— Зачем все это? — тихо спросила Ольга, слушавшая парня затаив дыхание.

— Просто возьми его, — настойчиво попросил Максим, и, встав у нее за спиной, он надел ей на шею амулет.

Оля аккуратно провела рукой по его гладкой поверхности.

— Тебе идет, — проговорил маг, борясь с желанием прикоснуться к ее волосам.

— Спасибо, — сердце у Оли забилось, а потом словно подступило к горлу, и дышать стало трудней. Она не могла перестать смотреть в его темные глаза, в которых мерцало пламя свечи. Ольга вдруг поняла, что погибает. Вцепившись рукой в перила, она сделала неуверенное движение и оступилась. В ту же секунду руки Максима подхватили ее, и их лица оказались близко друг от друга.

Казалось, он поцелует ее, но неожиданно Максим отпустил девушку и, выпрямившись, взглянул на Олю отрешенным взглядом.

— Будь осторожна, — проговорил он и скрылся в одной из темных комнат.

Внезапная смена настроения заставила рассеяться возникшую волшебную атмосферу.

Смахнув оцепенение, Ольга поднялась по лестнице и зашла в комнату, служившую для нее спальней вот уже на протяжении нескольких месяцев.

Поставив подсвечник перед ночным столиком, она прижала руки к пылающим щекам. Зеркало над столиком отразило неясный силуэт девушки. На лице появилась загадочная улыбка, сменившаяся тревогой. Ей не хотелось думать, что она влюбляется в того, кто вскоре станет лишь воспоминанием.

========== Часть 17 ==========

С самого утра Ольга была в приподнятом настроении. Она предвкушала, как вернется домой и наконец увидит своих родных. Она не желала думать о случившемся накануне, стараясь отогнать непрошенные мысли.

«Зачем страдать и мучить себя? Это все равно ничего не изменит» — решила девушка.

Реакция Максима: холодная и отчужденная, ясно дала понять ей, что лучше сделать вид, как будто ничего не произошло. Однако, это было сложно, маг избегал её. Подобное поведение вызывало у Ольги недоумение и досаду. Сделав несколько неудачных попыток поговорить с Максимом, девушка сдалась. Спустившись в гостиную и выбрав наугад книгу, она попыталась отвлечься. Невольно Оля прислушивалась к звукам, однако во всем особняке было тихо, и, казалось, именно это мешало сосредоточиться на книге. Оле приходилось по несколько раз перечитывать одну и ту же строчку, совершенно не понимая сюжет читаемого романа.

Казалось, время замерло, словно пойманная в застывшем янтаре муха. Медленно-медленно тянулись минуты, растягиваясь и причиняя какую-то боль, будто внутри что-то ломалось.

«Он сказал, что я помогла ему вернуть способность чувствовать. Почему же тогда он избегает этих чувств? Избегает меня? Или я сама все выдумала? Не было между нами возникнувшей искры? Не было желания поцеловать меня? Что же это?» — бесчисленный поток мыслей был прерван непонятным шорохом, доносящимся с внешней стороны особняка. Не успела Ольга среагировать, как входная дверь отворилась, и на пороге возникла чернокнижница. Из-под капюшона не было видно лица. Были видны лишь черные, как смоль, волосы. Ольга вскочила на ноги, книга упала с её колен и, прошелестев листками, широко открылась.

Ведьма подняла руку:

— Propter mandatum assume! — прошипев заклинание, она приблизилась к Ольге.

Девушка ощутила, как горло сдавило, словно стальным обручем. Ни закричать, ни даже выдохнуть не было сил. С расширенными от ужаса глазами ей оставалось лишь отступать, моля, чтобы Дан или Макс спасли её. Но помощи ждать было неоткуда.

Дышать стало труднее, в глазах потемнело и последним, что увидела Оля, цепляясь за реальность, была зловещая ухмылка ведьмы.

*

Это было настолько темное место, что сложно было различить безликие силуэты. Пахло сыростью, эхо доносило медленный стук капель. Повсюду был слышен шорох крыльев летучих мышей и чей-то шепот, из которого нельзя было разобрать слов.

Она лежала на чем-то твердом, горло саднило, будто ее душили, ноги и руки были туго связаны веревками, которые больно врезались в кожу при малейшем движении.

Рассмотреть обстановку не представлялось возможным, сумрак разбавлялся лишь стоящим вдалеке факелом. Кричать и звать на помощь было бесполезно.

Оля понимала, что находится в руках чернокнижниц, но глупо надеялась, что сможет убедить отпустить ее.

Неожиданно одна из теней отделилась и медленно приблизилась к широкому столу, на котором лежала Ольга. Чернокнижница стояла со спущенным капюшоном, и девушка смогла рассмотреть ее, насколько это было возможно сделать в темноте. Ведьма была примерно того же возраста, что и она. Черные волосы были спутаны, а в темных глазах «плескался» страх. Олю поразило бледное и испуганное лицо чернокнижницы. Они молча смотрели друг на друга.

— Я Нора, — шепотом проворила ведьма, — я помогу тебе.

— С чего бы это? — изумленно пробормотала Ольга.

— Ко мне только сейчас пришло понимание, что мы совершаем ужасные вещи… Дара погибла по моей вине…

Оля дернулась, с презрением взглянув на ведьму.

— Я сожалею…правда! — горячо проговорила чернокнижница, — я совершила большую ошибку

, встав на сторону Ады…

— Вот как?! — разлетелся возмущенный возглас, — так ты жалеешь?! Осуждаешь меня теперь?! Забыла, что говорила мне?! Ты давала клятву Элеонора! Забыла?!

— Ада, — чернокнижница с ужасом смотрела на разъяренную ведьму, не в силах пошевелиться.

— Ты знаешь, что случается с предателями, — Ада подняла руку. Ее глаза налились кровью, — sit corporis lapidibus aeternum! Spiritum tuum in terra in aeternum relinquere! Sit tibi molestum ignem aeternum!

Тело Норы пронзила мелкая дрожь. Прижав руки к горлу, она упала на землю. Дернувшись, чернокнижница застыла в извернутой позе, её глаза закатились, обнажая глазное яблоко, а на лице отразился нечеловеческий ужас.

— Нет, — одними губами проговорила Ольга. Все произошло настолько быстро, что она сочла бы это за сон, если бы натянутые веревки не причиняли ей боль, заставляя верить в реальность.

Переступив бездыханное тело, Ада приблизилась к девушке. В её глазах всё ещё «горела» ярость.

— Неужели ты не понимаешь, что этим ты ничего не добьешься? — тихо спросила Ольга.

— Замолчи! — Ада схватила девушку за волосы и потянула к себе, — ты глупая девчонка! Тебе не понять, когда у тебя отбирают всё!

— У тебя была сестра! Но твоя жажда власти погубила ее! — с вызовом проговорила Оля.

— Говори, что хочешь, — злорадно ухмыльнулась ведьма, — но у тебя есть два часа, чтобы выжить.

— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросила Ольга.

— Если тебя не спасут — ты умрешь, — будничным голосом провозгласила Ада.

— Что? — девушка дернулась, забыв про путы, приносящие ей физическую боль.

— Тебе не выбраться, — усмехнулась чернокнижница, — даже не пытайся.

— Послушай, власть — это не самое главное…

— Дело не во власти! — закричала ведьма, — он разрушил мой дом! Мой ковен! подчинил себе всё! Я хочу вернуть то, что принадлежит мне и моим предкам!

— Он тоже принадлежит вам, — несмело напомнила девушка.

— Он ошибка его матери! Ошибка, которую нужно убрать!

— Не смей так говорить! — выкрикнула Ольга.

— Защищаешь? — прищурилась Ада, кивнув кому-то невидимому. Она стала удаляться, — проверим, достоин ли он этого. — закончила она прежде, чем тьма скрыла её.

Две чернокнижницы уволокли тело мертвой ведьмы, и Оля вновь осталась одна со своими мыслями.

Страх медленно подкрадывался к ней, внутри росла паника, и осознание того, что её могут убить, как и Нору, заставляло мысли лихорадочно сменять друг друга. Ольга не знала, что делать в подобной ситуации. То, как Ада расправилась со своей раскаявшейся союзницей, не оставило надежды на милосердие — Ада была неумолима. Спасения не было, но девушка не хотела с этим мириться. Подергав веревки, она стала тереть их о железные кольца, сквозь которые они были продеты. Стерев свои запястья до крови, девушка, стиснув до боли губы, с остервенением продолжала перерывать прочные путы. Все было бесполезно, но было бы глупо не пытаться сделать хоть что-то.