В И Б Р А Т О Р

Почти эротический рассказ

Солнечная горная дорога высоко над морем, по ней стремительно мчался открытый автомобиль, резко сворачивал на поворотах перед бездной. Человек по имени Гвидон, сейчас закусивший сигару, сидел за рулем. Он видел перед собой белое пятно, в море, недалеко от берега. Оно приближалось, уже можно разглядеть - это яхта, именно там его, Гвидона, с нетерпением ждали. Вроде бы с той стороны уже доносился женский смех.

На этой яхте необычным образом собралось множество удивительных красавиц, иногда, всемирно известных: киноактрисы, модели и, просто, смертные девы, уникальные по красоте. Гвидон легко представлял, чего его вскоре ждет: вот он вступает на горячие доски палубы, конечно же, смех, веселые голоса, тесное общее объятие сразу же с множеством красоток, сейчас всегда обнаженных. Вокруг, вплотную к нему - горячая от солнца, пропитанная духами, гладкая кожа.

А одна из этих звезд - тут, в этом авто, за его спиной. Софи сидела почему-то на спинке сиденья с бутылкой сагрантино, и без того высокая она сейчас совсем возвышалась над головой Гвидона. Ни кто-нибудь, а мировая кинодива, знаменитая актриса ... предел мечтаний миллионов сексуальных неудачников. Сейчас в смелом платье, в основном, из шнурков, с разметавшимися от ветра волосами. Тело ее напоминало главную фигуру в шахматах, ферзя: рост, узкий почти девичий гибкий торс, мощные бедра, тяжелая грудь. Все подробности этого тела Гвидон так хорошо знал, видел и ощущал. Сидящая сзади почти достигла пределов молодости, ей вроде бы около тридцати. Именно таких он, Гвидон, предпочитает. Но как она, почти неестественно, хороша!

Пустая бутылка из-под сагрантино улетела в сторону и, ударившись о камень, превратилась в облако блестящих атомов.

- Эй, глюконавт! - донесся плохо различимый от ветра голос Софи. - Эй, торчок, давай отхлебни.

Она протягивала бутылку пива - кажется, это безалкогольный "Карлсберг". Гвидон видел в зеркале ее лицо: оно, как всегда, поражало своим идеальным совершенством. Лицо, гениально созданное непонятно каким автором, к которому постарались добавить что-то свое известнейшие визажисты. Так сложно оторваться от него и следить за дорогой! Вот он, Гвидон, опьяненный непонятно чем, под ним лучший из существующих автомобилей, рядом самая потрясающая женщина мира ... да, это он - счастливый образец успеха.

Лицо Софи в зеркале хмурилось, она настойчиво тыкала ему бутылкой в плечо. Гвидон оттолкнул эту бутылку и выжал педаль газа.

- Тот, кто начинает с безалкогольного пива, заканчивает на надувной резиновой бабе, - крикнул он, оглянувшись.

Новый поворот возник так неожиданно. Гвидон резко вдавил педаль тормоза до конца. Машина развернулась и остановилась на краю дороги. Софи, взвизгнув, схватилась за его плечо. Ощущалось, как авто, качнувшись, быстро сползало вниз, в пропасть.

"Все, конец!"

Софи еще сильнее завизжала, тяжело навалилась сверху, вцепившись в него, ее лицо стало неузнаваемым. Все вытеснило отчаяние, заполнило Гвидона полностью, целиком. Машина сорвалась и летела вниз, постепенно, переворачиваясь. Он успел почувствовать мощный удар и свое исчезновение.

* * *

Неожиданно оказалось, что Гвидон возник в темной и узкой комнате, лежал на продавленной кушетке. Ни о чем он не думал, в голове ощущалась пустота, как у новорожденного ребенка, хоть при этом он плакал. О чем? Ах да, смерть. Сейчас произошло что-то по-настоящему жуткое, и вдруг все исчезло, ничего вокруг не стало.

В голове осталась боль. Гвидон с неприязнью видел свою руку, пошевелил пальцами. Стал постепенно понимать, что подлинная реальность здесь. Оказывается, именно тут, вот в этом мире он живет по-настоящему. Постепенно ощущал пропотевшую одежду на себе, постель оказалась неистово смята, в ней обнаружились пепельница со следами окурков и шприц с остатками снотворного. А еще в ногах на краю кушетки - пластмассовый ящик, едва-едва не свалившийся на пол. Ощущалось идущее от него тепло, со всех сторон там на нем горели и мигали разноцветные светодиоды. Именно вот он, этот прибор давал возможность покидать этот мир и погружаться в особое виртуальное пространство ... то самое, откуда Гвидон только что внезапно вернулся.

Как ему хорошо, подробно известны пути попадания в эти виртуальные миры. Долгий процесс ручного набора на клавиатуре своего индивидуального виртуального кода, медленное появление на мониторе длинной колонки цифр и знаков, потом - заранее введенная программа. Нужно довольно долго ожидать, когда его мозг подключится к какой-то особой электронике. Потом, наконец, возникнет нарисованная красная кнопка. Теперь надо только нажать на нее ... уйти, погрузиться в особо подготовленную реальность. Надо только не забывать об одном: нельзя оставлять в доступе свой индкод. Если он станет известен кому-то, могут возникнуть многие неожиданные неприятности.

Гвидон сейчас сидел на краю кушетки, обхватив голову. Спину ломило, будто недавно приходилось делать тяжелую работу. Последний виртуалролик так неожиданно закончился... Он до сих пор ощущал, как это - падать на скалы с такой высоты. Перебрал с удовольствиями, особенно, с виртуальным вином. Пьянеть, как оказалось, можно и в ином мире, хоть как-то странно. Есть еще и это непонятное похмелье.

- Повеселился, - мрачно пробормотал он. - Хорошая была постановка.

Над маленьким круглым монитором аппарата на его корпусе виднелась полустертая надпись МВ 1Н1 Непонятно, не то всерьез, не то как, в народе это расшифровывали как "мужской вибратор".

Сейчас видно ползущую по этому монитору нескончаемую надпись: " ПалубалюбвиПалубалюбвиПалубалюбви ... ", над ней тянулись портреты актрис ролика. Софи, впрочем, не очень похожа. Плечо болело - с такой силой она схватила его перед падением в бездну. Теперь все они из прошлого мира исчезли, сейчас вокруг никого. Даже непонятно нужно ли их жалеть? Они были живыми, бедняжки, тщательно занятыми обслуживанием потребностей своих организмов. Кажется, на яхте кричали, когда машина падала...

В дальнем конце комнаты горело непонятным светом окно... Оживший Гвидон не помнил, что за ним: утро, день, зима, лето?.. Как странно выглядит реальный мир. Его родная квартира. Старая и кое-как небрежно расставленная мебель. Так она, впрочем, стояла всегда, вечно, еще до гвидонова рождения. Обои, потемневшие от старости, выцветшие до исчезновения рисунка, от этого квартира тоже стала темнее. Она больше похожа на склад старых вещей, оставшихся от прежних поколений ... незнакомые ему вещи Гвидон находил до сих пор. В углу - старинный телевизор в чугунном корпусе. Возле двери на балкон - полузабытый токарный станок, совсем древний, деревянный, с педалью. На нем Гвидон когда-то точил детали для курительных трубок. На полу под зеркалом стояли миска и маленькая алюминиевая кастрюлька из детского игрушечного сервиза. Это посуда кошки, недавно исчезнувшей из этого мира.

Кажется, Гвидон не до конца очнулся после посещения виртуалмира ... вот почувствовал, что возникает провал, какое-то отключение в сознании. Позже обнаружил, что по-прежнему сидит на кушетке, только за окном теперь светлее. Он с трудом встал и двинулся вперед, босиком по липкому линолеуму. Заметил малознакомое отражение, которое неприязненно следило за ним из зеркала. Появившаяся борода. Откуда-то возникающий живот.

"Экое у тебя неприличное тело стало", - упрекнул его Гвидон.