Естественно, что не обошлось так же и без напитков. То, что мы пили, больше напоминало сладкое пиво. Вы могли бы себе такое представить? Нет. Я тоже не смог бы. И тем не менее, это было сладкое пиво. Первые несколько глотков я сделал с некоторым оттенком отвращения, но очень скоро сей напиток мне начал нравиться, и дальше он уже пошел за милую душу. В отличие от Евы, я больше пил, чем ел, и на каком-то этапе пиршества это начало сказываться. Кто ж его знал, что предложенный нам напиток является национальным алкогольным продуктом местного значения, в который добавляются кое-какие наркотические компоненты. В прошлый раз, когда я гастролировал здесь в поиске «Водопада желаний», мне это национальное пойло не предлагали. Очевидно, сами вылакали; а следующего, к тому моменту, еще не заготовили.

Что мне вслед за этим начало мерещиться, я лучше опущу. И уж тем более, не раскрою то, что я творил. Скажу только, что это было нечто!

Очнувшись под утро, я долго не мог сообразить, где нахожусь, какой сейчас год, что я, собственно, здесь делаю, и самое ужасное, кто я вообще такой!

Окончательное пробуждение грозило затянуться на неопределенное время. Палочкой-выручалочкой в этом вопросе, как можно догадаться, стала моя очаровательная спутница. Ну кто же, как не женщина, всегда готова прийти на помощь мужчине после неравной битвы с «зеленым змеем».

Ева сообразила сразу, что нужно со мной делать. Под ее руководством меня аккуратно взяли и так же аккуратно полностью окунули в огромную бочку с дождевой водой. И нет, чтобы сразу вытащить! Да куда там! Держали, пока я не стал биться в конвульсиях. Зато когда вытащили, я, что говорится, был, как стеклышко; хотя и отплевывался еще потом где-то с полчаса. Водичка была явно не первой свежести. Для чего она предназначалась и как, помимо всего прочего, ее еще использовали, я спрашивать не стал, из гуманных соображений к чувству собственного достоинства.

Попрощавшись с Быстрым Ветром, который провел нас дальше других, мы ступили на ту самую землю, где происходят аномальные явления, где пропал без вести брат Евы, и где находится та самая пещера, в недрах которой мы рассчитывали найти Михаэля.

Мне подумалось: «Если Михаэль не возвращался со стороны пещеры, а появился, как и в первый раз, то, скорей всего, он покинул пещеру тем же путем, что и я. Искал сокровище, набрел на тот самый свет, тот его поглотил и выбросил из пещеры, переместив совсем в другое место. А он, понятно, захотел вернуться, повторить попытку, и если не найти само богатство, то хотя бы вновь найти амфору, в которой, как он наверное рассчитывал, содержится то, что подскажет ему ответ. Ведь амфора, как и в моем случае, после того, как Михаэль телепортировался, вернулась на свое место…»

Да, тут было, над чем поразмыслить.

Я шел впереди, насвистывая про себя веселую мелодию, а Ева плелась сзади и без умолку болтала. Рассказывала истории из жизни, порой – смешные, порой – не очень, и время от времени, как бы между прочим, спрашивала, далеко ли еще нам топать.

Пещеру Ева обнаружила не сразу, только когда я указал ей на скрытый зарослями вход.

Я ожидал, что девушка бросится туда, сломя голову; как-никак, а там, возможно, находился ее брат, или, по крайней мере, находились его следы, которые могли привести к нему. Однако нет; лишь пробившийся на ее щечках румянец выдавал легкую взволнованность.

– Ну что, пошли? – предложил я после минутной паузы.

– Пошли.

Первым делом я метнулся к амфоре, вернее, к тому месту, где она была раньше и где должна была находиться сейчас. И каково же было мое удивление, а вместе с ним и горькое разочарование, когда я обнаружил мелкие осколки, в которых узнал некогда древний величественный сосуд, а рядом горстка пепла.

– Я так понимаю, что это и есть та самая амфора, фигурирующая на фотографиях, – задумчиво выдавила Ева, глядя на черепичные останки. – Точнее, была.

– Да, это она… была, – констатировал я, почесывая в затылке.

– А это что? – указала моя спутница на пепел.

Тут я заметил в нем что-то блестящее, наклонился, чуть-чуть разгреб, и в следующую секунду в моих руках появилась какая-то безделушка на цепочке, похожая на брелок.

«Где-то я уже видел эту вещицу, – пронеслось у меня в голове. – Точно, где-то видел… Ну, конечно! На фотографии Евы! Этот брелок висел на шее у Михаэля!.. Теперь, кажется, все понятно».

– А это, боюсь, все, что осталось от твоего брата, – запинаясь, еле выдавил я, с сочувствием взглянув на девушку. – Вот, – протянул я ей голубое сердечко на золотой цепочке с крохотным рубином в середине.

И снова, против всех ожиданий, я увидел совсем другую Еву; совсем не ту, какой она, согласно данным обстоятельствам, должна быть. На ее лице не было и тени печали. Наоборот, ее глаза светились радостью.

– Наконец-то я нашла тебя, мой любимый! – воскликнула девушка и буквально выхватила брелок из моих рук.

Я в полной растерянности наблюдал, как она с детской непосредственностью прыгает от восторга, и не знал, что и думать.

«А может это одна из форм сумасшествия? – поразила меня шальная мысль. – Просто свихнулась девчонка от горя… Немудрено, потерять родного брата! А я тут голову ломаю!.. Но нет, не похоже…»

– Не потрудишься объяснить, что все это значит? – Мой голос был строг, а взгляд испепеляющий.

Ева перестала прыгать и окатила меня лучезарной улыбкой сияющих глаз.

– Извини, Джонни, я немножко обманула тебя. Сейчас все расскажу… Только дай слово, что будешь держать себя в руках. Я не знаю, какая реакция может последовать с твоей стороны в результате моего откровения, поэтому сразу хочу попросить: во-первых, не смеяться над тем, что я тебе сообщу, и во-вторых, не пытаться меня задушить в порыве возможного вспыхнувшего негодования, хотя бы в первые минуты, пока твой гнев естественным образом не уляжется. Пообещай мне это.

– Ладно, обещаю, – процедил я сквозь зубы, напустив на себя наигранный образ крайне возмущенного и обманутого. В сущности, я и так уже простил ее. Осталось только выполнить первый пункт обещания. – Буду держать себя в руках… сколько смогу.

Ева наградила меня полным доверия взглядом и на какое-то мгновение задумалась, прикидывая, с чего лучше начать.

– Михаэль не мой брат. Да и не Михаэль он вовсе. В сущности, мне даже неизвестно, как его зовут. Да это, в принципе, и не столь важно.

Сей брелок – мой талисман. Еще в детстве мне его подарила мама, на счастье. Я им очень дорожу. Он действительно приносит удачу. Я верю в это… я это знаю… И поэтому, когда на одной из вечеринок, где все отрывались по полной программе, и ваша покорная слуга в том числе, я потеряла свой оберег, это было для меня настоящей трагедией. Долгое время после этого я не могла успокоиться, ходила, как в воду опущенная, пока совершенно случайно не увидела свое «сокровище» в витрине галантерейной лавки. Это был он, мой талисман! Очевидно, кто-то нашел его, сдал галантерейщику за какую-то мелочь, а тот уже поставил свою продажную цену. Магазинчик оказался закрыт, и мне ничего другого не оставалось, как потерпеть до завтра.

Однако на следующий день меня ждало горькое разочарование. Буквально за полчаса до моего прихода мое драгоценное сердечко приобрел какой-то тип. Продавщица лишь посочувствовала мне, выразив глубокое сожаление, что ничем не может помочь.

Так прошло несколько недель.

И вот, как-то занесло меня на фотовыставку. Я люблю иногда посещать подобные тусовки. И там я увидела эту фотографию. Мой оберег красуется на шее у какого-то бородатого мужика, держащего в руках некий забавный сосуд. Организатор выставки, довольно симпатичный молодой человек, – Ева игриво закатила глаза, – поведал мне, что это фото оказалось здесь по чистой случайности. Он сидел в баре, расслаблялся после насыщенного рабочего дня, а рядом с ним тоже расслаблялся некто. Этот некто предложил выпить за удачу. А как же не выпить под такой тост! Затем пошли и следующие тосты… В итоге, оба в скором времени выпали в осадок, так и не успев толком познакомиться друг с другом. А наутро Теодор обнаружил в своем кармане фотографию, на которой опознал своего вчерашнего собутыльника. Скорей всего тот ему подарил ее в знак дружбы. Другого объяснения все равно не было.