Но впечатлили Кристофера не высокие двери – его поразили окна. В рамы были вставлены витражи. Причудливые картины сменяли одна другую, будто в калейдоскопе. Ничего подобного Кристофер никогда не видел. Все стеклышки разноцветные, ни одного прозрачного!

Шарлотта торопила детей скорее войти в дом, в тепло, но Кристофер все же успел рассмотреть два витража: справа и слева от двери.

На первом был коршун, сидящий на вершине скалы. Он держал в клюве свиток с какой-то надписью на латыни, но Кристофер не успел разобрать, что написано. Над скалой, уставившись единственным глазом на зрителя, кружил ворон.

На втором витраже был изображен жезл; его обвивали две змеи, и кончики их языков соприкасались. Жезл венчал цветок магнолии, плавно переходящий в звезду. Выше с одной стороны сияла луна, с другой – солнце.

Кристофер неохотно оторвал взгляд от витражей. А ведь были и другие, и все хотелось рассмотреть! Однако пришлось поспешить внутрь вслед за Шарлоттой и Сильветтой.

Первое, что бросалось в глаза в холле, – это камин: огромный, во всю стену. Его устье походило на вход в пещеру; внутри едва заметно горел огонь.

Паркетный пол устилали мягкие ковры с длинным ворсом – в основном темно-красные и коричневые. С левой стороны была винтовая лестница на второй этаж. На обшитых деревянными панелями стенах висели картины, светильники, всевозможные гербы, гобелены и другие украшения. У Кристофера голова закружилась от внезапно нахлынувших впечатлений, захотелось за что-нибудь ухватиться, чтобы не упасть.

Шарлотта тоже озиралась, но по другой причине.

– Куда подевались слуги? – раздраженно спросила она.

– Они в столовой, – ответила Сильветта и украдкой подмигнула Кристоферу. Ее неожиданное дружелюбие его удивило. Он подмигнул в ответ и улыбнулся, надеясь, что улыбка вышла искренней. – Все собрались там, чтобы познакомиться с тобой, – радостно добавила девочка, будто это ее удостоили подобной чести. – Ты же сама им велела, мама!

Шарлотта нерешительно кивнула, но недовольство ее не исчезло.

– А Аура? Где она? И куда, черт побери, подевался Даниэль?!

Волнение Шарлотты удивило Кристофера. Она ходила взад-вперед и казалась не на шутку встревоженной.

С верхнего этажа, куда вела лестница, раздался голос:

– Я здесь, мама!

Шарлотта вздрогнула.

– Аура! – воскликнула она. – Ну хоть ты вспомнила о хороших манерах!

Девушка, показавшаяся на верхней площадке, стала медленно спускаться по ступеням; на лице ее мелькнула язвительная усмешка.

Аура Инститорис была ровесницей Кристофера. От матери она унаследовала черные, цвета воронова крыла, волосы. Глаза с длинными ресницами были такими же голубыми, как у Сильветты. Густые темные брови делали ее лицо чуточку сердитым, зато уголки рта словно застыли в едва уловимой улыбке – очаровательное сочетание. Кожа – белая, гладкая, только на переносице – несколько веснушек. Девушка была в ярко-красном платье с темными оборками, которое изящно подчеркивало ее стройную фигуру.

Кристофер вырос в приюте для мальчиков и не привык к женской красоте. Он буквально застыл от изумления.

Но продлилось это недолго.

– Это и есть новенький? – брезгливо спросила Аура.

Кристофер будто укололся о шип прекрасной розы.

– Это Кристофер. Твой брат, – поправила ее Шарлотта.

Остановившись на нижней ступеньке, Аура смерила Кристофера равнодушным взглядом. И хотя он подозревал, что равнодушие может быть притворным, ему все же стало обидно. Он почувствовал себя непрошеным гостем в этом доме.

Шарлотта попыталась исправить положение.

– Что с тобой, милая, тебе нехорошо?

В этом ласковом вопросе явно слышалось: «Мы с тобой еще поговорим!»

Кристофер попытался поймать взгляд Ауры. Глаза девушки сверкали гневом. Что же могло ее так разозлить?..

– Тебе стоило надеть серьги, милая. – Шарлотта все еще старалась спасти положение притворной мягкостью.

– А разве я их не надела? – возразила Аура, хотя все видели, что серег на ней нет. Прикоснувшись к мочкам ушей, девушка изобразила такое удивление, что Кристофер не сомневался: теперь-то Шарлотта не сдержится. – Надо же… – Аура невинно улыбнулась. – И как я могла забыть?

Мать и дочь уставились друг на друга с холодным презрением. Наконец Шарлотта с трудом проговорила:

– А где Даниэль?

– Я думала, ты знаешь. Сама давно его ищу.

Шарлотта испытующе глядела на дочь, силясь понять, притворяется она или нет. Но в этот раз слова Ауры прозвучали искренне. Вдруг Шарлотта вздрогнула, словно ей представилось что-то страшное.

– Боже! – вырвалось у нее. – Куда же он опять делся? Надеюсь, он ничего не натворил.

Она покачнулась, приложив руку ко лбу, будто вот-вот лишится чувств. Глядя на Шарлотту, Кристофер удивлялся произошедшей в ней перемене: ту Шарлотту, с которой он познакомился час-другой назад, словно подменили. Что же, в конце концов, происходит в этом доме?

– Перестань! Он найдется. Сидит, наверное, в библиотеке.

С этими словами девушка повернулась и открыла дверь под лестницей. Кристофер только теперь заметил эту дверь. За ней виднелся тускло освещенный коридор.

– Найдешь его – дай мне знать! – крикнула Шарлотта ей вслед. Голос ее прозвучал как-то особенно резко и пронзительно. О плохом поведении дочери она тотчас забыла.

Не сказав ни слова, девушка переступила порог и скрылась в таинственном подземелье замка. Кристофер с тревогой подумал, что в этом доме перед ним, похоже, откроется еще не одна дверь, о существовании которой он и не подозревает.

Вдруг Сильветта дернула его за рукав. Кристофер наклонился к ней, и девочка прошептала:

– Папа живет на чердаке. И никогда оттуда не спускается. Никогда.

Но прежде чем юноша успел хоть что-нибудь сказать, Шарлотта с улыбкой взяла его за руку:

– Пойдем, милый! Пора представить тебя слугам.

Свет струился сквозь высокие витражные окна. Главный коридор западного крыла замка, по которому шла Аура, уходил далеко вперед, словно тоннель сквозь радугу. Тусклое осеннее солнце играло в витражах, рисуя на противоположной стене причудливые цветные пятна, похожие на картины из «волшебного фонаря».

Но сегодня Ауре не было дела до всей этой красоты. Совсем другие заботы занимали ее в последнее время. А теперь к ним прибавилась новая: Кристофер. Еще один чужак в замке. Еще один повод злиться на мать.

Впрочем, девушка сердилась не только из-за Кристофера. Точнее, вообще не из-за него. Да, появление новичка выбило Ауру из колеи, но были причины и посерьезнее. И если кто ее сейчас хоть немного успокоит, так это Даниэль. Подумав о нем, Аура не могла не разделить недовольство матери. Куда же он, черт побери, запропастился?!

Аура обыскала весь замок. Оставалась последняя из его любимых комнат, где она еще не смотрела. Ну конечно! И как она сразу не догадалась заглянуть туда? «Вот дурочка!» – сетовала она на себя.

Хотя нет. Есть еще одно место. Если Даниэль там, ей до него не добраться. На старый маяк она за ним не пойдет. Только не на маяк. А если Даниэль все-таки там? Если снова пробрался в башню через подводный тоннель и попытался сделать то же, что и два месяца назад?

Задыхаясь от злости и страха, Аура без стука распахнула двустворчатую дверь библиотеки.

– Привет, сестренка!

Даниэль сидел на полу по-турецки, выстроив вокруг себя целую крепость из книг. Уложенные друг на друга фолианты напоминали кирпичную кладку.

Аура терпеть не могла, когда Даниэль называл ее «сестренкой». Хуже того, он прекрасно знал об этом, но постоянно ее поддразнивал. Вот и теперь. Нашел время!

Даниэлю восемнадцать – он на год старше Ауры. Волосы соломенного цвета. Высокий и очень худой. Хитрый взгляд. Он родился с этой хитрецой в глазах, как другие появляются на свет с родинками. Часто казалось, что Даниэль посмеивается над всеми вокруг и над самим собой тоже. Оттого-то он сразу понравился Ауре. Своим появлением Даниэль как будто смахнул пыль со всего замка и его обитателей.