одноразовых «базальтов», привели их в боевое положение, раздвинув до упора

телескопические трубы пусковых установок. Взяли максимально возможное для переноски

количество. Повесив каждому за спину по две штуки взведённых РР-15, солдаты парами

побежали в сторону доносящихся из промзоны грохочущих звуков, держа дистанцию между

двойками не менее десяти метров. Проводив взглядом оставшихся от сводной роты охраны, Юрьев обернулся к Сергею

– На вас оборона периметра, патронов не жалеть –слегка азиатские черты лица его немного

смягчились, он усмехнулся, посмотрел на посеревший восток – до рассвета должно хватить.

Недолго осталось.

Три открытых цинка с патронами и сложенные на прикреплённых к брёвнам в два ряда

желобах ряды набитых и взведённых дисков внушали определённую надежду. Подхватив

приставленный к стене автомат, Гейгер двинулся по ограждённому пространству, что-то

сосредоточенно высматривая. Сергей быстро взобрался на бруствер и кое-как направил в

сторону промзоны прожектор, заклинив крепёж в щелях между разошедшимися от удара

прозрачной твари досками. Юрьев тем временем оставил тыловой заслон и перебрался в

урчащую на холостом ходу самоходку.

Сделав круг, Карл вернулся к спустившемуся на бетонированную вокруг вышки площадку

Шепетову

– Пустых дисков нет, я думал набить, сколько есть – озабоченно сказал немец, поправляя то и

дело съезжающий с плеча автоматный ремень.

– Не успели они – зло сказал Сергей, пресекая тоскливую тему.

Оставалось только настороженно ждать. Далеко вправо внизу, на одной дистанции с весело

горящим бараком, вспух оранжево-белый шар сработавшего на предельную дальность

ракетного выстрела, на краткий миг выхватив из темноты часть полуразрушенного здания

первого цеха и нелепо торчащие вверх опоры мостового крана на разгрузочной площадке.

Свалив ажурную металлическую конструкцию за край тупика, чёрный прямоугольник снёс угол

здания и всю обращённую к холму торцевую стену. Обвалившейся пролёт крыши цеха не

позволил ему двигаться дальше и одновременно прикрывал от прицельного огня зенитной

установки вне дистанции эффективного поражения. Для гарантированного уничтожения

носителя клякс, как учили на курсах «Выстрел», стрелять по нему надо было не дальше трёхсот

метров. Подтверждением чему служил медленно тающий чёрный брус слева, за ближайшим к

холму бараком. Добраться на гусеницах для стрельбы в упор не позволяли выложенные на

площадку открытого хранения уже собранные секции надвижного моста. Шепетов, покусывая

губу, убедился, что иного варианта, чем придумал лейтенант Юрьев, просто не было.

– Они все погибнут – мрачно сказал из-за спины Гейгер.

– Не дрейфь, немчура – обернулся к нему Сергей – наши не из таких передряг выходили!

– Надеюсь …. – Карл не успел сказать, что он думает, как в промзоне громко и слитно

взорвались две ракеты, вызвав в ответ протяжный металлический скрип. Давя кирпичи и балки, чужак, наконец, выбрался из-под завала и пополз в сторону больно жалящих его человечков.

Затрещали автоматные очереди, кося выбиравшихся на охоту клякс. С холма почти нечего не

было видно, но Сергей легко представил, что за бой разгорелся в складском секторе промзоны.

Два веера разлетающихся пуль очертили защитный круг вокруг изготовившихся к стрельбе

сержантов, медленно отходящих к подошве холма. Через несколько минут у начала подъема

хлопнули вышибные заряды, выбросив из гранатомётов засветившимися яркими сполохами

ракеты, быстро нашедшие свою цель. Режущий уши скрежет скачком усилился, в него вплелись

новые, яростно визжащие ноты, заглушившие грохот взрывов. Солдаты уже выбрались на

открытое место, побежали по склону. Им осталось до вершины всего сотня – другая метров, как у правой, слегка отстающей по ходу движения двойки захлебнулся огнём автомат и в точке, откуда вниз летели трассирующие пули, в небо рванул факел ракетного выхлопа, мгновенно

подрубленный яростной вспышкой. По ушам Шепетова поминальным эхом ударила взрывная

волна. Кто-то из сержантов не дал утащить себя в чёрном вихляющем коконе.

– Прикрывай! – Сергей уложил ствол ППШ на податливый край бруствера и короткими

очередями начал бить в заполненное мятущимися тенями пространство на склоне холма, ниже

медленно отступающих к вершине солдат. Воспользовавшись поддержкой, сержант разрядил в

подсвеченного прожектором врага последний гранатомёт и, под трассирующей завесой

сменивших уже три автомата Гейгера с Шепетовым, прикрываемый экономным огнем второго

номера, добрался до блиндажа. Расстреляв магазин, следом за Ивановым за бруствер вбежал

Сергиенко.

Слева загрохотала непрерывным огнём ЗСУ. В нарушение всех правил, Юрьев расстрелял

полную, судя по длительности стрельбы, обойму без всякого перерыва на охлаждение

работавших практически на прогар стволов. Занявшие круговую оборону последние защитники

лагеря не жалели патронов, выпуская в окружающую позицию темноту один дисковый магазин

за другим. Благо, слегка успевавших остыть от непрерывного огня автоматов хватало.

Пятнадцать штук на вошедших в ярость стрельбы бойцов. Только израсходовав один ряд

заранее снаряжённых и уложенных в желоба магазинов, сержант спохватился и дал команду

прекратить стрельбу. Навалившаяся после отбоя тишина показалась Сергею верным признаком

глухоты. Он помассировал виски ладонями и сквозь скрип натираемой кожи всё-таки различил

окружающие его звуки. Тяжёлое людское дыхание, тарахтение дизеля и стук упавшего на

бетон автомата.

Сержант матюкнулся, подобрал свалившееся в суматохе оружие. Стукнули по броне

подбитые сапоги, к ним на позицию соскочил Юрьев.

– Спасибо, мужики – слегка надтреснутым голосом сказал лейтенант собравшимся под

фонарём стрелкам – дожили таки мы до рассвета.

Все в едином порыве обернули к востоку. Там, слегка теряясь в громоздящихся у горизонта

облаках, робкой зеленью пробивался к небесам первый рассветный луч.

– Я думал, всего минут двадцать прошло – сказал Гейгер.

Лейтенант посмотрел на светящийся циферблат своих «Командирских».

– Больше часа держались – сказал Юрьев – если быть совсем точным – час семнадцать.

Он посмотрел на слегка отходящих после боя солдат, перевёл взгляд на оружие и резко

подобравшись, скомандовал.

– Перезарядить автоматы! Расслабились, вашу мать!

Торопливо воткнув полные магазины, четвёрка защитников рассредоточилась по

охраняемому периметру. Бывало, кляксы атаковали при первых лучах ещё не полностью

взошедшего солнца. Когда оранжевый диск отрывался от линии горизонта, новых нападений

можно было не опасаться. Но пока, Юрьев был прав, потеря бдительности легко становилась

потерей жизни. Как бы не хотелось верить в подобную мрачную перспективу после пережитых

ужасов ночи.

«Я славлю тебя, Ра величавый, дарующий жизнь всем существам!» – слова древнего гимна, давным-давно прочитанного в одной из популярных исторических книг из библиотеки жены, учителя истории, сами собой всплыли в памяти Шепетова. Над волнистой линией далёких

холмов гигантским щитом поднялся солнечный диск, в полную силу осветив всё так же

безмятежную степь под вечно спокойным небом и муравьиную суету людей на развалинах

лагеря.

Разрушения оказалась гораздо серьёзнее, чем казалось в прочерченной трассами очередей

ночи. Один барак сгорел почти полностью, запалив два соседних, от которых удалось отстоять

меньше половины стен и крыши. Первый цех, в котором собирались металлоконструкции,

восстановлению практически не подлежал. Кроме обвалившихся стен, в полную негодность

пришла кран-балка, на ночь загнанная на осмотровую площадку на дальней от входных ворот