Шериф сжал свои толстые пальцы на её шее и дёрнул на себя, заставляя Дарси выпрямиться и посмотреть на него. Блестящие, полные губы мужчины кривились в довольной усмешке. Ему нравилось бить женщин, более того — он считал это необходимым, словно обязательный элемент воспитания. Власть и вседозволенность кружили ему голову. Однажды Дарси унизила его, и это сошло ей с рук, но сейчас пришло время расквитаться со строптивой девкой.

— Дьявольское отродье, — почти нежно пробормотал он, обманчиво ласковым движением убирая волосы с её лица. — Сегодня ты будешь покорной, разве нет? — Бэррингер так увлёкся своим спектаклем, что не заметил, как тонкие белые пальчики Дарси добрались до подсвечника.

— Да пошёл ты! — гневно выдохнула она. Шериф недобро усмехнулся ей в губы и резко отстранился, собираясь ударить Дарси ещё раз. Она только этого и ждала. Размахнувшись как следует, она нанесла сильный удар подсвечником ему по голове. Бэррингера повело в сторону, кожаная нашлёпка слетела с его лица, и из носа хлынул поток тёмно-красной крови. Он взвыл, словно зверь, прикрывая рот ладонью, будто бы надеясь на то, что так ему станет легче, а Дарси тем временем бросилась к выходу, надеясь, что элемент неожиданности сыграет ей на руку.

И действительно, сопровождающие шерифа на несколько секунд растерялись. Поначалу они бросились к Бэррингеру на помощь, но затем один из них, опомнившись в последний момент, кинулся за Дарси и нанёс ей резкий удар локтем между лопаток. Спина девушки взорвалась от боли, и она рухнула на колени, так и не добежав до спасительного выхода. Да и был ли у неё шанс спастись сегодня? Подсвечник выпал из рук и покатился по полу, скрывшись под кроватью.

И где же только носило Локи?

Дарси с ужасающей ясностью осознавала, что впереди её ожидает много боли. Они непременно станут избивать её — жестоко и мучительно, как это делают мужчины, которые упиваются женской слабостью. Она пустила шерифу кровь и тем самым завела механизм, который уже не представлялось возможным остановить.

Бэррингер умолк и нашёл её озверевшим взглядом. Дарси поспешила подняться, и в этом ей помог амбал, что ударил её. Схватив её за волосы, он с силой потянул охотницу наверх, заломив ей руки за спину.

— Сука! — шериф сплюнул кровью на пол. — Ты за это ответишь. За всё ответишь.

Где же ты, Локи?

Дарси впервые за долгое время стало действительно страшно. Бэррингер тянул время, не торопясь приближаясь к ней и утирая окровавленное лицо рукавом. Дарси вновь почувствовала себя маленькой девочкой, совершенно беззащитной, жавшейся в углу, страшась пьяного отца и его жестоких побоев.

Где ты?

Он ударил её наотмашь по лицу и, не дожидаясь, пока она вновь взглянет на него, нанёс ряд ударов по животу и груди. А затем снова по лицу. И снова. Дарси было так больно, что она не сразу поняла, что помощь, наконец, пришла, но совсем не от того, от кого она ожидала.

На пороге комнаты возник тощий, рыжий пацан с револьвером. Ему открылась картина, которая мало кого оставила бы равнодушным, и руки парня затряслись, однако он всё же поднял своё оружие и нацелил его на шерифа.

— Ты ещё кто? — недовольно спросил Бэррингер, вынужденный на время отвлечься от Дарси. Она в свою очередь повернула голову и узнала в мальчишке Йена.

— Где Локи? — еле слышно пробормотала она, чувствуя мерзкий вкус крови на губах. Комната плыла перед глазами, а здоровяк, что держал её, только сильнее выкручивал руки.

Йен покачал головой в ответ, не сводя глаз с медленно перемещающегося шерифа.

— Как твоё имя, сынок? — спокойным, даже доброжелательным тоном поинтересовался Бэррингер, кивнув своим парням. Дарси это заметила и стала вырываться ещё отчаяннее.

— Меня зовут Йен, — наконец, отозвался мальчишка. — Я работаю в оружейной лавке.

— Вижу, ты отличный парень, Йен, — продолжал шериф, сделав несколько шагов навстречу. Юноша взвёл большим пальцем курок. Теперь ему оставалось только нажать на спусковой крючок, чтобы произвести выстрел. — Но ты, очевидно, не знаешь, что тому, кто угрожает шерифу оружием, грозит суровое наказание.

— А какое наказание грозит тем, кто избивает беззащитную женщину? — с вызовом поинтересовался Йен.

— Беззащитную женщину? — мужчина в удивлении приподнял брови. — Это ты о ней? — он сделал ещё один шаг навстречу, кивнув в сторону Дарси. — Мальчик мой, эта женщина — ведьма. Она навлекла беду на наш город.

— Ты совсем спятил? — воскликнула Дарси. — Мы с братом приехали, чтобы…

— Заткнись! — взревел Бэррингер и дёрнулся было к ней, чтобы вновь ударить, как внезапно раздался оглушительный выстрел. Все замерли и обернулись к мальчишке. Йен выстрелил в потолок, привлекая к себе внимание.

— Не смейте трогать её, слышите?

Этот выстрел привёл Дарси в чувство. Закусив окровавленную губу и превозмогая боль в спине, она с силой лягнула амбала, что держал её, в колено, и, воспользовавшись заминкой, развернулась и ударила его в челюсть. В следующий момент Бэррингер кинулся на Йена в попытке завладеть оружием. Дарси поняла — сейчас или никогда.

Щуплый, нескладный мальчишка не мог выстоять против шерифа. Бэррингер завладел револьвером и нанёс им Йену удар по голове. А Дарси тем временем выскочила в пустой коридор, потому что мальчику она сейчас помочь, увы, не могла. Зато могла попытаться помочь самой себе.

Она неслась по лестнице вниз, перепрыгивая через несколько ступеней, позабыв обо всякой боли и головокружении. Потому что Дарси знала — у неё остался последний шанс, и она будет биться за него до последнего.

Трактир оказался пуст, и сколько бы она не звала на помощь, никто так и не появился. Дарси рванула тяжёлую деревянную дверь на себя и почти выпала наружу. Первое, что она увидела — это грязные ботинки людей, собравшихся на площади, и мэра с простреленной головой, валяющегося в луже собственной крови. По спине девушки пробежал холодок, в ушах зашумело.

Не было никакого шанса. Никто ей не поможет.

Изумлённый ропот прошёлся по толпе. Люди стали переглядываться и растерянно пожимать плечами. Но никто не сделал и шагу ей навстречу.

А потом были тяжёлые шаги позади, грязные ругательства и запах крови. Кровь была повсюду.

Бэррингер намотал распущенные волосы Дарси на руку и со всей силы ударил её головой об дверь. Казалось, что череп девушки был готов треснуть и развалиться на две половинки. Из носа хлынула кровь, в глазах потемнело, а изо рта вырвались рыдания.

Когда Дарси упала, он принялся наносить удары ногами — жестокие, беспощадные, непрекращающиеся.

Реальность плыла, видимость постепенно исчезала. Дарси из последних сил прикрывала руками лицо и грудь, читая про себя заученную с детства молитву, своё личное обращение к Богу, что освещало весь её жизненный путь.

Знаешь, сколько детей

По утрам просыпаются в своих кроватках?

Избиение, наконец, прекратилось, но боль никуда не уходила, а лишь усиливалась с каждым сделанным вздохом.

У них нет тревог и проблем

На протяжении всего дня.

Её вытащили на площадь. Голову обносило, тошнота подкатывала к горлу. Воцарилась угнетающая тишина.

У Бога на небесах для всех есть

Радость и удовольствие…

Шериф взял слово. Из его носа всё ещё текла кровь, а потому Бэррингер часто прерывался, чтобы приложить тканевую салфетку к лицу. Дарси была не в силах стоять, её держали под руки, а к виску охотницы был приставлен револьвер.

Только теперь она узнала правду. Минувшей ночью ведьмы напали на Аугсбург, похитили маленькую девочку и подожгли северную часть города. В том ужасном пожаре погибло около двух десятков людей, включая детей. Горожане были в ярости. Они нуждались в том, чтобы выместить своё горе на виновных. Но виновные были недосягаемы, а Локи и Дарси — совсем рядом.

Шериф воспользовался ситуацией и тем, что действующий мэр Аугсбурга потерял авторитет. Бэррингер придумал своё теорию и преподнёс её народу, который если и не был удовлетворён его действиями, то и не воспрепятствовал происходящему. Никто не хотел разделить участь мэра.