Вторая— брюнетка. То есть я. Платье – мерцающий багрянцем атлас, оставляющий открытыми плечи и спину, плотно обтягивающий  талию и мягкими складками стекающий до самого пола. Волосы уложены в высокую прическу.

Дядя Кирилл тут же сказал, что не плохо бы было это дело запомнить,  и попросил соседку сфотографировать нас на фотоаппарат.

— Красавицы, — мама смахнула слезу.

— Мам, ты чего?  Это всего лишь выпускной! — воскликнула сестра.

Выпускной бал, как всегда, устроили в спортзале. Я оглядела зал: Эдриан всё-таки не пришёл на выпускной. Значит, готовится к конкурсу. Одна мысль не давала мне покоя — я его больше не увижу. В эту секунду поймала себя на том, что смахиваю с накрашенных ресниц слезу. Нет, плакать было никак нельзя, ведь я столько времени потратила на макияж, хотела не ударить в грязь лицом…

В этот момент всех пригласили занять свои места и началась торжественная церемония. Выпускники девятых и одиннадцатых классов по одному стали подниматься на сцену за своими аттестатами. Когда все закончилось, я взглянула на танцпол: в центре уже грациозно кружили две пары.

— Потанцуй со мной, — услышала возле самого уха.

Я широко улыбнулась и пошла с Сашей в центр зала. А потом просто стояла в уголочке, облокотившись о стену, и наблюдала за танцующими. Ко мне подошла Аня. Она была прекрасна: простое зеленого цвета без бретелей платье, черный пояс отделял облегающий лиф от легкой юбки. Завершала наряд тонкая золотая цепочка на шее и черная роза в белоснежных волосах. Неброско, но нежно и элегантно.

— Ты из-за него грустная?

— Я не грустная, — я попыталась улыбнуться.

— Ох, Дина…,— тихо сказала она и покачала головой.

— Ань, все хорошо. Правда.

— Ты с ним была счастлива, Дина?

— Да, но…

— Ты захочешь встречаться ещё с кем-то?

— Нет, но…

— Тогда ты просто полная идиотка! — воскликнула она раздраженно. Я открыла рот, чтобы ответить, но так ничего не произнесла, закрыла его.— Что? Ну что?! Я не понимаю, почему вы расстались?

— Между нами огромная пропасть. Тебе не понять.

— Перебори свою гордость и обиду, тогда взамен и получишь нечто большее! Счастье и любовь! Вы же любите друг друга!

— Нет! Стена, которую мы воздвигли, неодолима.

— Он тебя обидел?

Я промолчала.

— Я тебя простила… И даже этого гада Сотникова простила, а ты не можешь простить любящего тебя человека. Ведь ты тоже любишь Эдриана, но гордыня тебе дороже. Научись прощать — в жизни пригодится. Ты ведь тоже не идеальна, Дионисия.

— Ты ничего не знаешь!

— Виноградова, не беси меня! —начала опять заводиться подруга. — Ведь ничего такого не случилось! Он любит тебя, дура! Вся школа завидовала вам! А что бы ты сказала ему, если б оказался тем же Маской? А?  Небось бы в ноги бросилась?

Я ухмыльнулась.

— Стоп… Он… Что? Он действительно Маска?

— Да…

— А я все время думала, кого же он напоминает…. И ты все равно рассталась с ним?

— Да.

— Помнишь сказку про Царевну лягушку? — задумчиво пробормотала подруга, через минуту молчания.

— Её все знают. При чем здесь она?

— Все три сына пустили свои стрелы в разные стороны. И каждый нашёл своё счастье.

— Ты намекаешь сделать мне мишень, например, на груди, чтобы туда попала чья-то стрела? Это будет очень глупо!— шутливо произнесла я.

— Пусти и ты свою стрелу туда, куда укажет сердце. А иначе однажды утром ты проснешься и поймешь, как он тебе дорог. Но когда этот день придет, он будет просыпаться с той, кто это уже поймет.

Перед моим лицом промелькнула картинка. Вот я иду под руку почему-то с Мишей. На наших руках блестят золотые кольца. Мы встречаем Эдриана. Его под руку держит красивая девушка с круглым животиком. Мы делаем вид, что незнакомы друг с другом и проходим мимо.

Потом перед лицом появляется другая картинка. Я иду по парку с маленьким сыном,  очень похожим на отца, и читаю журнал: «Певец Маска и его жена очень счастливы. Маска признаётся, что безумно любит её, и рад, что девушка понимает его и не просит открыть его лицо публике. У пары растёт взрослая дочь…».

И затем появляется следующая картинка. Я уже пожилая. Рассказываю своим внукам, что встречалась с самим Маской! Старший внук смеется с меня: «Бабуль, не фантазируй! Взрослая женщина, а говоришь такую чепуху!». Ухожу от обиды и непонимания в парк и сажусь на лавочку. Рядом со мной останавливается красивый пожилой мужчина.

— Дионисия! Как я рад встрече!

— Эдриан? Здравствуй! Что ты здесь делаешь?

— Да вот, завтра в Америку уезжаю. Навсегда. Сын забирает к себе. Вот решил прогуляться по любимым местам в последний раз. Не ожидал тебя здесь увидеть…

— Я тоже…

— Ладно, мне пора. Жаль, что ты мне не поверила тогда… Прощай!

Нет! Не хочу! Я люблю Эдриана и не хочу жить без него!

— Дина, тебе плохо? Я тебя уже третий раз спрашиваю!

— Наверное, ты права… Я должна пустить свою стрелу в сторону счастья... Я знаю, как сделать так, чтобы мы помирились!

— И как?

— Я буду участвовать в его конкурсе! И выиграю! Тем самым спасу его от позора.

23 ГЛАВА

Вот и наступил день конкурса. Первый раз я присутствую на таком сборище. Ужас! Не знаю почему, но я искала глазами Эдриана. Но его не было видно…

Валерия заранее все узнала. Вход был дозволен всем желающим. Конкурс должен был широко освещаться прессой и телевидением. И он прямым эфиром транслировался в Интернет. Участники пропускались на сцену по пропускам.

Зал был практически битком набит. Все места были заняты. А кое-кто и стоял и за креслами. Те же, кому не хватило даже места стоять, были попросту не допущены в зал. Все были уверены, что Маска со своим конкурсом проиграет. Почему они так жестоки к нему? Хотя и я ничем не отличалась от них раньше…

В зале царил полумрак, зато сцена была освещена как нельзя лучше. Микрофоны, телевизионщики, камеры, плакаты… Зал гудел.

— Клеопатра? Или Дионисия?

Моментально подняв глаза, увидела перед собой мужчину лет сорока-сорока пяти. Карие глаза внимательно рассматривали меня с каким-то непонятным интересом, но, несмотря на легкую улыбку, чувствовались холод и легкое презрение. Безусловно, холодный взгляд  ясно давал понять, что перед тобой важный человек.

— Дионисия.

— Геннадий Сотников. Я организатор конкурса «Против Маски!».

Я молча и удивлённо смотрела на отца Михаила.

— Я очень рад, что вы будете выступать против Маски. Если б вы только знали, как он о вас нелестно отзывался. Вы же за наш конкурс?

— Конечно, — я улыбнулась.

— Вот и отлично, — мужчина улыбнулся и ушёл в зал.

— Ты что ему сказала? Зачем?! — воскликнула Анька.

— Если бы я сказала правду, то не уверена, что меня б вообще допустили выступать на сцену.

И вот через несколько мгновений начался конкурс. Сначала вышел ведущий и произнёс длинную речь, которую я слышала словно сквозь туман.

 Мне очень понравилось выступление одной девушки, которая пела волшебно. Красивый темно синий костюм был богато обшит бисером различных цветов. Я должна была выступать после неё. Когда жюри спросили, за чей конкурс она выступает, она ответила, что против Маски. Из всех выступающих за Маску было только десять девушек, но жюри раскритиковали их. Наступил мой черед. Я почувствовала беспричинный страх.

— Куда я лезу? Зачем это делаю? Неужели не очевидно, что из этой затеи ничего не выйдет? Это позор!

Целуя меня в щеку, подруга прошептала на ухо:

— Дыши глубже. Всё будет хорошо. Как только ступишь ногой на сцену, ты поразишь всех.

Я вдохнула так глубоко, как только могла, для того, что бы прогнать от себя все преследуемые страхи, и вышла на сцену.

***

POV Эдриан

Я отвернулся и посмотрел на сцену.

Увидев её, я долго не мог поверить: она пришла! Да, хоть она, наверное, и не за меня, но от одного её вида я был счастлив.

— Глупый, иди к ней, скажи что любишь, что никому не отдашь. Просто поцелуй. И обними так, что бы она почувствовала, то что действительно нужна тебе.