Когда Укитаке проснулся утром, он не поверил своим глазам – рядом с ним лежала та самая заколка из сна. А потом Риндоу не пришёл на построение. Тогда-то Укитаке и заподозрил неладное…

- Риндоу? –в комнате лейтенанта было очень тихо. И очень пусто. На голом полу лежало письмо. «Капитану Укитаке Джуширо лично в руки» – гласила подпись. Укитаке развернул письмо и начал читать.

«Дорогой мой капитан,

Я знаю, что Вы удивлены моим исчезновением. Но я прошу Вас – не надо паниковать. Произошло то, что должно было произойти, и это уже не изменишь. Клятва дана, и не в наших силах повернуть время вспять.

Во время моей первой тренировки с Вами, как Вы помните, со мной произошёл неприятный и непонятный тогда случай – сильный приступ резкой и колющей боли в груди, совсем рядом с сердцем. Такие приступы уже случались – но во времена учёбы в Академии они были слабыми и быстро проходили. Примерно после того приступа холод, что до того времени был в моём внутреннем мире, начал просачиваться в реальность. И, мне кажется, лишь Вы не стали отдаляться от меня после начала этого процесса.

Со временем приступы начали повторяться всё чаще. От меня начали отдаляться такие, казалось бы, близкие люди, как моя девушка (мы планировали пожениться) и мой лучший друг, но Вы ничего не чувствовали. Тогда я начал понимать, с чем связана эта болезнь.

Постепенно Вы стали единственным, кто мог меня понять и утешить. Может, Вы и не знали, но мои умственный способности так же начали увеличиваться после начала этих приступов. Я смог три раза подряд выиграть у Вашего друга, капитана Кьёраку Шунсуя, в сёги. Я начал изучать поэзию, достиг немалых успехов в стихосложении. Но я чувствовал, что с каждым придуманным хокку, с каждым решённым кроссвордом из моего тела уходила энергия жизни.

Банкай стал точкой обратного отсчёта. Юкидори назвал мне точное время, когда нас не станет, и советовал мне отказаться от того, что даёт мне смысл жить! Я же не послушался его, оставил всё как было, и не жалел об этом не единого момента. Я становился всё бледнее, всё слабее – но моя сила приблизилась к бесконечности, моя реацу стала разрушительной, а скорость – к субсветовой. Но я скрывал это, не желая быть капитаном – ведь тогда я должен был бы покинуть тринадцатый отряд навеки.

Я знал, что Вы придёте сюда, в эту комнату, сегодня, поэтому пишу без сомнений – вчера моя грешная душа отправилась на перерождение. Но если мне будет предоставлен выбор, я без колебаний вернусь к Вам в любом виде, каким бы неприемлемым он не был для меня – главное, чтобы он не был омерзительным для Вас. И, быть может, однажды Вы встретите меня и пройдёте мимо, не узнав, а я пойду прочь, не решившись напомнить.

С уважением и слабой надеждой, Риндоу.»

Нетсуден задумчиво смотрел в прозрачную холодную воду. Он видел то же, что и хозяйка, и прекрасно понимал, что хозяйка поймёт скрытый смысл письма. Не сегодня, но завтра, когда эта болезнь проявит себя явнее.

- Эй, а ты чего погрустнел? Тебе жалко этого несчастного юношу? – насмешливо спросила Кинушикую из своей шахты.

- Нет, мне не жалко. Я просто увидел то, что заставило меня кое о чём вспомнить.

- О чём-же?

Нетсуден не ответил. Не говорить же этой Пустой, что во всём виновато горячее сердце, которое так некстати напомнило о своём существовании. Он уже давно забыл о прошлом, но какая-то часть его сердца ещё помнило что-то, ещё ждало чего-то…

Комментарий к В памяти его такая скрыта мощь... Если вы найдёте здесь слеш (яой), то это ваши проблемы.

====== Хозяйка, я влюблён! ======

Шёл второй час восстания занпакто. Синигами пока что ничего не заметили. Кроме Рингоноки, Донохане и Момо. Тобиуме материализовалась, но от хозяйки не ушла – села на диванчик и начала вышивать. Хогэн тоже не ушёл – оккупировал подвал с коллекционным саке капитана Кьёраку (сам капитан пошёл вести переговоры и до сих пор не вернулся). А вот Нетсуден ушёл. Тихо, по-английски. Рингоноки заметила это не сразу – только когда Кинушикую сообщила. С Пустой Рингоноки на удивление быстро нашла общий язык – разрешила ей иногда приводить своего любовника в шахту, а та взамен ведала всем организмом и сообщала об изменении привычного состояния.

Рингоноки подозревала, почему Нетсуден мог уйти. Она относилась к нему лучше, чем остальные синигами к своим мечам, но не как к равному себе – это было очень тяжело. Может, он давно скрывал своё недовольство своей хозяйкой, а теперь нашёл удобный способ сбежать?

- А что здесь делает это убожество?

- Он тоже хочет отомстить своему хозяину, не оскорбляй его!

В чём-то и Рурирокуджаку был прав – Нетсуден заметно отличался от большинства мятежников. Он был очень похож на человека – только влажные перчатки и нечеловеческий оттенок волос выдавали в нём духа меча. Но он был и неправ – на Нетсудена с восхищением и завистью смотрела большая часть мятежников. А тот смотрел лишь на неё…

- Чего ты пялишься? Что, нравлюсь? – язвительно поинтересовалась Хайнеко, более соблазнительно изгибаясь.

- Очень. – честно ответил Нетсуден, заметно напрягаясь.

- Ты уверен? И почему же ты теперь так усиленно разглядываешь не меня? – в той стороне, куда смотрел Нетсуден, стоял занпакто Хитсугаи. Тут уже все обратили внимание на покрасневшего от стыда Нетсудена, который сжался в компактный комочек от этих взглядов. И в особенности – от взгляда Хайнеко.

- Нет, мы не против таких отношений, разумеется, но только после победы над синигами. И незачем использовать прикрытие. – на этом Хайнеко посчитала инцидент исчерпанным и вернулась к рассматриванию своих ногтей. К Нетсудену же подошёл Хьёринмару и попросил на пару слов в сторонку. Через пару минут, обсудив кое-что, Нетсуден и ледяной занпакто вышли из тени и отправились к что-то заподозрившей Хайнеко.

- Ты его оскорбила. Он смотрел в мою сторону, чтобы скрыть своё смущение.

- Э? А почему он мне сам этого не сказал?

- Я стесняюсь. – прошептал Нетсуден, закрывая лицо руками.

- Донохане, не беспокойтесь: Нетсуден не мог предать нас!

- А если он действительно предал Рин? Она же сбрендит! Она впадёт в депрессию и сбежит, мы её потом не найдём!

- Найдётся, найдётся! Я служу Рингоноки-саме больше трех месяцев, её меч не мог предать свою хозяйку. Он обязательно найдётся.

Рингоноки не верила своим глазам – её меч стоял рядом с этим мятежником – Мурамасой. Глаза Нетсудена были полны решимости и злости.

- Уходишь?

- Я верен клятве. – будто бы невпопад отвечает меч. Но Рингоноки неожиданно успокаивается – лицо принимает прежнее спокойное выражение. Никто не понимает причин этого спокойствия.

- Рин, ты сбрендила?

- Да, уже давно. Причём тут это?

- От тебя ушёл меч, а ты спокойно его отпускаешь?

- Да, ушёл. К завтрашнему вечеру вернётся. Я в этом практически не сомневаюсь. – Рингоноки спокойно сделала ноги. Несмотря на видимое спокойствие и даже безразличие, Рингоноки была напряжена. Что-то должно было вот-вот случится. Но что? Когда? Она спряталась в самый тёмный угол и приготовилась к предсказанию.

- Хайнеко!

- Ась?

Нетсуден нагнал девушку и сунул ей в руки букет полевых цветов. Было видно, что он очень стеснялся её, и долго собирал волю в кулак, чтобы так вот просто подойти и подарить цветы.

- Ну…это…извини, что обозвала извращенцем.

- Ничего страшного. Меня часто принимают за такого из-за моей внешности. А мне с первого взгляда в душу запали…влюблён я, и уже не первый день!

- Как влюблён? В меня влюблён? Я действительно тебе понравилась? – Хайнеко была, мягко говоря, слегка удивлена. А вообще – ошарашена. Отказывать такому прекрасному (а главное – воспитанному) мужчине было как-то неправильно. Но и сразу соглашаться было довольно глупо. «Я немного подожду.» – решила Хайнеко.

На следующий день Хайнеко проснулась и обнаружила перед собой Нетсудена. Он стоял на коленях и протягивал поднос с едой! Рыба, мясо, фрукты, чай. Всё как положено. Не хватает только белого передника. Нетсуден даже не прикоснулся за всё это время к возлюбленной – ждал позволения. Всё-таки он был очень стеснительным.