Упомянутыми и другими подобными делами инка Манко Капак занимался много лет на благо своих вассалов, и, испытав их верность, любовь и уважение, с которыми они ему служили, поклонение, отдаваемое ему, он решил, что для того, чтобы они испытывали еще большую обязанность, [нужно] было облагородить их именами и знаками, которые сам инка носил на голове; а случилось это уже после того, как он убедил их в том, что был сыном Солнца, чтобы они более высоко ценили бы их. Для этого необходимо знать, что инка Манко Капак, а потом и его потомки, подражая ему, ходили стрижеными, оставляя волосы лишь в палец [длиной]; они стриглись каменными ножами, скобля волосы сверху вниз, сохраняя указанную длину. Они пользовались каменными ножами, потому что не сумели изобрести ножницы; стрижка стоила им большого труда, как любой может себе это представить; поэтому, когда позднее они увидели, с какой легкостью и мягкостью стригут ножницы, один инка сказал нашему соученику по письму и чтению: «Если бы испанцы, ваши отцы, принесли бы нам только лишь ножницы, зеркала и расчески, мы отдали бы им все золото и серебро, которое мы имели на своей земле». Кроме того, что они ходили стрижеными, они проделывали отверстия в тех местах ушей, где обычно женщины делают дырочки для серег, увеличивая искусственным путем эти отверстия (подробнее мы расскажем об этом своевременно) до удивительней величины, невероятной для тех, кто их не видел, потому что кажется невозможным, что такое малое количество мяса, которое имеется под ухом, могло так растянуться, что оказывалось возможным вмещать туда ушное украшение (orejera) размером и формой с гончарный круг, ибо украшения, которые они вставляли в те петли, которые делали из [мочек] ушей, были подобны [гончарному] кругу; если же случалось, что петли эти разрывались, то выяснялось, что они были длиною в большую четверть вары (gran cuarta de vara), а толщиною в половину пальца. А за то, что индейцы вот таким способом, как мы рассказали, украшали себя, испанцы прозвали их ушастыми (orejón).

Инки в качестве украшения носили на голове плетеную тесьму, которая называется льауту, они делали ее из нитей многих цветов шириною в палец и немного меньшей толщиной. Этой тесьмой они повязывали голову и делали четыре или пять витков, и она свисала (quedaba), как гирлянда. Эти три знака различия, каковыми являются льауту, стрижка и уши с отверстиями, являлись главными, которые употребляли инки Манко Капак, – о других знаках мы скажем дальше – они были знаками различия королевской особы, и их не мог употреблять никто другой. Первая привилегия, которую инка предоставил своим вассалам, выразилась в том, что он приказал им всем в подражание ему самому носить на голове плетеную тесьму, однако она не должна была быть разноцветной, как та, которую носил инка, а только одного цвета, каковым стал черный [цвет].

По прошествии некоторого времени он оказал им милость и другим своим знаком отличия, к которому они относились с большей благосклонностью; и был это приказ, [разрешавший] им ходить стрижеными, однако при этом должно было сохраняться отличие одних вассалов от других и всех их от инки, чтобы не было путаницы в делении, которое он приказал установить для каждой провинции и каждого народа (nación), и чтобы они не очень походили бы на инку и между ними было бы достаточно большое различие; и так он приказал, чтобы одни носили косу (coleta) наподобие четырехугольной шапочки с ушами: это значит, что она открывала лоб до висков, а по бокам волосы спускались до самого кончика ушей. Другим он приказал носить косу до середины уха, а другим еще короче, однако чтобы никто не носил волосы так коротко, как инка. И необходимо заметить, что все эти индейцы, и главным образом инки, заботились о том, чтобы не дать отрасти волосам – они всегда носили их одной и той же длины, чтобы в одни дни не выглядеть [обладателями] одного знака отличия, а в другие дни – другого. Такими нивелированными ходили все они, когда вопрос касался знаков отличия и различий [в украшении] головы, ибо каждый народ кичился своими, а еще больше теми знаками отличия, которые были им даны рукою инки.

По прошествии нескольких месяцев и лет он оказал им новую, еще более приятную, чем прошлые, милость, приказав им сделать отверстия в ушах, хотя [здесь] тоже имелись ограничения [в частности] в размере отверстий в ухе, ибо оно не могло достигать половины того, что имел инка, а должно было быть меньше половины (de media atras), и носить в отверстиях разные предметы, соответствующие разным родам (apellidos) и провинциям. Одним он дал, чтобы они носили в качестве знака отличия палочку толщиной с указательный палец, как это было с племенами по имени майу и санку. Другим он приказал носить моток из белой шерсти, которая должна была высовываться по одну и другую сторону уха настолько, насколько высовывается ноготь большого пальца: это были [люди] из племени по имени покес. Людям муйна, чарук, чилька он приказал носить в ушах украшения из обычного тростника, который индейцы называют тутура (tutura). Племени римак-тампу и его соседям он приказал носить в ушах палку, которая на островах Барловенто называется магей, а на всеобщем языке Перу ее называют чучау; если с нее снять кору, то сердцевина оказывается пористой, мягкой и очень легкой. Трем родам Уркос, Йукай, Тампу – все они с низовий реки Йукай – он приказал в виде особой милости и любезности сделать в ушах более крупные отверстия, чем у других народов, однако они также не должны были достигать половины размера отверстий у инки, для чего он дал им мерку величины отверстия, как он сделал это и для всех других родов, чтобы отверстия не превышали [установленную] величину. Вставки в уши он приказал сделать из тростника тутура, потому что они были больше похожи на вставки инки. Они называли их вставками в уши (orejeras), а не серьгами, потому что они не свисали с ушей, а вставлялись в отверстия, проделанные в ушах, как пробка в горлышко кувшина.

Различия, которые по приказу инки существовали в знаках отличия, служили не только для того, чтобы не было бы путаницы между племенами и родами, но и для того, как об этом говорят сами вассалы, дабы также показать, что те из них, которые имели большее сходство со знаками короля, означали большую милость и были более желанны для него. Однако он давал их не по своему свободному волеизъявлению и не по степени личной привязанности к одним или другим вассалам, а в соответствии со здравым смыслом и справедливостью; тем, кто показался ему более восприимчивым к его учению и кто потрудился больше в покорении остальных индейцев, он придал большое сходство со своей особой в [части] знаков отличия, одарив их большей милостью и постоянно давая понять, что все то, что он сделал с ними, произошло благодаря приказу и откровению его отца Солнца, и индейцы верили ему, и поэтому они, что бы инка ни приказывал им и как бы он с ними ни обращался, были очень довольными, потому что, помимо того, что они считали его откровением (revelación) Солнца, они видели на собственном опыте благодеяния, которые получали, покорившись ему.

Напоследок, видя, что старость уже пришла, инка приказал, чтобы в городе Коске собрались бы самые главные из его вассалов; в торжественной беседе он сказал им, что намеревается вскоре вернуться на небо, чтобы отдохнуть со своим отцом Солнцем, который призывал его к себе (это были слова, которые говорили все его потомки короли, когда предчувствовали наступление смерти), и что, вынужденный покинуть их, он хотел оставить им свои наивысшие благодеяние и милость, каковыми являлось его королевское имя, которое позволит им и их потомкам жить в почете и уважении всего мира, и что он, считая их своими сыновьями, приказал, чтобы они и их потомки всегда назывались бы инками, не делая различий, не отличая одних от других, как это было в прошлом с другими его благодеяниями и милостями, чтобы они сообща и открыто радовались бы величию этого имени, ибо, поскольку они были первыми вассалами, которых он имел, и так как они покорились его воле, он любил их, как своих сыновей, и с удовольствием дарил им свои знаки отличия и королевское имя и назвал их сыновьями; потому что он надеялся, что они и их потомки, как таковые сыновья, будут служить своему настоящему королю и тому, кто ему унаследует, в завоеваниях и покорении остальных индейцев ради увеличения своей империи; все это он приказал им хранить в сердце и в памяти и отплачивать [за милости] службой преданных вассалов; и что он не хотел, чтобы их жены и дочери назывались бы пальами, как [женщины] королевской крови, ибо, поскольку женщины не были способны служить, как мужчины, с оружием на войне, они точно так же не были способны носить королевскую фамилию и имя.