Никитину командир доверял. Он знал, что кинологи могли чувствовать своих псов. Никакой телепатии, конечно, и в помине не было, но эмоциональная связь между проводником и его собакой присутствовала. Это знали все, и потому в кинологи попадали только те, кто мог установить хороший, качественный контакт со своим подопечным.

Но кто был под вагонами? Или что?

После катастрофы происходили разные чудные вещи, но вынужденные к выживанию люди не обращали на них внимания, если те не мешали. Есть странное и пусть будет, но в наши дела не вмешивается. К тому же Набоков был военным и удивляться и бояться просто не умел.

Вдруг «Фантомас» двинулся. Все невольно отпрянули в сторону и тут же глянули на вагонные колёса. Те не крутились и так же висели в трёх-четырех сантиметрах над рельсами.

Главный кинолог замер. Он глубоко вдохнул холодный воздух и медленно выдохнул. Белый пар заструился на лохматый шарф, обволакивая изморозью шерстинки. «Фантомас» плавно пошёл вперёд. Остановился.

– Я попросил ехать, – Никитин часто дышал. – Картинку такую представил у себя в голове, а оно, они уловили.

Набоков скомандовал всем грузиться в бронепоезд и приказал главному кинологу довести его до пушечного завода. Потерявшего сознание Манжуру отправили в госпиталь.

Но рейд до Кунгура никто не отменял. Вместо зависшего «Фантомаса – 2» на восток отправили «Фантомас – 3». Разведвзвод, за исключением Манжуры, перёшел на него.

Распоряжение Высшего Совета. Март 2053 года

«Создать Сибирскую Экспедицию для исследования Транссибирской магистрали и прилегающих к ней районов

– Включить в состав Сибирской экспедиции конвой эшелонов

а) инженерно – ремонтный поезд – 1

б) лёгкие бронепоезда типа «Фантомас»– 4

в) поезд обеспечения полётов вертолётов и беспилотников -1

г) топливный поезд – 1

д) поезд для перевозки лошадей и прочих животных – 1

е) штабной поезд – 1

ж) тяжёлые бронепоезда «Кама», «Урал»

з) поезд обеспечения тыла – 3

и) поезд перевозки автотранспорта и катеров – 1

к) поезд тяжёлого вооружения – 1

л) медицинский поезд -1

м) десантные составы – 2

н) научный поезд – 1

– Комендантом конвоя Сибирской Экспедиции назначить Набокова Руслана Калиновича, с возложением на него прав полномочного представителя Высшего Совета с исключительным правом единоличного суда и приговора»

Приказ

О присвоении позывных

– Лёгким бронепоездам – «Фантомас 1», «Фантомас 2», «Фантомас 3», «Фантомас 4»

– Тяжёлым бронепоездам – «Урал», «Кама»

– Топливному поезду – «Бочка»

– Ремонтному поезду – «Киянка»

– Поезду обеспечения полётов вертолётов и беспилотников – «Клумба»

– Штабному поезду – «Акбаст»

– Поезду тяжёлого вооружения – «Мортира»

– Медицинскому поезду – «Таблетка»

– Поезду обеспечения тыла – «Крупа – 1», «Крупа – 2», «Крупа – 3»

– Поезду перевозки автотранспорта и катеров – «Мотор»

– Поезду с учёными – «Головастик»

– Поезду для перевозки лошадей и прочих животных – «Чёрный бык»

– Вертолётам – «Дракон», «Центавр», «Ворон», «Горыныч», «Ястреб», «Юнкерс»

– Пассажирским поездам – «Спальник – 1», «Спальник – 2»

Душа в тело

В голове шумело. Сердитый голос кричал: «Смирно! Смирно!». Потом заплакала женщина: «И так денег нет, так ты ещё приволок..». К этому разноголосью добавились неразборчивые крики, собачий лай. Потом загремели пустые бочки, они катились по железному полу, заклёпки вылетали из них, отщёлкивая штукатурку со стен.

– Какая штукатурка? Заклёпки? – вопросы начали грудиться, как сплавные брёвна в заторе на реке. – Они рухнут, на голову. Надо плыть!

Бревно выскочило из залома, крутнулось, чёрное, глянцевое от воды, взлетело и начало падать.

– А-а-а!!

– Очнулся, – услышал Манжура мягкий женский голос.

– Если сразу есть попросит, значит в норме, – засмеялся чей-то знакомый хриплый бас.

Николай открыл глаза.

– Есть хочешь? – возле него стоял Седых. – Суп из курицы. А больше тебе ничего нельзя.

Он снова засмеялся.

– Привет, Яша, – просипел Манжура. – Пить хочу.

Женщина-врач поднесла ему стакан с желтоватой жидкостью. Пересохшее горло сразу впитало сладкий компот. На лбу Николы выступил пот.

– Четыре дня валяешься уже тут, ясновидец, – Седых поправил сползший с плеча халат, одетый внакидку. – Всё пропустил, и бой, и гонки. Мужики из взвода тебе приветы передают.

Старшина присел на деревянную табуретку и рассказал больному про неудачный поход на Екатеринбург, схватку с работорговцами, вертолётную атаку и про предполагаемый диагноз болезни Манжуры. После того, как он потерял сознание на плотине Камской ГЭС, решили, что у него нервный срыв.

– А людей много побили в Кунгуре? – Никола сел на койке. – Жалко их.

– Из взвода пятерых ранило, да на «Фантомасе» троих зацепило, – ответил Седых. – И местных, кунгурских четверых из гранатомёта посекло. Ну и одного бандита наповал.

– Как страшно всё это, – Никола покачал головой. – В жуткое время живём.

Старшина недоумённо глянул на него. Манжура, который прошлым летом лихо завалил двух бойцов чёрных викингов, рассказывавший раньше, как он стрелял из засад по врагам и даже пытался отрезать у мёртвых уши на память, вдруг стал жалостливым.

– Неплохо тебе шок мозги подрихтовал, – Седых хмыкнул. – Не отуторел ещё. Да, самое главное не сказал тебе. С этими, которые вагоны поднимают, кинологи смогли общение наладить. Сейчас решают, может, всю экспедицию на них поставят. Радиоприёмники ставят в тепловозы. Как-то сигналы им передают, и составы летают просто. Но только над рельсами. Комэска сказал, рискнём, на них поедем, а если пропадут, то на рельсы встанем.

Манжуру вновь окатила волна приятных ощущений, но гораздо слабее, чем тогда, на плотине. Он вспомнил, как искрящееся облако переливалось под колёсами бронепоезда. Почувствовал изумление, исходящее от него, а потом темнота, голоса и вот больница.

– Когда его выпишете? – Седых обратился к врачу.

Женщина посмотрела на Манжуру, помолчала, подумав, и сказала, что если ухудшения не будет, то завтра.

Николай улыбнулся и завалился обратно на койку. Старшина пожал руку ему, докторше и вышел.

Спал Манжура спокойно, без кошмаров, только под утро ему стало тоскливо и он, ещё не проснувшись, прослезился. Он хотел увидеть маму во сне, но вместо неё к нему явился здоровенный негр в синем халате, который плевал ему на ноги.

Утром Николай вспомнил сон и подивился. Потом он задумался и пытался вспомнить своих родителей, но так и не смог. Мелькали обрывки с какими-то людьми, поля кукурузы, белые медведи, огромные, в сотню этажей, дома, змеи, горящий лес, урчащие танки, автоматная стрельба. Он вспомнил, как убил двух викингов, и в груди снова заныло, и снова ему стало жалко их.

Врач, с которой он поделился своими ощущениями, сказала, что, видимо, он был контужен. И происходящее – это отголоски травмы головы. Не надо волноваться, и они не будут повторяться.

После обеда Манжура вернулся в свой взвод. Поболтав с мужиками о пустяках, он почувствовал тягу к непонятному облаку, из-за которого потерял сознание. Отпросившись у Седых, он поехал верхом на своём Серко на пушечный завод.

Там, на путях собрались почти все эшелоны, назначенные в сибирский поход. Все рельсы были залиты тем самым переливчатым, искрящимся облаком. Вагоны и тепловозы, висящие в воздухе, медленно двигались назад и вперёд. На перегоне от Язовой до Лёвшино они гоняли со скоростью под сто километров в час, резко тормозили (при этом состав немного приподнимался вверх), испытывая ходовые качества новых «двигателей».

Привязав Серко, Манжура подошёл к путям, над которыми висел медицинский поезд. И снова почувствовал ласковое прикосновение, всё тело на миг пробила щиплющая дрожь. Николая как окатило волной дружелюбия, на секунду ему стало душно, сердце будто остановилось, но никакого страха не было. Потом он уже не чувствовал ничего, только видел переливы под эшелонами.