Старые миры не позволяли планетам Пограничья строить или покупать космические корабли. Поэтому Калли поставил рекорд в самом опасном деле: нападал и захватывал корабли, жизненно необходимые Пограничью.
В конце концов Восстание победило. Калли, перед которым открывались радужные перспективы, стал представителем Калестина в новоиспеченной Ассамблее представителей Пограничных миров... и ему пришлось похоронить первую свою любовь. День за днем Ассамблея все глубже увязала в склоках. На глазах Калли идеалы, за которые сражались повстанцы, погружались в трясину партизанской борьбы фракций, эгоистических местнических интересов. Устав от всего этого, полгода спустя он подал в отставку и снова занялся архитектурой.
И вот, когда жизнь, пройдя пик, достигла нижней точки кривой, когда наступило определенное затишье, внезапно появилась Алия...
- Калли!
Хриплый сердитый шепот заставил его вернуться к действительности. Не поднимая головы, он быстро взглянул по сторонам, одними лишь уголками глаз.
Он ожидал увидеть Доука, хотя не в манере коротышки было так шептать. Но Доук в поле зрения все еще не наблюдался. Глаза Калли на секунду встретились с глазами громадного, тяжеловесного мужчины, который пытался проскользнуть за край навеса, прятавшего зону свалки от всяких посторонних глаз, если не считать чаек и акул. Это был Марк Листром, один из членов правления, и глаза его выражали настойчивый вопрос.
- Чего ты ждешь?
Калли впервые видел, чтобы громадный пограничник проявлял подобное нетерпение. Очевидно, он верно угадал причину внезапного сбора.
Момент побега приближался. Теперь, наверное, каждая секунда - на вес золота. Но у Калли имелись собственные планы и интересы, о которых остальные члены правления, само собой разумеется, не подозревали. И он не желал рисковать, присоединяясь к собранию, пока в поле зрения не покажется Доук.
6
Калли снова занялся слущиванием краски. У него в запасе минут пять после чего правление сообразит, что дело не в элементарной осторожности и Калли задерживается по иной причине. После чего... Нет, они не станут без него начинать, а впрочем, не исключено, что и станут. Если так, то он может потерять возможность протащить в состав участников побега Вила и Доука.
Как Вил и предсказывал, сам Калли без проблем оказался в числе названных правлением. Это разумелось само собой: кто еще, кроме Калли, бывшего повстанца номер один, должен в первую очередь получить шанс на побег? Но что касается Доука или Вила, их кандидатуры с точки зрения членов правления не заслуживали даже упоминания, не то что обсуждения. Зато они были жизненно необходимы Калихэну - Вил, по крайней мере.
Столь необходимы, что Калли не имел права рисковать, доверившись остальным членам правления. Вил один мог помочь ему выяснить мотивы, руководившие молдогами, которые настаивали на передаче в их собственность пограничных планет. Если просочится хотя бы слух об этом и седоволосый антрополог по какой-то причине будет переведен в другую тюрьму, все далеко идущие планы Калли потерпят полный крах.
Нет, пусть Вил остается самой мелкой сошкой в глазах общественного мнения арестованных на номере первом, но когда они окажутся на Калестине, в безопасности...
Однако ради этого Калли должен был найти способ заставить правление включить Била и Доука в число избранных для побега. Он начал с поиска слабых мест в уже разработанном плане побега - и нашел их. Как он и предполагал, идея построить в тайне лодку и тайно же ее собрать оказалась просто трудновыполнимой, но и вообще несостоятельной. Если об этом плане знал Вил, то, вероятно, многие другие заключенные тоже имели о нем представление. А среди трех тысяч человек не могло не оказаться стукачей.
Проверка, которую Калли незаметно провел, подтвердила его подозрения. Он быстро убедился, что начальник станции знал о плане побега; охрана просто давала правлению возможность выпустить пар до момента, когда лодка будет готова. Как только этот момент наступит, готовые части лодки сразу конфискуют.
Поскольку план, разработанный правлением, был заранее обречен на неудачу, Калли принялся искать другой, более безопасный способ побега. И вскоре его придумал. Теперь он рассчитывал купить за эту цену места для Доука и Вила. Но необходимо было выждать до того момента, когда правление будет поставлено перед фактом провала собственного плана, и ему ничего не останется другого, как принять в число участников побега протеже Калли.
Поэтому он выжидал, тем временем знакомясь с помощью Вила с языком и культурой молдогов. Это оказалось сложнее, чем он предполагал. Сначала тот был рад вопросам Калли, потом начал хмуриться, и наконец раздраженно спросил:
- Приятно, конечно, когда к делу всей твоей жизни проявляют интерес, но зачем тебе все это знать? Ты можешь просто проконсультироваться со мной, если возникнут вопросы.
- Я хочу понять молдогов, - объяснил ему Калли.
- П_о_н_я_т_ь_? - Брови Вила удивленно дрогнули. - Но как ты или любой другой человек можете их понять, если ваша исходная предпосылка: все молдоги - чудища, уроды?
- Чудища? - в свою очередь изумился Калли. - Ты меня с кем-то спутал, Вил. Я ведь тоже пограничник, как и ты. Я не с Земли или какого-нибудь другого Старого мира.
- Неважно! - отрезал Вил. - Это не имеет значения - землянин ты или пограничник. На подсознательном уровне вы реагируете на молдогов одинаково, вами руководит старая концепция: "чужак" - значит "враг". А "враг" - значит нечто чудовищное, злобное, отвратительное. Нет, решительно добавил он. - Не стану я тебе рассказывать о молдогах. Ты все равно не поймешь, собственные предрассудки не дадут. Когда тебе понадобится конкретная информация, посоветуйся со мной. Но учить тебя всему, что я сам знаю, я не хочу: твое неверное восприятие проблемы станет только еще глубже.
Таким взволнованным Калли старика еще не видел. И он поступил мудро: не стал настаивать, на несколько дней сделал вид, что забыл о разговоре. Тем временем он сам пришел к заключению, что в словах Вила имеется определенный смысл. Тогда он снова подошел к нему.
