— Да знаю, конечно, — снисходительно произнес Дамблдор. — Вы едва не убили Кэти Белл и Рональда Уизли. Вы весь этот год пытались — со все возраставшим безрассудством — прикончить меня. Простите, Драко, но это были слабые попытки… такие слабые, честно говоря, что я начал думать, вкладываете ли вы в них всю душу…

— Еще бы я не вкладывал! — яростно ответил Малфой. — Я целый год трудился над этим и сегодня… — Из глубин замка донесся приглушенный расстоянием вопль. Драко замер и оглянулся назад.

— А там кто-то неплохо дерется, — тоном светской беседы отметил Дамблдор. — Так вы говорили… Да, вы говорили, что вам удалось провести в мою школу Пожирателей смерти. Должен признаться, мне это представлялось невозможным… Как вы это проделали? — Однако Драко промолчал, он все еще прислушивался к происходившему внизу и выглядел почти таким же парализованным, как Гарри. — Возможно, вам придется самому сделать ваше дело, — высказал предположение Дамблдор. — Что, если моя стража преградила вашему подкреплению путь? Как вы, вероятно, уже поняли, в школе присутствуют этой ночью члены Ордена Феникса. Да, собственно говоря, вам никакая помощь и не нужна… палочки у меня нет… и защититься мне нечем. — Драко просто продолжал смотреть на него. — Понятно, — добродушно произнес Дамблдор, увидев, что Малфой и не говорит ничего, и не шевелится. — Вы боитесь действовать, пока они не присоединятся к вам.

— Я не боюсь! — прорычал Малфой, так и не пред¬принимая, впрочем, никаких попыток повредить Дамблдору. — Это вам следует бояться!

— Драко, прошу… — прошептала Гермиона.

— Чего же? Сомневаюсь, что вы убьете меня, Драко. Убийство — дело не простое, что бы ни думали на этот счет простаки… Но расскажите же мне, пока мы поджидаем ваших друзей, как вам удалось протащить их сюда? Похоже, на то, чтобы найти нужный способ, у вас ушло немалое время. — Драко выглядел теперь так, точно он боролся с желанием закричать… или с тошнотой. Он сглотнул, несколько раз глубоко вздохнул, не спуская с Дамблдора свирепого взгляда и не отводя направленной прямо ему в сердце волшебной палочки. И наконец, словно не сумев удержаться, сказал:

— Мне пришлось починить сломанный Исчезательный шкаф, которым никто уже много лет не пользовался. Тот, в котором год назад пропал Монтегю.

— А-а-а. Вздох Дамблдора наполовину походил на стон. Он на мгновение закрыл глаза. — Это умно… Их, по-моему, два?

— Второй стоит в «Горбине и Бэрке», — сказал Малфой, — и они соединены чем-то вроде прохода. Монтегю говорил мне, что когда он застрял в хогвартском, то оказался, словно подвешенным неизвестно где, но иногда слышал, что происходит в школе, а иногда — что в магазине, как будто шкаф перемещался между ними, только самого Монтегю никто услышать не мог… В конце концов, ему удалось трансгрессировать оттуда, хоть испытаний он к тому времени еще не прошел. Он едва не погиб при этом. Все, кто слышал рассказ Монтегю, сочли его просто занятной байкой, только я один и понял, что он означает. Даже Горбин об этом не знал, один я понял, что, починив сломанный шкаф, проложу дорогу в Хогвартс.

— Очень хорошо, — пробормотал Дамблдор.

— Значит, первый шкаф был в Выручай-комнате, — сказала Гермиона, — вот почему ты исчезал с карты Мародёров, комната Так и Сяк ведь не отображается на карте.

— Ты следила за мной? — возмутился Драко.

— Скажи спасибо Гарри, — огрызнулась Гермиона, — он следил.

— Итак, Пожиратели смерти смогли проникнуть из «Горбина и Бэрка» в школу, чтобы помочь вам… Умный план, весьма умный… и осуществленный, как вы сказали, прямо под моим носом…

— Да, — подтвердил Драко; удивительно, но похвала Дамблдора, похоже, польстила ему, придала новые силы. — Да, вот именно!

— Однако было время, — продолжал Дамблдор, — когда вы сомневались, что сумеете починить шкаф, не так ли? И потому прибегли к грубым, плохо продуманным мерам — послали мне ожерелье, которое просто не могло не попасть в чужие руки… отрави¬ли медовуху, хотя шансов, что я когда-нибудь выпью ее, почти не существовало…

— Ну и что, вы-то все равно не поняли, чьих рук это дело, правильно? — насмешливо ощерился Драко. Дамблдор немного сполз по стене вниз — по-видимому у него отказывали ноги, а Гарри тщетно боролся со сковавшим его заклятием. Гермиона понимала, что после путешествия, директор слаб, и хотела подойти, но тому стоило лишь глянуть на неё, чтобы Гермиона отказалась от этого.

— Вообще говоря, понял, — ответил Дамблдор. — Я был уверен, что ваших.

— Тогда почему же вы мне не помешали? — осведомился Малфой.

— Я пытался, Драко. Профессор Снегг присматривал за вами по моему приказанию…

— Он не ваше приказание исполнял, он пообещал моей матери…

— Ну, разумеется, так он вам и сказал, Драко, на деле же…

— Он двойной агент, старый вы дурак, и напрасно вы думаете, будто он работает на вас!

— ДРАКО! — возмутилась Гермиона.

— Тут нам придется остаться каждому при своем мнении, Драко. Я, видите ли, доверяю профессору Снеггу. И мне известна причина, по которой вы легко согласились исполнить это задание.

— И что же это за причина? — язвительно спросил Драко.

— Ваша преданность Отряду Дамболдора и своим друзьям, — спокойно сказал Дамблдор, — я не могу прочесть ваши мысли, но мысли Гарри — могу. Я знаю о вашем с ним разговоре, который состоялся после урока трансгрессии.

— Вы правы… Только ради друзей… Однако Снегг предлагал мне любую помощь, хотел присвоить всю славу себе, хоть как-то во всем поучаствовать: «Чем вы занимаетесь? Вы подсунули ожерелье, это же глупо, вы могли все испортить…» Да только я не сказал ему, чем занимаюсь в Выручай-комнате, он проснется завтра, а все уже кончено, он больше не любимчик Темного Лорда. В сравнении со мной, он обратится в ничто, в пустое место!

— Ты это серьёзно, Драко? — возмутилась Гермиона.

— Серьёзнее некуда!

Гарри понимал, почему Драко говорит всё это. Он любит Гермиону, и не хочет, чтобы за ней охотились после выполненного поручения, поэтому и грубит ей, отталкивает.

— Да, это приятно, — спокойно согласился Дамблдор. — Нам всем нравится получать благодарность за наши труды… И все-таки без помощника вы бы ни¬как не обошлись… Вам нужен был кто-то в Хогсмиде, кто-то, способный подсунуть Кэти, хотя, судя по её воспоминаниям, вы не слишком опытны в использовании непростительного заклятья. Давно на Розмерте лежит заклятие Империус?

— Что, дошло наконец? — издевательски ухмыльнулся Малфой. Снизу долетел еще один вопль, прозвучавший громче прежнего. Драко содрогнулся, потому что это был крик Панси.

«Только бы не убили, только бы не убили…» — повторял про себя Драко, затем, Дамблдор продолжил говорить:

— Итак, бедную Розмерту заставили спрятаться в туалете и всучить ожерелье первой попавшейся ученице Хогвартса, которая войдет туда в одиночку? Только, ей нужно было в кого-то переодеться. Судя по словам Кэти, форма была ваша.

— Или он внушил Кэти это, — сказала Гермиона.

— Внушил, конечно, — сказал Драко.

«Я хотел, чтобы ты узнала об этом раньше Гарри» — Драко надеялся, что Гермиона напряжётся, и прочтёт его мысли, но защита стояла слишком мощная.

— А отравленная медовуха… Естественно, Розмерта могла добавить в нее яд, прежде чем послать бутылку Слизнорту, который собирался подарить ее мне на Рождество… Да, чистая работа… очень чистая… Бедный мистер Филч не стал бы, конечно, проверять бутылку, присланную Розмертой… Но скажите, как вы с ней сообщались? Я полагал, что все способы связи со школой у нас под наблюдением.

— Зачарованные монеты, — ответил Малфой. Казалось, он принуждал себя продолжать разговор; рука его, державшая палочку, ходила ходуном. — Одна была у меня, другая у нее, мы могли обмениваться сообщениями…

— Это не тот ли способ секретной связи, которым в прошлом году пользовалось общество, имено¬вавшее себя «отрядом Дамблдора»? — спросил старый волшебник. Дамблдор говорил легко, непринужденно, но Гарри увидел, как, задавая вопрос, он сполз по стене еще на дюйм.