Она помахала ему ручкой, не оглянувшись. Майя спустилась вниз, воспользовавшись лифтом, за ресепшен-стойкой находились две девушки в темно-бордовой униформе и белых блузках. Выяснив, кто есть из них Мила, Майя задала волнующий ее вопрос:

– Не скажете, кто передал для меня этот конверт?

– Не видела, – ответила девушка. – Я в туалет ушла, а когда вернулась, конверт лежал на столе. Я отдала его Антоше.

– А… э… – указала пальцем Майя на вторую девушку.

– Света как раз ушла на обед, – пояснила Мила. – Меня не было минуты три всего лишь… Извините.

– Спасибо, – бросила огорченная Майя и вернулась в свой кабинет, который делила со второй дикторшей по имени Снежана.

Вот такая история приключилась. Неприятная, надо признать. Намек она поняла, но от кого он? Что этот человек хочет? А он (она) явно чего-то хочет, иначе не писал бы. С той минуты, как Майя получила послание, она жила только письмом, чувствуя свою беспомощность. Это ужасно, когда от тебя ничего не зависит! Ты не знаешь дальнейших шагов неизвестного и ничего не можешь предпринять в свою защиту, хотя понимаешь, что это только начало.

И вдруг только сегодня утром, сидя в автомобиле на тихой улочке, где никто не мешал пересматривать ситуацию, ее осенило:

– Неизвестного? Но есть же видеокамеры!

Едва мелькнула надежда, Майя завела мотор и выбралась из переулка, с трудом попав на главную проезжую часть, где машин море и еще чуть-чуть. Добралась она вовремя и буквально в последнюю минуту вскочила в студию под брань координатора Наны. Поделом, ведь за малым не опоздала.

Майя диктор – новости, реклама, интервью на ней. У Майи идеальная дикция и красивый низкий тембр голоса, она умеет задушевно вести беседы, да и новости подает не скупо, а вносит толику сопереживания, что нравится слушателям. Снежана ведет передачу «Женский мир», которую сама стряпает от «А» до «Я», тоже начитывает рекламу, иногда заменяет Майю на новостях.

Впервые отбарабанив текст довольно сухо (как большинство дикторов, без изюминки), она помчалась к охране и попросила показать вчерашнюю запись.

– Простите, а зачем вам? – поинтересовался охранник.

– Вчера для меня оставили письмо на ресепшен, я хочу знать, кто это был.

– Вам угрожали?

Да! И надо быть идиоткой, чтобы не догадаться: послание – фактически угроза, но пока эта угроза чисто умозрительная, интуитивная. Может, все не так печально?

– М-м-м… нет, – ответила Майя. – Просто письмо странноватое.

– А вы представляете, какой в этом здании проходной трафик? Здесь ваш радиоцентр, офисы, спортклубы, фотостудия, аудиторская фирма, рестораны, внизу магазины… И практически каждый входящий подходит к администратору.

– Нет-нет, не надо просматривать все отснятые кадры, найдите место… думаю, оно одно, ведь обычно за стойкой всегда кто-то есть… – Кажется, он плохо понимал ее сбивчивую речь. – Ну, место, когда за ресепшен-стойкой никого не было. Пожалуйста…

Охранник усадил ее перед монитором на столе, а вообще-то в комнате охраны целая стена из мониторов, повозился с техникой, затем сел рядом и запустил запись в ускоренном темпе. Довольно скоро он нашел место, где стойка пустовала, и сказал:

– Смотрим с той минуты, как Мила ушла, да?

Обозрение отличное – вид сверху и сбоку. Вот к стойке подошел солидный мужчина, затем еще мужчина, оба переговариваются. Подошла женщина в очках, вязаном ажурном пальто серого цвета и белой шляпе с широкими волнообразными полями, уложила локти на стойку, что-то спросила у мужчин… Ага, те пожали плечами, надо полагать, тем самым ответив на вопрос – где админы? Женщина поставила сумочку и… заслонила ее своей шляпой. Несколько секунд спустя ее рука в белой перчатке положила конверт на стол, для чего женщине пришлось перегнуться через стойку, после она неспешно удалилась.

– А нельзя увеличить?.. – Майя обвела в воздухе указательным пальцем свое лицо не в силах выговорить до конца фразу. Разволновавшись, она буквально теряла дар речи, отчего становилось неловко.

– Можно, – ответил охранник.

Он выбрал ракурс не у стойки, так как большую часть кадров шляпа закрывала лицо, а когда женщина подходила. И что Майя увидела? Да ничего существенного: очки огромные, как у стрекозы глаза, закрывают добрую половину лица, лоб тоже закрыт – полями шляпы. Остается нижняя часть: пухлые губы, немного выпуклые скулы, подбородок… а его нет, его закрыл легкий шарф, небрежно намотанный на шею, стального цвета. Что еще… брюки и туфли темно-серого цвета. «Классные» приметы! То есть полное отсутствие каких бы то ни было опознавательных признаков. Теперь даже встретившись с этой дамой нос к носу, не вычислишь ее хотя бы по овалу лица, который можно забить в память, но не забьешь – нечего забивать.

– Отпечатать? – предложил охранник.

– Пожалуй, – неуверенно сказала Майя.

Он отдал ей два варианта портрета – на весь формат А4 и уменьшенную копию в полный рост, но, когда Майя взялась за листы, придержал их со словами:

– Если есть проблемы, обращайтесь, чем смогу – помогу.

Вот теперь она внимательно взглянула на этого человека, с которым иногда здоровалась, не зная ни его имени, ни фамилии. Ему нет сорока, где-то тридцать пять или тридцать семь, высокий, под униформой явно крепкие мышцы, как и положено охраннику. Серьезный. Очень серьезный. Лицо такое… не инфантила, нет, конечно. Но и к брутальным парням на обложках модных журналов тоже не имеет отношения, те все равно приторно-сладкие. Несмотря на то что глаза небольшие и широко посажены, под густой челкой темных волос высоту лба не видно, а щеки закрывает трехдневная щетина, в его лице есть нечто располагающее. Обычно таким людям доверяют, однако у Майи особый случай. Она дежурно кивнула, не собираясь прибегать к его помощи, но он окликнул ее:

– Постойте! Вот, возьмите.

Она обернулась. Охранник протягивал визитку, делать нечего, пришлось взять вместе с устной инструкцией:

– Номер выучите наизусть или забейте в мобилу, а лучше то и другое. Звоните в любое время суток лично мне по первому номеру. Кажется, вас зовут Майя Смолина…

– Да. Скажите… – Она улыбнулась этому милому, заботливому человеку, который, в сущности, нашел дойную корову, ведь на ее проблемах можно неплохо заработать. – Неужели у меня на лице написано, что я нуждаюсь в экстренной помощи?

– Именно. – А вот он остался серьезен. – Вы даже не смогли скрыть, что напуганы, это видно за версту.

– Вам показалось, просто я… чуть не опоздала на эфир… из-за пробок… получила втык… Это стресс, не более… До свидания.

Поднимаясь в лифте на девятый этаж, она читала визитку: Тимофей Викторович Троянов (ой, как вирус!), детективно-охранное агентство «Дракон» – у, как страшно! Машинально Майя сунула визитку в карман пиджака и посмотрелась в зеркало лифта… Видок не айс. Бледная, осунувшаяся, с темными кругами под глазами – последствия бессонной ночи налицо, а впереди целый рабочий день и параллельные думы о женщине в серо-белых тонах.

Кто она? Зачем ей это? Когда еще даст о себе знать и что будет написано в следующем письме? Так и провела Майя весь день, изредка выдвигая ящик стола, где лежали отпечатанные кадры с видеозаписи, и «любуясь» тщательно замаскированной дамой. Впрочем, при подробном исследовании снимков она могла с уверенностью сказать, что женщина молодая – кожа у нее гладкая, явно ухоженная, носогубных складок нет, а возраст именно они выдают, когда все остальное закрыто. Кстати, одежда на ней приличная, впрочем, пальто она могла и сама связать. А что это может значить? Ровным счетом ничего…

– Майя!.. Майя!..

Голос мужа врезался в мозг, словно пылающая стрела – до боли, напоминавшей жжение. Майя прилегла отдохнуть в спальне и заснула, а Стас разбудил резким окриком, у него жуткая манера – оповещать о своем прибытии ором. Слыша его шаги на лестнице, она нехотя села на кровати, протирая лицо и глаза, заодно тщетно пытаясь вспомнить, какое сейчас время суток.