
— Я пойду тогда. Спокойной… — я огляделась вокруг, где вот-вот должны были вступить в права светлые фиолетовые проблески приближающегося дня, — утра?
Минхо рассмеялся и снова притянул меня к себе, заставив укутаться в тёплый кокон его рук, обнимающих со спины и принимая его немое приглашение остаться на ночь с ним.
========== Глава 1: Часть четвертая ==========
Комментарий к Глава 1: Часть четвертая
Боги, Мрак, мне так стыдно-о-о!
Но, у меня были вполне обоснованные причины на то, чтобы страдать какой-то ебнёй, а не работой над своими ошибками, ну, то бишь, в целом моими работами.
Мне блять лень.
Да.
Извините меня, кисули, такое больше обязательно (не) повторится.
С этого дня начался кошмар всей моей жизни. Я беспокойно шла по белому глянцевому кафелю, полы белого халата понимал воздух, создаваемый моим быстрым шагом на тонких цокающих каблуках, эхом разнося звук по широким кулуарам. Непослушный тёмный локон выпал с прочного пучка собранных волос, я резко откинула его нетерпеливым жестом руки.
Приложила идентификационную карточку к сенсорному экрану справа от тяжёлой серой двери с вертикальными матовыми стекловыми вставками. С громким щелчком, оповещающим открытие тяжелой двери, створки автоматически разъехались, пропуская меня в полуосвещенное пространство небольшой лаборатории, где суетливо сновали туда сюда интерны в белых накрахмаленных халатах, не обращая никакого внимания на хмурящуюся и дико испуганную меня в дверях кабинета.
Сжимаю в кулаках заламинированную идентификационную карточку, подхожу к стеклянному окну, откуда видно многих юношей разного возраста, телосложения и расы, выстроенных в длинных ряд на пути к ярко белому кабинету, где должна состоятся чёртова Стёрка. Среди них ясно выделялись двое высоких и спортивно сложенных парней, которые мне были нужны.
Как только нас насильно затолкали в гудящий берг с уютного вагона метрополитена и, бессознательных и уязвимых, привезли в огромный центр ПОРОКа, где сразу же отправили по разным направлениям: меня отдали на изучение биотехнических элементов для составления основы для матрицы, то бишь я наблюдаю и анализирую фактические реакции подопытных «объектов» и предоставляю данные Совету биохимиков, собирающихся ежемесячно уже для общего анализа полученного. Короче, вся моя должность ограничивается в сидении возле главного экрана, отображающегося всю поляну в центре Лабиринта и наблюдение за каждым парнем, выявляя его агрессивность, пассивность, восприимчивость и многое другое, подвергая его разным Переменным. Эта должность крайне распространённая тут, почти каждый подросток с огромным багажом знаний в черепной коробке предоставлен отдельному блоку одного центра.
Парней же распределили на тренировки по подготовке к их основному предназначению здесь: отправка в Лабиринт. Я это узнала только неделю назад и уже успела поставить всё на кон, но это парней не спасло. Точнее спасёт только в том случае, если они выйдут из Лабиринта. Живыми.
