Генри ощутил недовольство, которое куда-то вниз уволакивало безразличие. И его накрыло паникой, которая захлестнула сознание. Выплеск адреналина спас его от нуги и болота, от бездны в которую тянуло его сознание. Он вскочил и громко заорал:
-- Стойте! Выпустите меня!
Сидящая перед ним женщина испуганно подскочила на своём месте, водитель резко ударил по тормозам, и Генри качнуло вперёд, он вовремя схватился за поручень и не упал. Блэк быстро выскочил из автобуса, хотя чувствовал как по воздуху вокруг него скребещут липкие мерзкие когтистые лапки, словно крысиные.
Генри казалось, что он задыхается от того, как его выворачивало. Блэка словно рвало на части, в голове билось: "беги, умник, беги".
Генри, шатаясь, отошёл от дороги, встал на что-то острое, отдёрнул ногу, которую пронзило болью даже сквозь кроссовки. Качнулся и, не способный в таком состоянии сохранить равновесие, накренился в сторону берега. За несколько мгновений успел вспомнить всех своих родственников, проклясть самого себя и рассмотреть удивительно-голубое небо. После чего ощутил плечом землю, потом другим плечом, попытался, катясь с горы встать, неловко приземлился на ногу и кувыркнулся в воду с не большого обрыва. Вода тут же попала в нос и глаза, закашлялся, барахтаясь, ощутил, как нечто липкое тянет его на дно, сделал несколько гребков в сторону, потерял ориентацию, зажмурился и несколько раз мотнул ногами, путаясь в чём-то мерзком по ощущениям. Испытал страшное желание заверещать как в детстве. Забил руками по воде, ощутил, как тяжелеют кроссовки, забился сильней, запутываясь ещё больше и ощутил, как с ног сползают кроссовки. Его тянуло ко дну. Он отчаянно сопротивлялся происходящему, пока не натолкнулся рукой на дерево. В воде торчал тонкий ствол какого-то дерева. Не ясно, почему оно было тут и как могло вырасти на этом месте, но Генри вцепился в верхушку лысую и наконец, начал успокаиваться. Муть и каша в голове отступили, повинуясь желанию выжить. Адреналин и паника очистили сознание от всего остального. Генри успокаиваясь с удивлением, понял, что его прилично отнесло от места падения, и что запутался он ни в чём ином, как в водорослях. В груди разлилось спокойствие и какое-то странное счастливое умиротворение, которое омрачняло только то, что весь близкий к нему берег был крутым и в том состоянии, в котором он был -- ему там не выбраться. Оставался вариант попробовать переплыть тот не большой пролив, что был между островом и материком. Сильного течения в лагуне не было и был шанс, что проплыть по прямой он всё же сможет.
Никогда после Генри не входил в воду без особой на то необходимости.
Капитан Бэр ожидала Смотрительницу перед библиотекой и когда та появилась -- честно сообщила о том, где находится Тереза Вольна. И была вынуждена после не большого спора доставить Реджину к дому у воды. Ламорте её работница была нужна на рабочем месте, а не в каком-то убежище в котором не было смысла. Эльза сопротивлялась, но как будто спорить с закипающим василиском это вообще хорошая идея. Любой Нелюдь кем бы он ни был, знает, что василиск это котёл с алхимическими реагентами взрывоопасными, что-то вроде солярки и зажжённой спички в одном месте. Никто не знает, почему они не взрываются вообще всё время. И Эльза не была кем-то, кто имел право просто сопротивляться. Василиск сильней любого оборотня.
Они ехали в тишине, Смотрительница нечитаемым взглядом смотрела в окно и капитан не рискнула ни о чём говорить, или спрашивать. Они быстро добрались до берега, с этой стороны до материка было всего ничего расстояние и можно было видеть, что на другой стороне стоит автобус. Реджина быстрым шагом пересекла расстояние до дома, в дверях которого стояла Тереза.
Бэр услышала странный плеск воды, но не обратила на него никакого внимания, ей было не до этого. Она пыталась объяснить пани Ламорте, что увозить отсюда пани Вольна нельзя, но упорная женщина ничего не хотела слышать:
-- Капитан, вы просто не понимаете. Мы в Убежище.
Эльза с недоумением смотрела в серебристые глаза с продолговатым зрачком, думала, что понимает, почему весь мир так не любит этих мутантов. Василиск смотрела пробираясь мокрыми холодными конечностями куда-то в голову и если бы не захлёбывающийся кашель где-то сбоку, у берега, то не известно чтобы произошло. Эльза обернулась, чтобы оглядеть берег внимательным взглядом. В дверях домика замерла Тереза, с широко распахнутыми глазами та смотрела куда-то в строну и, проследив за её взглядом Бэр, наконец, увидела, кто кашлял. На берегу лежал весь мокрый и задыхающийся мальчишка-полицейский. Он захлёбываясь глотал воздух, опираясь локтями в землю.
На половине пути до него стояла василиска и рассматривала его, наклонив голову к плечу. Эльза не видела, но была уверена, что Смотрительница стоит с приоткрытым ртом и принюхивается.
-- Так ты Охотник, -- с каким-то странным восторгом выдохнула Реджина и побежала к лежащему в песке и тине Генри Блэку. Она подхватила его под руку и вздёрнула на ноги, словно бы тот ничего не весил. Для василиска он, впрочем, и правда был лёгким, Реджина осторожно заглянула в его лицо, удерживая молодого парня под локоть, тот повис на ней, с явным трудом соображая, что происходит. Реджина подняла лицо к Терезе и, улыбнувшись, она подняла Блэка на руки, тот задушено выдохнул, щурясь и пытаясь осознать реальность. На руках не высокой девушки тонкий, но длинный парень смотрелся странно. Смотрительнице на это обстоятельство конечно было плевать. Она не спрашивая дозволения, внесла парня в дом и положила на диван. Эльза, хмурясь, молча последовала за ней. Капитан недовольным взглядом провожала рыжую, пока та суетилась вокруг полицейского. Бэр сама не до конца понимала, что является её долгом. Она капитан несуществующей полиции.
Генри пришёл в себя через полчаса, прекратил, захлёбывается паникой и смог глубоко вздохнуть и оглядеться. Он с удивлением встретился взглядом с Терезой, та испуганно ойкнула и осторожно шагнула за спину Бэр. Генри вздохнул и откинулся на подушки. У него не было сил, чтобы что-то сказать.
-- Ты не человек. Мог бы просто сказать об этом.
Реджина стояла в дверях кухни, она сердито поджимала губы и сверлила Генри рассерженным взглядом. Тот покосился на неё, не понимая, о чём говорит женщина. Увидев недоумение на его лице, Реджина наклонила голову к плечу, разглядывая его, и подошла ближе, нависла над Генри и, не моргая уставилась серебристыми глазами в его зелёные.
-- Оооо... -- покачала головой василиска, осознавая, -- Ты не в курсе, да?
Блэк судорожно сглотнул, не способный оторвать взгляд и ощущая себя маленьким кроликом. Или хомячком. Реджина грустно покачала головой и отступает от Генри. Тот глубоко вздыхает и жмурится, трёт осторожно глаза, сипло произносит:
-- Вы сумасшедшая.
Смотрительница удивлённо моргает на его слова. Она в изумлении поднимает бровь и тихо произносит:
-- Капитан, не могли бы вы показать, что не являетесь человеком?
Бэр посмотрела на василиску, как на умалишённую и задумалась, -- хватит ли ей сил, чтобы выжить в прямом столкновении с много фунтовым мутантом. Возраста Смотрительницы никто не знал, и могло так оказаться, что она -- древняя. И тогда её истинные размеры могут быть поистине огромными.
Шансы на выживание стремились где-то к нулю. Эльза подумала о том, как расстроятся близнецы и тяжело вздохнула. Реджина снова наклонила голову к плечу и тихим шипением произнесла:
-- Вы ведь не хотите, чтобы превращалась я?
Эльза подняла глаза и посмотрела в лицо Смотрительницы, подумала, что было бы здорово сказать:
-- Я превращаться тоже не хочу, знаете ли.
Но промолчала.
Реджина с сомнением кусает губы и смотрит на Генри. Бэр тяжело вздохнув, просит всех выйти на улицу, там ей хватит места. За эту уступку она получает благодарный взгляд от Смотрительницы, который предпочитает не заметить. От благодарности тоже ужасом по спине дерёт, и шерсть дыбом стоит на всём теле. Эльза тяжело вздыхает и раздевается. Её мощное тело, освобождённое от одежды поражает замершего Блэка. Эльза Бэр напоминает медведя даже когда является человеком. У неё жёсткие волоски по телу, мягкие складки и растяжки. Она кажется мягкой и округлой, как и любой медведь. Эльза опускается в превращении, встаёт на колени. Шерсть медленно лезет из её кожи, с хрустом перестраиваются кости, и она рычит гортанно от боли. Пальцы выкручиваются, меняясь и выгибаясь. Генри замирает с широко раскрытыми глазами и забывает о том, что надо дышать. Эльза несколько раз передёргивается всем телом в процессе превращения, её выкручивает и ломает и по берегу разносится жалобный скулёж. Тереза замирает за спиной Реджины, прикрывает уши руками и лбом упирается между лопаток Смотрительницы, которая выглядит совершенно спокойно.
