— И ты думаешь, что знаешь неизвестное мне волшебство? — сказал он. — Неизвестное мне, лорду Волан-де-Морту, владеющему такими чарами, какие Дамблдору и не снились?
— Сниться они ему снились, — сказал Гарри, — но только он знал больше тебя, он знал достаточно, чтобы не делать того, что сделал ты.
— Ты хочешь сказать, что он был, слаб! — воскликнул Волан-де-Морт. — Слишком слаб, чтобы дерзнуть, слишком слаб, чтобы протянуть руку за тем, что могло бы принадлежать ему, но достанется мне!
— Нет, он был просто умнее тебя, — ответила Гермиона. — Он был лучшим волшебником, чем ты, и лучшим человеком.
— Я подстроил гибель Альбуса Дамблдора!
— Это тебе так казалось, — сказал Гарри. — Но ты ошибался.
— Дамблдор мертв! — Волан-де-Морт швырнул эти слова в лицо Гарри, словно надеясь причинить ему невыносимую боль. — Его тело разлагается в мраморной гробнице здесь, возле замка, я видел его, Поттер, — для него нет возврата.
— Да, Дамблдор мертв, — спокойно кивнула Панси. Гарри благодарственно кивнул ей.
— Не ты убил его. Он сам выбрал свою смерть, выбрал ее за много месяцев до того, как это случилось, обговорил во всех деталях с человеком, которого ты считал своим слугой.
— Это что еще за ребяческие россказни? — спросил Волан-де-Морт, однако по-прежнему не наносил удара и не сводил с лица Гарри своих красных глаз.
— Северус Снегг служил не тебе, — сказал Гарри, — Он был на стороне Дамблдора с той самой минуты, как ты стал преследовать мою мать. А ты так ничего и не заметил, потому что это как раз то, чего ты не понимаешь. Ты видел когда-нибудь, как Снегг вызывает Патронуса? — Волан-де-Морт не ответил.
— Снегг мог вызывать Патронуса? — удивился Блейз, — я думал, что Пожиратели смерти не могут этого делать.
— Патронус Снегга — лань, — сказал Гарри, — как у моей матери, потому что он любил ее всю жизнь, с самого детства. Ты мог бы догадаться. — Гарри увидел, как затрепетали ноздри Волан-де-Морта. — Разве он не просил тебя пощадить ее?
— Он хотел ее, вот и все, — насмешливо сказал Волан-де-Морт. — Когда ее не стало, он согласился со мной, что есть и другие женщины, притом чистокровные, более достойные его…
— Не удивительно, что он пошёл против тебя, тайком, — вздохнула Гермиона.
— Снегг стал шпионом Дамблдора с той минуты, как ты начал ей угрожать, и с тех пор неустанно работал против тебя! Дамблдор был уже при смерти, когда Снегг прикончил его.
— Какая разница! — выкрикнул Волан-де-Морт, до этого жадно впивавший каждое слово, и разразился раскатами безумного хохота. — Какая разница, служил Снегг мне или Дамблдору, или какие палки эти людишки пытались ставить мне в колеса! Я раздавил их, как раздавил твою мать, эту пресловутую великую любовь Снегга. О, здесь все было не зря, Поттер, просто ты этого не понимаешь! Дамблдор пытался не подпустить меня к Бузинной палочке! Он хотел, чтобы ее настоящим хозяином стал Снегг! Но я опередил тебя, малыш, я добрался до палочки раньше, чем ты успел ею завладеть. Я все понял раньше тебя. Три часа назад я убил Северуса Снегга, и теперь Бузинная палочка, Жезл Смерти, Смертоносная палочка по праву принадлежит мне! План Дамблдора не удался, Гарри Поттер!
— Мы в курсе, что Снегг мертв, — сказал Рон, — пока ты разглагольствовал с ним о палочке и Гарри, мы были под самым твоим носом.
— Что? — возмутился Волан-Де-Морт.
— Да, не удался, — сказал Гарри. — Ты прав. Но прежде чем ты попытаешься меня убить, я призываю тебя подумать о том, что ты сделал…. Подумай и попытайся почувствовать хоть немного раскаяния, Реддл…
— О чем это ты? — Ничто из того, что говорил ему Гарри, или его друзья — ни разоблаченные тайны, ни насмешки, — не поражало Волан-де-Морта так, как эти слова. Гарри увидел, как его зрачки сузились в тонкие щелочки, как побелела кожа вокруг глаз.
— Это твой последний шанс, — сказал Гарри. — Все, что тебе остается… Я видел, во что ты иначе превратишься… будь мужчиной… попытайся… попытайся раскаяться…
— Ты посмел… — снова сказал Волан-де-Морт.
— Да, я посмел, — сказал Гарри. — Потому что провал последнего плана Дамблдора ударил вовсе не по мне. Он ударил по тебе, Реддл. — Рука Волан-де-Морта, сжимавшая Бузинную палочку, задрожала. Гермиона и остальные были готовы запустить в него заклинание, но Гарри посоветовал этого, пока что, не делать. Гарри крепче вцепился в бывшую палочку Драко. Он понимал, что остается лишь несколько мгновений. — Эта палочка по-прежнему не слушается тебя, потому что ты убил не того человека. Северус Снегг никогда не был настоящим хозяином Бузинной палочки. Он никогда не одерживал победы над Дамблдором.
— Он убил…
— Ты слушаешь, что я говорю? Снегг не побеждал Дамблдора! Смерть Дамблдора была обговорена между ними! Дамблдор хотел умереть непобежденным, подлинным хозяином Бузинной палочки! Если бы все получилось по его плану, сила палочки умерла бы вместе с ним, потому что никто не отнял ее у него!
— Раз так, Поттер, Дамблдор все равно, что сам отдал мне палочку! — Голос Волан-де-Морта дрожал от злобной радости. — Я похитил палочку из гробницы ее последнего хозяина! Против его желания! Сила палочки принадлежит мне!
— Нет, Реддл, она тебе не принадлежит. Обладать палочкой недостаточно! От того, что ты держишь ее в руках и отдаешь ей приказы, она не становится по-настоящему твоей. Разве ты не слышал, что сказал тебе Олливандер? Палочка выбирает, волшебника… Бузинная палочка еще до смерти Дамблдора признала своего нового хозяина в человеке, который и не думал завладевать ею. Новый хозяин забрал палочку у Дамблдора против его воли, так и не поняв, что он сделал, и самая опасная волшебная палочка на свете признала его власть, над собой… — Грудь Волан-де-Морта тяжело вздымалась, и Гарри чувствовал, как зреет заклятие, как оно растет внутри палочки, направленной ему в лицо. — Настоящим хозяином Бузинной палочки был Драко Малфой. — Гермиона вскрикнула. Драко удивился не меньше остальных. На мгновение в глазах Волан-де-Морта мелькнул слепой ужас — и исчез.
— Но если и так, — сказал он мягко. — Даже если ты прав, Поттер, что это меняет для нас с тобой? Палочки с пером феникса у тебя уже нет. Наш поединок решит чистое умение…. А убив тебя, я смогу заняться Драко Малфоем…
— Только попробуй! — воскликнул Рон, закрывая собой Драко, все последовали его примеру, даже Гарри поставил назад руку, загораживая Драко собой, — ты убил моего брата, но друга убить не позволю!
— Ты опоздал, — сказал Гарри. — Ты упустил свой шанс. Я тебя опередил. Много недель назад, когда мы попали в Малфой-мэнор, Драко перешёл на нашу сторону, и добровольно отдал мне свою палочку, сам завладев палочкой своего отца. — Гарри помахал палочкой из боярышника и почувствовал, что глаза друзей устремлены на нее. — Так что теперь, — прошептал Гарри, — все сводится к одному: знает ли Бузинная палочка у тебя в руках, что на ее последнего хозяина наслали Разоружающее заклятие. Потому что если она это знает, то… я — настоящий хозяин Бузинной палочки.
Красно-золотое сияние внезапно разлилось по двору над их головами. Свет ударил им в глаза одновременно, так что лицо Волан-де-Морта вдруг превратилось в пылающее пятно. Гарри услышал крик высокого голоса и тоже выкрикнул в небо всю свою надежду, взмахнув палочкой.
— Авада Кедавра!
— Экспеллиармус! — выкрикнули друзья в унисон с Гарри. Хлопок был подобен пушечному выстрелу. Золотое пламя взвилось по прямой линии — это столкнулись их заклятия. Ребята видели, как зеленая вспышка Волан-де-Морта слилась их собственной. Позади, послышался чей-то вопль. Нагайна была уничтожена Невиллом с помощью меча Гриффиндора. Гермиона еле держала свою палочку, потому что давление было слишком велико, Блейз, Панси и Рон тоже не могли нормально контролировать струю заклинания.
Последнее усилие, и Бузинная палочка взмыла ввысь, чернея на фоне рассвета, закружилась под красным небом, точно голова Нагайны, и пронеслась по воздуху к хозяину, которого не пожелала убивать, чтобы полностью подчиниться его власти. Гарри, тренированный ловец, поймал ее свободной рукой — и в ту же минуту Волан-де-Морт упал навзничь, раскинув руки, и узкие зрачки его красных глаз закатились. На полу лежали смертные останки Тома Реддла — слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице. Волан-де-Морт погиб, убитый собственным обратившимся вспять заклятием, а Гарри стоял с двумя волшебными палочками в руке и глядел на опустевшую оболочку своего врага.
