Я не знал, что делать: чемодан и мешки уже стояли рядом со мной, но даже вместе с эльфом мы не дотащили бы их до фуникулера. К носильщикам была очередь. Тут до нас дошел экскурсовод.
— От всего сердца надеюсь, что вы хорошо отдохнули и повеселились, — произнес он. Это была ложь: от т^его сердца он мог только пожелать нам провалиться в Морию. — Как вам понравилась экскурсия?
Только я открыл рот, чтобы сообщить, что все исторические места были бы куда лучше без него и всей этой шарашки, как вдруг Келеборн опередил меня.
— Да, вполне. Благодаря вам я теперь знаю, что Зла в мире не прибавляется. Просто оно не собрано в одной Руке, а разлито по капле во многих существах. — И, бросив внимательный взгляд на экскурсовода, добавил: — Нечисть стала многочисленной, но безопасной.
«Дунаданец» ощерился, кожаные доспехи встопорщились, как чешуя.
— А сами-то! — вдруг заорал он противным голосом. — Пакостники! Проходимцы психованные! Видел я, как в Хеннете маки облизывали, небось, и впрок там же прихватили! Наркоманы голубые, хулиганье!
Тут мне показалось, что холеная нуменорская рожа как-то расплылась, перекосилась и приняла заметное сходство с портретом на обложке «Зайн Наэга». Род Гэмджи всегда славился умением сильно и метко швырять тяжелые предметы. Я выдернул из кармана завалявшийся там фиал и засветил им в лоб экскурсоводу.
Вот именно что — засветил. Потому что после соприкосновения с дунаданским черепом фиал вдруг засиял в наступающих сумерках ярким белым светом, таким ярким, что даже фотовспышка не могла бы с ним сравниться. И, однако, свет не резал глаза, а просто-таки ласкал взгляд. В наступившем всеобщем оцепенении я кинулся вперед и подобрал флакончик. Он светился и сквозь руку, но не красным, как если смотреть на солнце сквозь пальцы, а белым звездным светом. Гномы вышли из своего тихого состояния и заорали: «Аркенстоун! Арке нстоун!».
«Дупаданец» метнулся куда-то в сторону, «внучата» с визгом присели за багажом. Я стоял и, улыбаясь во весь рот, глядел на Келсборна. Келеборн, как завороженный, уставился на источник света в моей ладони. Тут первоначальная эйфория победы схлынула с меня, и я тоже вперился в фиал.
— Это что же... я в сувенирном развале подлинник приобрел?!
— Нет, это не тот фиал, — ответил Келеборн. — Подлинник Гэндальф унес из Мордора.
— Но свет! Свет истинный?
— Именно так. Только я думаю, что дело не в фиале, а в руке, которая его держит.
Меня била мелкая дрожь, а от таких слов мои уши, кажется, составили конкуренцию фиалу, только в красной части спектра. И туг я вдруг понял, что надо делать, понял так хорошо, как будто кто-то объяснил мне вслух.
— Возьмите, — протянул я фиал Келеборну.
Эльф взял, но не фиал, а мою руку, держащую склянку. Он смотрел мне в глаза, как будто искал что-то на дне моей души.
— Рэнди, вы понимаете, что вы отдаете? Это же дар вечной жизни, пропуск в Аман...
— Потому и отдаю, — выдавил я уже перехваченным горлом.
И тут эльф впервые за все это время улыбнулся светлой, открытой улыбкой радости и понимания.
— Рэнди, друг эльфов, — ласково сказал он. — Нет — Рэнди, Мой Друг в Средиземье. Просто Рэнди?
Скрывать дальше не имело смысла.
— Эарендил, — со вздохом сказал я. — Эарендил Гэмджи.
Келеборн кивнул так, будто оправдались все его догадки и предчувствия. Он снял с плеча свой ягдташ и надел на меня. Сжал в руке фиал — и весь засветился таким же белым светом. И стал королем королей: величественным, вечно юным и — нездешним.
— Прощай, Мой Друг! — сказал он, повернулся и пошел прямо на Запад. Я смотрел ему вслед, как он идет живой звездой по Пеленнорским полям, удаляется, становится меньше и меньше — вот-вот высокая фигура скроется за горизонтом. Но он все шел и шел и не скрывался, а потом я понял, что земля-то круглая, а он идет по прямому лучу — туда, в Валинор. Свет слился в точку и вдруг затерялся среди высыпавших звезд: я не заметил, как стемнело. •
КАК МАЛО МЫ О НИХ ЗНАЕМ!
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ВООБРАЖЕНИЯ
Совсем недавно никто даже не подозревал об их существовании, но техника достижения больших глубин и возможности фотографии позволили открыть новый неведомый мир глубоководных животных. Иногда они выгладят, как придуманные фантастами живые чудища. Чем больше ученые узнают об этих страшных на вид рыбах, обитающих в океанах всего мира, тем больше оценивают способности этих существ к выживанию в мрачной, суровой среде. «Мы обнаружили десятки видов миниатюрных монстров. приспособившихся к жизни на таких глубинах, на которых, как думали раньше. может существовать очень мало животных»,— говорит американский морской биолог из Института океанографии Скриппса Ричард Розенблатт. В течение последних трех десятилетий Роэенблатт заведовал одной из самых крупных в мире коллекций глубоководных рыб.
СКАЖИ МНЕ, ЧТО ТЫ ЕШЬ, И Я СКАЖУ. КТО ТЫ
Ученые из Калифорнийского университета обнаружили интересные свойства у гусениц ночных бабочек пядениц подсемейства геометринас изменять свою внешность в зависимости от Времени года и пищи. Как определил эколог Эрик Грин, гусеницы пядениц, появляющиеся весной, когда дубы, на которых они живут, покрыты пушистыми коричневыми цветами в виде сережек, сами выглядят, как сережки. Их маленькие рты и челюсти приспособлены для питания мягкими пыльцевыми мешочкам. Гусеницы же, выводящиеся летом, питаются довольно жесткими листьями, имеют большие мощные челюсти для их пережевывания и по внешнему виду похожи на веточки. Но и весенние гусеницы-«сережки» летом также превращаются в «веточки». Ученый пришел к выведу, что изменение внешнего вида гусениц пядениц определяется происходящими в них химическими процессами, зависящими от присутствия в листьях дуба танина.
ЧЕГО НЕ СДЕЛАЕШЬ С ИСПУГУ
У некоторых голотурий (а их около 1100 видов), морских животных, похожих на передвигающиеся по дну моря огурцы, недавно обнаружен интересный способ защиты от хищников. При опасности они в буквальном смысле слова выворачивают себя наизнанку, заполняя внутреннюю полость водой, причем в некоторых случаях в ней образуется яд. Чтобы заново отрастить свои внутренние органы, голотурии требуется около месяца.
«ВЕЧНЫЕ» ЗУБЫ
Оказывается, водные растительноядные млекопитающие — американские и африканские ламантины — обладают интересной особенностью. У взрослых особей этих животных — по пять — семь коренных зубов в каждом ряду верхней и нижней челюстей. Со временем передние коренные зубы снашиваются и выпадают. Вот тут-то и происходит настоящее чудо: задние зубы передвигаются вперед, занимая место выпавших, а вместо продвинувшихся вырастают новые задние!
ЗАГАДКА ПАУКОВ
Долгое время для ученых оставались непонятными загадочные действия некоторых видов пауков. Казалось бы. чем незаметнее паутина, тем лучше для ее хозяина: чаще будут попадаться насекомые. Однако исследователи обратили внимание на странные утолщения в отдельных местах некоторых паутин, что сразу делает их заметными. Утолщенные места имеют различную форму, то в виде кругов, то в виде крестов или линий. Зачем же паукам понадобилось такое художество?
Ученые считают, что им удалось разгадать эту тайну. По их Мнению, пауки таким образом дают возможность птицам вовремя заметить паутину и облететь ве, не повредив. Разумеется, уплотнешя в паутине замечают и некоторые насекомые. которые так жв, как и птицы, стараются ее миновать. Прежде всего ето относится к бабочкам: они перед такими паутинами резко изменяли направление полета. Но для паука, наверное, лучше потерять несколько любимых насекомых, чем сооруженную не без труда паутину.
