-С каких пор в лавках верхних рядов закупаются городские? - надменно процедил человек с кнутом.
Я тут же обернулся и согнулся в поклоне.
-Простите, господин.
-Слуга Дома Тро"ст, у меня могут закупаться все, кто может заплатить за товар, - внезапно сурово ответил хозяин прилавка.
-Тебе стоит внимательно выбирать покупателей...
-Ты будешь учить меня, как вести торговлю? Мальчишка, я слуга Дома Мар"хт, не тебе скалить на меня зубы. Или же мне отказать тебе, и ты сам будешь объясняться хозяевам, почему не смог купить свежих фруктов?
Молодой парень с завязанными в хвост волосами, недовольно скривился и снова посмотрел на нас.
О, Иша, Ангрон!
-Какой дерзкий малец, - процедил мон-кей, замахиваясь кнутом. Я понял, что как только плеть коснется Ангрона, тот его убьет. Разорвет на куски и разбросает останки по округе. Шагнув в его сторону, я схватил мальчишку за голову и чуть наклонил к земле, закрыв собой от удара.
-Простите, господин, - сказал я, после того как снова изобразил страдальческий вскрик. - Мой сын первый раз в Деш"еа, он плохо понимает...
-Тогда учи его лучше, идиот! - бросил нам этот человек, теряя всякий интерес и подходя к прилавку.
Вырвавшись из толчеи базара, мы направились в свою комнату.
-Извини, - тихо сказал Ангрон. - Я обещал поклониться, но он меня так разозлил...
-Все нормально,- оборвал я его, продолжая двигаться к трактиру, держа мальчика за руку. - Я уже говорил, не каждому дано быть лазутчиком. Считай это неприятным, но все же опытом.
"Я найду этого хмыря и вырву ему сердце" - мысленно сказал я сам себе.
-Я найду его и вырву его сердце, - уверенно сказал Ангрон, а я несколько долгих секунд пытался понять - это его мысли, или он мои прочитал? Вроде вторжения в свой разум я не замечал, но это же Примарх, мало ли, смог на эмоциях.- Нам больше нечего делать в этом городе. Идем на юг.
Собрались мы быстро, но на выходе из города столкнулись с ожидаемой мною проблемой. Стражи было больше, и досматривали они всех подряд. Проклятье, слишком много народу, чтобы полноценный отвод глаз сработал. Ну, ничего, отвести на некоторое время внимание от доспехов и мечей я смогу.
Все прошло, как я и ожидал - ничего в нас солдаты не заподозрили. Но все же вышла небольшая проблема - когда попросили открыть мешки, осматривающих их солдат достал рукоять меча...
-Ого,- добродушно усмехнулся усатый воин. - Мечтаешь стать солдатом, сынок?
-Да, - коротко ответил Ангрон, но человек только довольно улыбнулся.
-Когда подрастешь, приходи обратно. В Доме Арс"ка всегда рады крепким ребятам. Да и учим мы на совесть, поверь мне. А ты, - узловатый палец указал на меня. - Даже не думай мальца дома запереть! Сам видишь, не нравится ему жизнь городского. А у нас он станет настоящим воином!
-И думать о подобном не смел, - ответил я. - Какой отец будет мешать счастью собственного сына?
-Хо, хороший ты мужик, хоть и смазлив без меры. Приходи с сынишкой, выпьем вместе!
-Всенепременно, - и мы распрощались, пожав друг другу руки.
Подойдя к своему тайнику, мы достали вещи, благо под прикрытием стационарных рун нас все равно не замечали. Ангрон посмотрел на стены Деш"еа и сказал.
-Я дал слово, что в следующий раз этот город склонится передо мной. Там есть хорошие люди, но некоторых ублюдков я сам поставлю на колени.
Я лишь поправил капюшон в ответ на эти слова. Сомневаться в их серьезности не приходилось.
-Отправляемся.
Глава 2.
Спустя время
Патруль Уль-Чайма гнал лошадей во весь опор, зная, что уже опоздал. Солдаты видели поднимающиеся столбы дыма над поселением. Наглые крылатые падальщики уже кружили над сгоревшими остовами зданий, ничуть не пугаясь гари от недавно погасшего огня. Наглые, толстые птицы с блестящими красными перьями плотно оккупировали каждый труп, терзая тела людей острыми клювами
Воинам, въехавшим на опустошенное пепелище, предстала отвратительная картина смерти и разложения, а в воздухе витал тошнотворный запах гниющей плоти. А ведь для некоторых солдат в патруле это место когда-то было домом.
-Сержант! - позвал один из спешившихся солдат, пиная голову одного из мертвецов.
-Повежливей, боец! - нахмурился ветеран, подходя ближе.
-Не с бандитом,- был ответ, и воин носком сапога указал на широкую бледную полосу на шее у мертвеца.- У городских отродясь рабов не было. А если вдруг и появились, то где ошейник?
-Мне гораздо интереснее знать, чем его так? - сержант отступил на шаг назад, глядя на, отделенные друг от друга, верхнюю и нижнюю часть тела.- Ладно рана от вил, топора, серпа... Но пополам?
-Может, косой?
-Может и так...
-Господин сержант,- подошел еще один боец. В отряде он был новеньким, и командир не позволял ему таких вольностей в общении, как остальным. - Мы осмотрели тела... Много беглых рабов. Даже больше, чем городских.
-Хм, - выдохнул в усы сержант, отправляясь самолично проверить сказанное.
Если на простых людях раны были вполне ожидаемыми - порезы от мечей, удары деревянных копий, даже хвостики арбалетных болтов не удивляли, мало ли, что украли рабы при побеге. Но вот с бандитами поступили куда жестче и необычнее.
Раздавленные, словно молотом, головы. Проломленные могучим ударом грудные клетки. Разрубленные надвое или даже на трети. Возле одного из мертвецов, странно сложенного пополам, ветеран присел и брезгливо поправил положение тела. Руки беглого раба были отсечены по локоть, чем-то очень острым, если судить по срезу на кости. Но умер человек не от потери крови. Кто-то засунул ему руку в брюхо, добрался до позвоночника и вырвал часть хребта.
-Коса, говорите? Да уж... тут самый настоящий Жнец прошелся.
-А может, вы и правы, сержант, - сказал ближайший солдат, указывая на труп возле забора. Главная странность заключалась в том, что его не трогали падальщики. Стоило хоть одной птице оказаться поблизости от мертвеца, как она тут же с диким воплем шарахалась в сторону.
А еще сержант не знал, что могло так убить человека. Словно вся кровь внезапно решила вырваться из организма, разрывая кожу и плоть тысячами разрывов. В некоторых можно было заметить проблески костей.
-И что мне докладывать? - устало спросил небеса ветеран.
Спустя время
Крепкие пальцы, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, ловко проникали в каждую щель на стене. Там, где выемок не было, руки делали их сами, не обращая внимания ни на неудобство подобной операции, ни на то, что чтобы пробить эту стену, нужен был гранатомет.
Человек карабкался вверх, к своей цели, но впервые за долгое время он был сосредоточен не на ликвидации.
Он привык к видениям, но не привык к кошмарам, которые они показывают. Человек знал, что никогда не сможет привыкнуть - потому что и это он видел тоже. Самые первые видения, из-за своей внезапности, были самыми жуткими, но постепенно человек выявил признаки приближающегося кошмара и собирал всю свою волю, для борьбы с ним.
Ему еще ни разу не удалось продержаться дольше десяти секунд. Тогда он нашел способ бороться с последствиями ужаса - человек просто убивал в десять раз больше и кошмарнее, чем обычно.
Но последнее видение - оно было другим. Сначала все начиналось как обычно, чьи-то бесконечные крики боли, разрывающие сознание, странные диссонирующие звуки, какие иной безумец принял бы за смех. Но затем все внезапно заглохло, стало каким-то неуверенным, непонимающим. Он увидел человека, другого, но в чем-то похожего на себя. Кровавая тьма тянет к нему руки, но этот незнакомец начинает громко и весело, совсем не пугающе, смеяться и тьма отступает ненадолго. Через какое-то время злобные тени сгущаются вновь и протягивают человеку... корону? Странную, словно сделанную из кости, с окровавленными черепами вместо рубинов - незнакомец принимает ее, но тут же ломает украшение, могучими ладонями стирая его в пыль.
