О своём прошлом Тара молчала, всегда начинала плакать, когда Старагот пытался что-то узнать. И этим даже ещё сильнее привлекала его внимание. У неё были большие грустные глаза. Казалось, за свою жизнь она повидала больше горя, чем остальной Плим вместе взятый.

Старагот присел рядом с ней и взял бумагу.

- Всего-то? - удивился он. - Управлюсь до вечера. К тому же, тот, кто это писал, не сильно беспокоился о кодировке. Вряд ли это что-то важное.

- Просто удивительно, как ты к этому относишься, - обронила Тара. - По мне, все эти символы одинаковые. Лишь...

- В разной последовательности, да. Всё гораздо проще, чем кажется. А ещё я с детства любил разгадывать загадки, - Старагот взглянул на Тару. - Когда-нибудь я разгадаю твою загадку тоже.

Она ничего не ответила, сделала вид, будто не услышала, и ему ничего другого не оставалось делать, кроме как положить лист перед собой и начать работать.

* * *

Дардарон распахнул окно, и свежий воздух ворвался в помещение.

- Наконец-то! - с облегчённым вздохом протянул Трилон, сидя на своём кресле и держа в руке бокал с вином. - Первый день, когда можно со спокойной душой открыть окно. Неужели лето наступило?

- Да, я тоже его ждал, - сказал Дардарон, и это было правдой. Он втянул носом воздух, а вместе с ним запах рыбы, идущий от самого порта. - Надеюсь, ты не против окна?

- Нет, что ты, - бросил Трилон. - Свежий воздух точно не помешает. Половину юности я просидел в этом кабинете и всю старость. Уже голова начинает кружиться от такой жизни.

Дардарон вернулся к креслу напротив собеседника.

- Уверен, что от неё? - спросил он, глядя на бокал в руках Трилона.

На самом деле, директор школы магии Куастока пил не так уж много. По крайней мере, не так много, как мог бы пить человек с его судьбой. Насколько было известно, вся семья Трилона сгорела заживо, остальные умерли от голода. Выжил лишь сам Трилон и его сестра. А после той трагедии директор пережил ещё не одного близкого ему человека, будь то друг или даже возлюбленная. А самому ему не повезло дожить до такого возраста, когда его почти можно называть "старым".

Сам Дардарон был лишь чуть моложе, и знал по себе - длинная жизнь вовсе не кажется таковой. Молодость как будто была вечность назад, но вот затем - всё пронеслось со скоростью стрелы, и вот уже осталось подождать несколько лет, и можно будет встречать старость. Так что вряд ли долгие годы могли заживить давние раны Трилона - жизнь слишком коротка, чтобы её можно было забыть.

- Я ещё не пьян, - усмехнулся директор, вытянув Дардарона из раздумий. - По крайней мере, я не опьянён молодостью. - Он поставил свой любимый бокал на стол и долил вина. Затем снова бросил задумчивый взгляд в окно.

- И всё-таки я никак не могу поверить, что лето наступило, - сказал он. - Скоро снова распустится плющ на стенах, запахнет сирень и перебьёт, наконец, эту вонь с порта. А потом жара, невыносимая до безумия, стражники станут прятаться по тенькам, а молодые полезут в реку! - он протяжно вздохнул. - В этом году не самый интересный состав, да друг? Вот было дело с позапрошлым. Помнишь позапрошлых учеников? Сколько же их было? Пятеро? И все девки! Как жара ударит, тут же снимут мантии, а если тренировка в большом зале, то даже фартуки сбрасывали и дрались в одних тоненьких рубашках. Диво смотреть было! Ты же помнишь?

Дардарон ухмыльнулся в ответ.

- Я всё помню.

Директор улыбнулся и долил ещё вина.

- Ладно, хватит разговоров о былом, - сказал он. - О чём мы говорили?

- Ни о чём. Мы вспоминали Тароса.

И то верно, подумал Трилон, не стал же бы я пить просто так. Бедолага Тарос умер день назад, причём при самых странных обстоятельствах. Его ногу нашли в одной части комнаты, разорванное и обезображенное тело в другой, вторую ногу не нашли вовсе. Всё это становилось вдвойне страннее с учётом того, что за несколько дней до этого в школе точно так же умер другой человек.

- Как думаешь, это случайность? - спросил Трилон своего друга. Тот посмотрел на него, как на молодого глупца.

- Случайность - это если бы Тарос вышел на улицу и ему на голову упал камень. А когда уже второго человека находят разорванным на куски это уже закономерность. Раскрой глаза, друг. Именно в городе, где учат магов, начинают казнить за колдовство, именно в этом городе вспыхивает именно та самая болезнь, в которой на протяжении веков необоснованно винили магов, и именно в это время за четыре дня в школе, защищённой от проникновения посторонних, умирают два человека причём одним и тем же способом. Слишком много случайностей на одно место, не находишь?

- Хочешь сказать, - подытожил Трилон. - Кто-то хочет нас изжить? Но кому это выгодно?

- Хотя бы тому же Локсгеру. Он правит всем Куастоком, кроме того места, где стоит школа. И ещё недавно у нас было какое-то влияние в этом городе. А теперь вся власть принадлежит ему. Ему осталось лишь уничтожить школу, чтобы эта власть не ускользнула от него обратно.

- Эта школа имеет очень важное значение для короля. Локсгер свинья, но переходить дорогу столице он бы не стал.

- Откуда тебе знать? - Усмехнулся Дардарон. - Может он специально всё это время притворялся послушной куклой, чтобы мы так думали? В любом случае, он небольшими шагами подбирается к тому, чтобы всех нас вздёрнуть на петлях, - волшебник взглянул в раскрытое окно. - Пока вот только маги вне школы. Ты же слышал, что недавно казнили почти полный ряд висельников?

- Да, бедолаги, - сказал Трилон, хлебнув из бокала. - Ни в чём не повинные простые люди. Настоящих ему не поймать. Они, наверное, уже все сбежали в Ретанну*. А что Транон?

- Не знаю, - Дардарон покачал головой. - давно его не видел. Но вряд ли он покинул Куасток. Это... не в его стиле.

- Не в его стиле делать всё, что делают другие, - согласился директор.

- Будет время, я его навещу. Так, что мы будем делать?

Трилон сделал громкий глоток.

- О чём ты?

- Мы можем сидеть сложа руки и ждать, пока Локсгер не повесит всех нас, или мы можем попытаться что-нибудь предпринять.

Трилон махнул в сторону Дардарона рукой.

- Не говори ерунды, что мы можем сделать? Тут может только король разобраться. Никого больше наш управитель слушать не станет.

- Согласен. Нужно рассказать ему. Пусть приедет сам или пришлёт кого-нибудь разобраться.

- А если это не Локсгер нам кровь портит. Или вообще никакого заговора нет, и мы с тобой просто два старых идиота?

Волшебники дружно посмеялись.

- Королю очень важна эта школа, - сказал Дардарон. - А Локсгер нарочно или нет настраивает народ против нас. Тут и без заговора есть что разгрести и кого приструнить.

- Твоя взяла, - вздохнул Трилон. - Отправим королю послание. Вот только Локсгер перехватит птицу, та не успеет отлететь далеко от города. Тебе придётся дойти до ближайшего стойла и послать гонца.

- Я так и сделаю, но этого мало. В школе находится убийца. Тот, кто убил Патроса и Тароса. Нужно найти его. Есть какие-нибудь мысли?

Трилон задумался, глотнул вина и открыл у своего стола нижний ящик.

- Когда-то у меня здесь лежала книга, - сказал он. - Очень важная... для меня. Кто-то украл её.

- Ну и что?

- В школе есть вор и убийца, что если это один человек?

- Что это за книга? Если она была нужна убийце, вряд ли в ней написано, как выращивать акации.

Трилон помедлил, было видно, что он не хочет говорить.

- Мне её продал один торговец, когда я был в Ретанне. Она была очень старая, но ничего запретного не содержала. Это всего лишь сказка. Очень интересная, добрая и с хорошим концом.

- Сказка - это то, что ты мне сейчас наплёл, - сказал Дардарон с раздражённым видом лица. - Но я уже всё понял. Эта книга была как-то связана со старым директором, да?

У Трилона было много странностей - пожалуй, директор являлся самым странным человеком на памяти Дардарона, а он уж таких повидал немало. Но самой большой странностью директора была боязнь рассказывать что-то о своём предшественнике - Фаралоне. Они с Трилоном были хорошими друзьями, Трилон служил его заместителем до тех пор пока с Фаралоном что-то не случилось. Толи он умер, толи пропал, толи что-то ещё. Это все сведения об этом человеке, которые Дардарону удалось вытянуть из Трилона за многие годы совместной работы.