У  Аркадия  было  пять  комнат.  Одну  из  них  занимал  Ибрагим.  То  есть,  это  не  была  официально  комната  джинна,  это  был  всего  лишь  кабинет  Аркадия,  в  который  не  заходил  никто,  кроме  него.  Даже  домработница  убирала  здесь  только  в  присутствии  хозяина.  А  коричневый  флакон  Ибрагима  хранился  в  сейфе,  находившимся  именно  здесь,  в  кабинете.  Аркадий  закрыл  флакон  в  сейфе.  Ключ  от  сейфа  он  держал  в  ящике  стола,  ключ  от  ящика  стола  хранил  в  маленькой  малахитовой  шкатулке,  а  ключ  от  шкатулки  носил  у  себя  на  груди.  Так  Аркадий  хотел  уберечь  флакон  от  посторонних  взглядов.  Обращался  к  джинну  только  здесь,  в  кабинете,  за  закрытой  на  ключ  дверью.

        «Как  удивится  Аркадий, - думал  Ибрагим, - когда  однажды  откроет  свой  сейф  и  обнаружит,  что  коричневый  флакон  с  джинном  исчез!  Начнется  самое  интересное.  Он  будет  обвинять  в  воровстве  новую  жену,  порвет  с  ней  отношения,  бросится  мириться  с  прежней.  Как  жаль,  что  я  этого  уже  не  увижу!»

        Сегодня  Ибрагим  встретил  в  горсаду  Халимар.  До  чего  опустилась!  Джинн,  а  работает  реализатором  у  какого-то  неудачливого  художника!  Красивая,  как  свет  солнца!  Прекрасная,  как  лунный  свет!  Загадочная,  как  свет  далекой  звезды!  Ибрагим  всегда  любил  Халимар.  Сколько  помнил  себя.  Они  родились  в  один  день,  их  матери  дружили,  они  гуляли  вместе,  когда  были  маленькими. Их  родители  шутили,  что  когда  Ибрагим  и  Халимар  подрастут,  побывают  в  мире  людей,  вернутся  домой – можно  будет  их  поженить.  Родители  шутили,  а  Ибрагиму  их  слова  врезались  в  память.  Он  с  нетерпением  ждал  возвращения  в  Страну  Свободных  Джиннов,  чтобы  жениться  на  Халимар.  Вот  только  чувствовал  Ибрагим,  что  Халимар  он  совсем  не  нравится.  Но  это  ничего!  Сегодня  не  любит,  а  завтра  полюбит.  Главное,  что  ее  сердце  свободно!

        «Как  она  прекрасна!» – снова  вспомнил  Ибрагим  медовые  волосы  Халимар,  ее  длинные  пальцы,  крепкую  талию,  плоский  живот,  выступающий  лишь  немного  вперед  своей  округлостью.  Глаза,  повторяющие  цвет  неба  в  Стране  Свободных  Джиннов.  У  людей  совсем  другое  небо.  Оно  голубое,  иногда  серое,  в  час  восхода  и  заката  облака  могут  окрашиваться  в  любой  цвет,  от  бледно-розового  до  багрово-фиолетового.  Но  такого  цвета  небо,  как  в  Стране  Свободных  Джиннов,  не  удавалось  видеть  никому  из  смертных.  Там  оно  бирюзовое!  Потому  бирюза – любимый  камень  всех  без  исключения  джиннов.  Бирюза  напоминает  им  о  родной  стране.

        «О!  Халимар!  Твои  глаза,  как  небо  родины  моей!»  Эту  строчку  Ибрагим  придумал  уже  давно.  Но  дальше  первой  строчки  дело  не  шло.  Всемогущий  джинн  становился  бессильным,  когда  дело  касалось  поэзии.  Это  у  белых  джиннов  рифмы  рождаются,  как  морские  волны - легко.

        Ибрагим  наполнил  свой  бокал.  Удобно  устроился  в  кресле,  ноги  в  золотых  туфлях  положил  на  стол.  Смаковал  напиток.  Так  намного  приятнее,  чем  опустошать  сосуд  мгновенно.

        Картины  с  котами,  приобретенные  Аркадием  у  Халимар,  стояли  здесь  же,  в  кабинете.  Для  них  еще  не  нашлось  места  в  квартире.  Аркадий  еще  не  решил,  где  лучше  их  разместить,  чтобы  они  вписались  в  интерьер.

        «Какому  странному  художнику  служит  Халимар.  Это  же  надо  додуматься:  искать  романтику  в  кошачьем  мире!  Какая  романтика,  когда  этими  мерзкими  тварями  руководят  только  природные  инстинкты!  Как  противно  орут  коты  по  ночам!  Как  бессовестно  преследует  шайка  матерых  котов  одну  кошку!  А  на  картине  этого  художника – кошачья  пара.  Отношения  животных  облагорожены,  как  в  мире  джиннов  или  людей.  Он  и  она.  Перед  ними  весь  мир.  Космос.  Вселенная.  Вечность.  Любовь – это  целый  мир,  это  вселенная  чувств.  И  у  каждой  пары – свой  мир,  своя  вселенная,  свой  космос».

        Ибрагим  подошел  ближе  к  картине.  Коты  сидели,  обнявшись,  спиной  к  нему.  Глаз  их  не  было  видно.  Они  смотрели  на  апельсиновую  луну  и  болтали  задними  лапками,  свесив  их  с  крыши.  А  передними  обнимали  друг  друга  за  спины.  Как  джинны.  Или  люди.  Внезапно  одна  маленькая  деталь  бросилась  Ибрагиму  в  глаза:  краешек  обуви  у  кошки.  Глаза  джинна  округлились:  на  кошке  были  золотые  туфельки  с  длинными  носками,  загнутыми  вверх!

        У  Ибрагима  похолодело  все  внутри.  Он  сделал  глоток  из  своего  бокала,  еще  раз  пристально  всмотрелся  в  изображение  котов.  Резко  выплеснул  содержимое  бокала  на  луну.  Жидкость  стала  медленно  стекать.  Унося  за  собой  краску.  Скоро  вместо  котов  на  листе  осталась  только  надпись:  «Я  люблю  мою  джинн.  Моя  прекрасная  джинн».

        «Ах,  вот  оно  что!  Этот  бездарный  художник  влюблен  в  мою  Халимар!  Да  как  он  посмел,  ничтожный  смертный!  Как  ему  даже  в  голову  пришла  эта  мысль – сравниться  с  бессмертным  джинном!  Жалкая  букашка!  А  Халимар?  Как  она  позволяет  ему  это?  Она  не  может  этого  не  знать!  Джинны  читают  все  самые  тайные  мысли  людей!  Ну,  подожди!  Моя  прекрасная  джинн!  Я  увезу  тебя  в  Страну  Свободных  Джиннов,  как  только  освобожусь  сам.  И  тебе  не  отвертеться:  ты  станешь  моей!»

        Теперь  Ибрагим  знал,  что  ему  делать.  Просто  войти  в  комнату  художника  и  забрать  оттуда  зеленый  флакон  Халимар.  Определить,  где  квартира  художника,  для  Ибрагима  не  составляло  проблемы.  Уже  вечером  следующего  дня  Ибрагим  стоял  у  дома  Хомы.  Его  взгляд  был  устремлен  на  окна  комнаты,  где  находились  сейчас  Хома  и  Халимар.  Он  видел  их  тени  в  окне.

        «Хорошо,  пусть  еще  побудут  вместе.  Но  завтра,  как  только  они  уйдут  из  дома,  я  буду  готов!»

         Утром  Хома  отправился  на  работу,  Халимар,  как  обычно,  его  сопровождала.  Ибрагим  проник  в  комнату  сквозь  закрытую  дверь  и  стал  осматривать  все  ящики  комода.  Но,  к  своему  глубочайшему  огорчению,  нигде  не  смог  обнаружить  зеленый  флакон.  Ибрагим  искал  везде,  где  только  можно  было.  Его  подхлестывали  и  придавали  ему  еще  больше  решимости  слова,  которые  он  прочел  на  картине  художника.  «Я  люблю  мою  джинн.  Моя  прекрасная  джинн».  Именно  об  этом  думал  художник,  когда  писал  картину.  Поэтому  черный  джинн  и  увидел  надпись,  когда  стекла  краска.  Ибрагим  теперь  был  убежден,  что  художник  влюблен  в  Халимар.  Здесь  ошибки  быть  не  могло:  картины  не  лгут.

        Но  Ибрагим  не  знал,  что  Хома  теперь  всегда  носил  зеленый  флакон  с  собой.  Нет,  он  ни  о  чем  не  догадывался,  не  знал,  что  Халимар  хотят  похитить.  Просто  после  того  поцелуя  в  ванне  он  стал  бережно  относиться  ко  всему,  что  связано  с  Халимар.  Он  взял  зеленый  флакон  и  положил  его  себе  в  нагрудный  карман.  А  когда  ложился  спать,  клал  его  себе  под  подушку  да  еще  крепко  сжимал  его  рукой  при  этом.

        Когда  черный  джин  проник  в  квартиру  Хомы  ночью,  он  напустил  на  парня  сонного  дыма,  а  сам  обыскал  всю  одежду  Хомы.  В  конце  концов,  он  обнаружил  бутылочку  в  крепко  сжатых  пальцах  парня.

        Ибрагим  зло  ухмыльнулся:  «Какая  наглость!  Он  обращается  с  ней,  как  со  своей  собственностью!»

        Ибрагим  имел  в  виду,  конечно  же,  не  бутылочку,  а  Халимар.

        Халимар  почувствовала,  что  ее  куда-то  несут.

        «Хома  куда-то  собрался  среди  ночи.  Что  это  ему  в  голову  взбрело?»  Но, открыв  глаза,  сразу  поняла,  что  это  не  Хома.  К  тому  же,  она  успела  прочитать  мысль  Ибрагима:  «Теперь  ты  навсегда  останешься  со  мной!»

        Поступок  Ибрагима  считается  недопустимым  в  среде  белых  джиннов,  но  для  черных  джиннов  это  нормально,  они  часто  похищают  невест.