— Доктор, — вдруг усмехнулся он со смесью уважения и неодобрения. — Никаких предположений, только исследования, да?

— Раньше тебя это устраивало, — заметила я, стараясь не показать, что задета.

— И сейчас устраивает, — вздохнул он, потирая переносицу. — Только иногда хочется, чтобы ты была хоть чуточку легкомысленнее.

Я выразительно промолчала.

Он снова вздохнул и откинулся на спинку водительского кресла.

— Стоило бы, конечно, поговорить с этим Лодином, но не возвращаться же ради этого?

Эринг завел двигатель и двинул авто с места.

— Кстати, шоссе только до Скаллагрима, — напомнила я мстительно. — А дальше придется добираться своим ходом.

— Не страшно, — отмахнулся он. — Корп обещал договориться насчет транспорта.

Я хмыкнула и отвернулась к окну.

Когда в Скаллагриме нас подвели к сараю на отшибе, я приготовилась увидеть лошадок-доходяг. Странно, не было слышно ржания и стука копыт, не пахло навозом, прелой соломой и конским потом.

— Вот! — гордо сказал Эринг, извлекая… велосипед! — Отличная штука. До Фаускруд еще километров двадцать. Так что или пешком, или на велосипеде.

Я смотрела на этого нахала, потеряв дар речи. Отомстил за подколки насчет коней! Конечно, ездить на велосипеде я умею, но не слишком люблю.

— А вы что, в Фаускруд едете? — оживился вдруг наш провожатый, флегматичный пожилой мужчина.

— Ну да, — беспечно кивнул Эринг. Нужно было хорошо его знать, чтобы заметить мелькнувшую в глазах настороженность. — А что?

— Да у меня там дочка работает, — расплылся в улыбке мужчина. — Правда, я ее уже с год не видел. Да, точно, с прошлого Йоля 46.

— Что так? — подпустив в голос должного сочувствия, осведомился Эринг. Только руки, сжавшие руль до белизны костяшек, выдавали его волнение. — Поссорились?

— Да нет, вы что, — нахмурил брови мужчина. — Письмами-то мы обменивались. Молодой Торвид мои передавал, ну и ответы приносил, конечно. А сама она приехать никак не могла.

— Почему же? — удивился Эринг почти искренне. — Работы много?

— И работы, конечно, — махнул мозолистой рукой наш «источник», как называли это полицейские. — Ну и болячка та. Док месяца три туда никого не пускал. Сказал, мол, нечего разносить заразу.

— Вы уверены? — вмешалась я. — Слышали лично от местного доктора?

— Ну да, — разом замкнувшись, буркнул мужчина.

Эринг одарил меня «благодарным» взглядом, и я прикусила язык.

— Видите ли, моя подруга — доктор, — ринулся спасать положение он. — Вот и спрашивает, может, лекарства какие захватить нужно?

— Доктор? — неприятно удивился он. — Какой из бабы доктор? Быть такого не может.

Эрингу больше не удалось выудить из него ничего ценного.

— Ладно, — вздохнул он, признавая поражение. — Спасибо, господин Торльот. Вы нам очень помогли!

И обаятельно улыбнулся.

— Пожалуйста, — слегка смягчился мужчина. — Ладно, удачной дороги вам.

— Спасибо! — еще раз сказал Эринг и повернулся ко мне. — Поехали!

Он ухмыльнулся и оседлал свое железное чудовище.

Минут через десять я пообвыклась и даже стала получать некоторое удовольствие от бьющего в лицо ветра. Главное, не думать, как завтра будут болеть икроножные мышцы.

Тучи нависали над дорогой так низко, что при желании можно было нырнуть в них, как в озеро.

— Давай быстрее! — крикнул Эринг через плечо. — Скоро пойдет дождь!

Я молча налегла на педали. Мало приятного оказаться застигнутыми дождем в горах.

За очередным поворотом открылся вид на долину и блестящее за ней серое море. Поселок сиротливо притулился на краю, силясь скрыться от пронизывающих ветров за выступами скал.

Эринг затормозил, приложил руку к глазам и, присвистнув, пробормотал:

— Ничего себе! Как в прошлый век попали.

— Да уж, — я разглядывала ряд домиков со стенами из дерновых кирпичиков, дерновыми крышами и облупленными дощатыми фасадами. — Это больше похоже на кучу землянок, чем на усадьбу.

Он кивнул, соглашаясь. Общинный загон для скота, сохнущие на берегу рыболовные лодки, низкорослые пони на пастбище, — как в старые времена.

— М-да, — пробормотала я, — надеюсь, задерживаться мы тут не станем.

— Как получится, — пожал плечами Эринг и, прежде чем я успела возмутиться, с криком: «Э-ге-ге!» припустил вниз по склону.

— Мальчишка, — я неодобрительно покачала головой, усмехнулась и двинулась следом.

Поселок казался вымершим. Только на крыльце у дальнего домика грелась на солнышке ветхая бабуля.

— Здравствуйте! — громко произнес Эринг, эффектно затормозив возле нее.

Она вздрогнула и, вытаращившись на нас, осенила себя знаком, изгоняющим зло.

— Простите, это ведь Фаускруд? — спросил Эринг, несколько удивленный такой встречей. — Мы приехали из Ингойи.

В своей принадлежности к ИСА он благоразумно признаваться не стал.

— Он самый, милок, — бабуля подслеповато прищурилась. — А чего надо?

— Дела у нас тут, — туманно пояснил Эринг, — как найти господина Облауда?

— А, так он вон там живет! — она махнула морщинистой рукой на домик, который на фоне остальных казался зажиточным.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Эринг. Слез и потопал туда, ведя за руль своего железного коня.

Я двинулась за ним, но не успела отойти даже на несколько шагов.

— Добрая госпожа! — свистящим шепотом позвала старуха.

— Да, — я обернулась, ожидая просьбу о подаянии.

— Госпожа! — старуха понизила голос и, схватив меня за руку, зашептала горячо: — Бегите отсюда! Это место проклято!

Я опешила, а она неожиданно резво скрылась за сараем.

— Что она сказала? — с интересом спросил Эринг, когда я поравнялась с ним.

— Потом, — отмахнулась я, заметив выглянувшую на шум молодую селянку в черном платье. — Пожалуйста…

Она диковато посмотрела на нас и спряталась в дом.

— М-да, — я потерла лоб, — какие-то они тут все нелюдимые.

Эринг пожал плечами и, придерживая одной рукой велосипед, громыхнул кулаком в указанную старухой дверь.

Распахнулась она сразу, выпустив наружу дым, вонь и плечистого типа в черном.

— Ну? — неприветливо поинтересовался он.

— Инспектор Эринг, Ингойское сыскное агентство, — Эринг блеснул улыбкой и удостоверением. Приветливости на лице типа не добавилось. Напротив, он насупился еще сильнее.

— Чего надо? — спросил он, не двигаясь с места.

— Господин Облауд — это вы? — обнаружив, что его обаяние тут не действует, Эринг принял самый строгий вид.

— Ну я, и что?

— Вы глава местной общины? — уточнил Эринг. Дождался неохотного кивка и сообщил официально: — Мы расследуем дело о череде странных смертей.

А вот это старосту проняло.

— Каких еще смертей?! — на смуглом от загара лице проступила бледность. — Нет у нас никаких смертей!

— Отлично, — терпеливо ответил Эринг, как бы невзначай ставя ногу на порог. — Тогда мы уедем, как только в этом убедимся. Хорошо?

Облауд неохотно кивнул и посторонился.

Я вошла и поморщилась. Из дома пахнуло горелыми костями, ворванью 47 и мочой. Видимо, топили здесь тоже по старинке, рыбьими костями, обмакнутыми в жир, трупами чаек и тому подобным. Теснота, единственная жилая комната, по обе стороны от прохода нары. Закоптелый потолок протекал, под течи подставлены кособокие корыта. В углу заблеял ягненок, заревел малыш, что-то ласково проговорила женщина.

Как они вообще тут живут?!

— Ранка! — позвал господин Облауд. — Забери детей! К нам из полиции!

Ахнула женщина, что-то залопотал ребенок.

— Садитесь, — нехотя предложил нам староста, махнув рукой на ближайшую лежанку.

— Спасибо, мы постоим, — отказался Эринг, покосившись на линялое покрывало. И напомнил: — Так что там со странными смертями?

Ему тоже не терпелось убраться отсюда подальше.