Рун холодно блеснул глазами.

- Я сам хорошо представляю это различие, - сказал он. - Мы еще несколько лет назад о нем догадались. Но и вы, люди, знаете, что такое почтенность, поскольку в языке вашем имеется соответствующее слово. И следовательно, должны сознавать ответственность вашу в поступках, которые затрагивают почтенность нас, молдогов.

- Ты сам, - быстро возразил адмиралу Калли, - продолжаешь упорствовать в непонимании. У вас, молдогов, тоже имеются слова, обозначающие то, что правильно и неправильно. Но если один из вас потерял почтенность, успокоится ли он, сознавая, что поступил правильно?

- Ни в коем случае, - сказал Рун. - И я полагаю, ты сам это понимаешь.

- Согласись тогда, что то же самое верно в отношении людей.

Рун снова замолчал на несколько секунд. Постепенно линии морщин вокруг его глаз стали мягче, глаза больше не казались такими холодными.

- Я сам прихожу к выводу, что нашим народам сильно не повезло: мы столь различны, и при этом вынуждены быть соседями.

- Вовсе нет, - немедленно возразил Калли. - Лучше поблагодарить судьбу за то, что между нами, соседями, существует лишь одно большое различие.

- О чем говоришь ты сам? - Рун удивленно смотрел на Калли. - Это не просто большое различие, оно - как расстояние между звездой и звездой. Нам самим невозможно представить разумных существ, не имеющих понятия о почтенности. Мы полагали, что вы, люди, хотя бы частично имеете такое представление.

- Имеем, - сказал Калли - Но я сам сомневаюсь, что вы, молдоги, в равной степени имеете представление о правильном и неправильном. Потому что ты сам продолжаешь говорить так, словно полагаешь во всех случаях почтенность более высокой мерой, чем правильность. А ведь они равны по своей важности, каждая - для своей расы.

- Едва ли тебе самому удастся это доказать, - произнес Рун. В его голосе слышалась новая нотка - по контрасту с обычно невозмутимым тоном адмирала, нота эта звучала почти взволнованно.

- Могу. И я покажу, как вы, молдоги, не понимали нас, людей, хотя мы сами вас самих при этом понимали.

Калли выжидающе замолчал.

- Я сам слушаю внимательно, - произнес Рун. - Говори.

- Отлично! - Голос Калли стал тише, доверительнее. - Начну с того, что покажу, как мы, люди, с самого начала умели понимать, что такое почтенность - с самого начала контактов наших нарядов. А ты сам поправь меня самого, если я сам в чем-то ошибусь. Договорились?

- Договорились, - согласился Рун.

- Первое... - Калли загнул палец. - Когда молдоги вступили в контакт с людьми на планетах Плеяд, вы молдоги не признали нас, людей, за цивилизованный народ.

- Правильно, - подтвердил Рун. - Вы люди обладали развитой технологией, но в поступках ваших не было ничего подобного поступкам молдогов. Потому мы предположили, что вы, люди, - особый вид животных, с которыми нам лучше не вступать ни в какие контакты. Вы были нам мало интересны.

- Второе... - Калли загнул еще один палец. - Вы, молдоги, заметили, что нас, людей, в Плеядах становится все больше, что мы сами строим там города, что у нас самих имеется общественная организационная структура. Она отличалась от молдогской, но явно была намного совершеннее, чем у самых высокоразвитых животных. Вам впервые показалось, что мы, люди, тоже цивилизованный народ, межзвездная раса, хотя и совершенно не похожая на молдогов. Потому вы сами закрыли границу между вами, молдогами, и нами, людьми, чтобы обсудить между собой наш статус.

- Это правда, признался Рун. - Тут вы сами правильно поняли нас самих.

- Далее, - Калли загнул еще один палец. - Вы, молдоги, обсудив положение, пришли к неслыханной идее: мы, люди, оставаясь немолдогами, являемся одновременно полноправными цивилизованными личностями. Мы сами не животные, а такие же разумные существа, как вы, молдоги. И с нами самими вы сами, следовательно, должны вести дела, соблюдая всяческую почтенность.

- Ты сам говоришь правильно, - снова бесстрастно подтвердил Рун.

- Следовательно, - Калли опустил ладонь на стол, - вы сами предприняли первый шаг к почтенным отношениям с нами, людьми. Вы сами продемонстрировали готовность с нами, людьми, как с равными дипломатические отношения, и формальным поводом для этого должно было послужить ваше официальное требование передать вам, молдогам, часть принадлежавшего нам, людям, межзвездного пространства. Вы сами хотели показать нам самим, что молдоги - гордый и храбрый народ, уверенный в своей почтенности, и ждали того же от нас самих, чтобы прийти к соглашению, удовлетворявшему обе стороны.

- Совершенно верно, - согласился адмирал Рун, - но вы сами на это требование не ответили встречным почтенным требованием, чтобы мы, молдоги, и вы, люди, путем почтенных переговоров, могли установить общую границу. Через человека по имени Брайт вы сами неясно дали понять, что можете уступить Плеяды нам, молдогам.

- И это был поступок, который молдогами не мог быть расценен иначе, к непочтенное действие, хорошо продуманное оскорбление. Мы, люди, как бы намекали, что вы, молдоги, недостаточно почтенный народ, недостаточно храбры и могущественны, и требуете в свое владение территорию, заранее предполагая, что требованию уступят.

- Именно так и произошло, - сказал Рун, в голосе которого звучала несгибаемая твердость, насколько человек мог различать оттенки эмоций, окрашивающие голос инопланетянина. - Хотя и невольно, вы, люди, не оставили нам много выбора, как только добиваться исполнения, выдвинутого требования, которое первоначально было лишь жестом почтенности, и начать войну против вас, людей. Но ваши корабли не лучше и не хуже наших, то есть, война привела бы к взаимному уничтожению. И хотя провокация была слишком откровенной, мы сами предприняли попытку вступить в переговоры с человеком по имени Брайт.

- Который дал тебе самому понять, и не с меньшей твердостью продолжил Калли, - что только мы, люди, живущие на планетах Плеяд, в Пограничье, желаем войны и с вами, молдогами. И ты сам воспринял это утверждение как дополнительное оскорбление. Ты сам прекрасно понимал, что планеты Плеяд не выстоят против сил вашего флота даже одного дня.